Александр осенил себя крестным знаменем и поднялся с колен.

У входа в келью стояла темная фигура. Не демон, порожденный игрой сознания, не сгусток энергии ‒ человек. Черный тренч, подобен тому, что носят инквизиторы, да и погоны вполне земные.

‒ Прошу прощения, кажется, я прервал молитву, ‒ заговорил незнакомец.

‒ Вы не помешали, ‒ Александр щелкнул пальцами, в келье зажглись светодиодные лампы.

Незнакомец вскинул рыжие брови:

‒ Удивлен. Думал, здесь ничего нет, кроме страдания и уединения, ‒ кивнул он в сторону светильника.

‒ Изгнанникам не запрещено пользоваться кое-какими благами. Но это пустое. Разве свет лампы способен заменить Его Свет? Материальные блага способны облегчить страдания? Только молитва может приблизить нас к Творцу. Вы верующий?

‒ Как бы выразиться… ‒ собеседник запустил пятерню в отливающие ржавчиной волосы, почесывая затылок. ‒ У меня своя вера, в Справедливость. Простите, не представился. Роб Кавило, я из...

‒ Я знаю кто вы, майор. Такой же служитель, как и я. Могу поинтересоваться: что привело вас в столь заброшенное место?

‒ Инквизитор Веласкис, через два дня прилив. Можно устроить так, что смерть будет только на бумаге.

‒ Смерть не страшит. Animaestimmortalis‒ душа бессмертна.

‒ Не могу поверить, что человек, отстаивающий свои убеждения до последнего, готов так быстро сдаться, ‒ майор уселся на каменную кровать, и провел рукой по изголовью, оценивая степень шлифовки. ‒ Инквизитор, разве не борьба заставила вас пойти против Магистрата? Разве не желание защитить невинных привело сюда? Грядет война, темные времена - если выражаться привычными для вас высокопарными словами. Я представляю некую корпорацию, которая готова пойти на все, чтобы остановить кровопролитие. Нужна ваша помощь, инквизитор.

Александр усмехнулся и коснулся бороды ‒ та на ощупь напоминала комок проволоки. На службе он всегда был гладко выбрит и коротко пострижен, а сейчас больше походил на лешего из диких легенд, нежели на инквизитора. Александр зажег пузатую свечу и поставил подле Кодекса. В памяти всплыл трибунал, слова магистра Ведилона зазвучали в ушах: «За пособничество отступникам, за ересь, за нарушение устоев Ордена ‒ Александр Веласкис лишен сана инквизитора. Решением трибунала объявлен изгнанником. Мера наказания ‒ Забвение…». В тот далекий день эти слова не породили в душе ни страха, ни отчаяния. Убеждения Магистрата Александр не разделял и порой пренебрегал мнением самого Великого Инквизитора. Считал необоснованное убийство грехом. Святая же Инквизиция имела иные представления, давая четкие указания в Кодексе: «…Каждый эспиритуал творение Дьявола, святой долг Инквизитора нести Свет заблудшим душам… строф 23, писание 1». Только «несли Свет» служители исключительно пытками и оружием.

За беседой время пролетело незаметно. Пронеслось, как лист клера, сорванный осенним ветром. В корпорации «Экзо матрикс» возможность «нести Свет» видели иначе. На сделку с Дьяволом не походило, а смерть по документам не важна. Важна лишь вера. Александр согласился с условиями майора, понимая, что еще сможет принести пользу человечеству, указать на силу веры и могущество Творца.

Свеча, горящая подле Кодекса, давно угасла, а в душе зажглась искра надежды.

[1] «Творец всемогущий, верую крепкою верой, и исповедую единое и всеобщее, что предлагает святая Инквизиция» - отрывок из молитвы «Покаяние».

[2] С этой верой живу и умру. Аминь.

Лаборатория «Экзо технологии», астероид ТН-С-39, Пояс астероидов в космической зоне планеты Терра-Нова, ОСП.

Последние сутки дались Кларисе Риордон тяжело. Измученное отражение, глядящее из усыпанного каплями воды зеркала, было ярким тому доказательством. С досадой Клариса отметила, что морщины стали глубже, а скрыть косметикой синяки под глазами не удалось.

