Что, конечно же, являлось полнейшим, неприкрытым враньем. Она была скользкой и набухшей. А когда он, бросив скептический взгляд на ее промежность, ухмыльнулся, стало очевидно, что и для него это никакой не секрет.

— Я могу привести тебя в нужное настроение, — проурчал он.

— По-о-пробуй. — Она сделала вид, что зевает.

Его низкий рык заставил ее рассмеяться.

— Ты за это заплатишь, — пригрозил он, начав ее щекотать.

— Ох! Прекрати сейчас же!

Она попыталась откатиться от него, но преуспела лишь в том, что перевернулась на живот, явно предоставив ему преимущество.

Он тут же со смехом — со смехом! — навалился сверху и, касаясь губами ее уха, проговорил:

— Я добьюсь того, что ты будешь меня умолять.

— Хотелось бы посмотреть на твою попытку, — сказала она, содрогаясь от предвкушения и нетерпения. Скорее бы!

— О попытках, милая, даже речи не идет.

Он облизал ее ушную раковину, потом проник глубже. Ее промежность становилась все жарче, увлажнялась все сильнее. Словно зная это, он засунул свою большую ладонь ей между ног и, поглаживая, причмокнул:

— Ням-ням. Кое-кто у нас уже возбудился.

— Это не про меня.

Она охнула, когда он принялся мягкими круговыми движениями растирать ее щелку, а услышав его скептическое хмыканье, спрятала улыбку, зарывшись лицом в подушку. Она ощутила его движение, кровать качнулась, и его язык, горячий и шероховатый, прошелся вдоль ее спины. Получилось щекотно и одновременно возбуждающе, так что она, опять охнув, изогнулась. Коннор сжал ее бедра, удерживая их на месте, и принялся вылизывать ямочку в самом низу спины.

— Не вертись, — велел он.

— А я-то надеялась, что ты дашь мне встать и взять кусочек пирога.

Буркнув что-то нечленораздельное, Коннор куснул ее за ягодицу, затем перевернул и засадил в нее торчавший вверх член.

Стейси застонала и прогнулась, подаваясь ему навстречу. Он был огромен повсюду, в том числе и внутри, и ощущение того, что ее влагалище растянуто до предела, было невероятным. Поставив руки по обе стороны ее головы и приподнявшись на них, он посмотрел на нее сверху вниз с видом крутого самца, которому, однако, не вполне соответствовала затаившаяся в его глазах теплая усмешка.

— Какая узззенькая, — произнес он, подавая бедра вперед. — Могу весь день этим заниматься.

Он поводил в ней членом из стороны в сторону, отчего у нее перехватило дыхание.

— Кажется, тебе удастся меня на это уговорить.

Он медленно приподнялся и мучительно долгим движением погрузил член снова.

— А мне казалось, ты вроде как пирога хотела.

— Хм… У меня изменилось желание.

Коннор проделал то же самое снова. Он трахал ее так медленно, с таким потрясающим умением, что глаза ее закрылись сами собой, а с губ сорвался низкий стон. Подвинувшись назад, он встал на колени между ее ногами и уже в этом положении принялся раскачиваться взад и вперед. Толстая головка его члена растирала изнутри ее щель, так будоража чувствительные нервные узлы, что ее затвердевшие соски, казалось, пронзали воздух. Он усилил натиск, и вырвавшийся у нее крик дал ему знать, что это чувство, смесь боли и скручивавшего пальцы ног наслаждения, пробрало ее насквозь.

— Как ты глубоко! — Бессильно обмякнув, она накрыла ладонями свои груди, набухшие так, что