Хэндком коротко просигналил о запросе связи, на дисплее высветилось имя – Майкл Хантинг. Коснувшись браслета, она дала подтверждение, рядом возникла проекция. Привычный румянец на бульдожьих щеках молодого коллеги сменила бледность, растерянный взгляд скакал из стороны в сторону, выдавая волнение.

‒ Доктор Риордон, у нас все готово. Когда начинаем?

‒ Скоро, Майкл, скоро. Чем занят Балатье?

‒ Сидит в своем кабинете, вместе с гостями, ‒ ответил Майкл, вцепившись пальцами в анализатор.

Клариса хмыкнула. За время, что провела здесь, из управления корпорации «Экзо матрикс» астероид посещал только Балатье, и то нечасто. Кто хозяин лаборатории - осталось для нее загадкой. А теперь еще и гости, не имеющие отношения к науке. Мужчина из силовых структур ‒ чувствовалась выправка, а девушка и вовсе эспиритуал, скорее всего, менталист. Иначе, зачем Балатье приказал по всему комплексу установить блокираторы темной энергии? Утечки информации он боялся как Армагеддона, а эта неимоверно дорогая технология должна обеспечить безопасность.

‒ Доктор Хантинг, оставь анализатор в покое. Ты так его сжал, что вот-вот пополам разломишь, – улыбнулась Клариса.

– Волнуюсь. Мы ведь… Даже думать о недоработке боюсь. Что будет, если Балатье узнает?

– Не узнает. Мы все сделали правильно.

– А если что-то пойдет не так? Если провал?

– Майкл, не нагнетай. Успех… Провал… В любом случае, это итог работы. Нужно уметь с достоинством принимать поражение, и с не меньшим достоинством принимать победу. Поверь, второе намного сложнее. Опьяненные триумфом люди часто забывают, из какого теста на самом деле слеплены. И не факт, что из теста. Дай мне десять минут и пригласи босса в главный зал.

Майкл кивнул, проекция исчезла. Клариса повернула кран, чтобы умыться, но получила лишь очередное мокрое пятно на халате. Говорить боссу о том, что нейроусилитель Фантома нестабилен, и активировать его на полную мощность нельзя ‒ она не собиралась, Балатье все равно будет настаивать на своем. Клариса понятия не имела, что делать, и судорожно искала выход. Решение пришло во сне. В те короткие пятнадцать минут, на которые все же удалось сомкнуть глаза, она блуждала средь тумана и слышала голос, мелодичный, ненастоящий: «Убей машину… Подари жизнь».

Улыбнувшись собственному отражению, она вышла из дамской. Широкая лестница не реагировала на легкие шаги: ни стука, ни тихой вибрации под ногами. Пятьдесят две молчаливые ступени. Лестнице нет дела до переживаний и остатков уверенности, испаряющихся с каждой секундой. Клариса остановилась. Сверху лаборатория была как на ладони. Медицинские роботы шустро скользили от одного застекленного бокса к другому. Консоли мерцали разноцветными индикаторами, едва уловимый гул анализаторов напоминал шум прибоя. Балатье рассматривал резонансный сканер, похожий на гриб-переросток, а Майкл увлеченно что-то рассказывал.

Клариса спустилась и одарила босса искренней улыбкой:

‒ Доброе утро. Правда, полезная вещь?

‒ Ничего не смыслю в подобных агрегатах, но форма весьма занятная. А будет ли утро добрым – зависит от вас, ‒ монотонно ответил Балатье, продолжая рассматривать сканер.

‒ От меня ничего не зависит. Все, что нужно, наша команда сделала, теперь дело за подопытным.

Босс, наконец, оторвался от сканера и пристально посмотрел на Кларису. В его серых глазах мелькнуло удивление, будто она сказала что-то глупое и неуместное. Господин Балатье отличался редкой дотошностью и цинизмом, иногда играл словами так, что даже правый в убеждениях оппонент превращался в полного идиота. Клариса выдержала этот взгляд с каменным лицом.

‒ Что может зависеть от Фантома? ‒ с насмешкой спросил Балатье. ‒ В его голове не галактика в миниатюре, а всего лишь имплант. Пускай экспериментальный, но имплант. Не вижу проблем.

‒ Нейроусилитель и имплант для интеграции – разные вещи. Большую роль играет совместимость, и дело вовсе не в девайсе. Если сознание Фантома решит иначе…

– Ладно, я понял. Начнем?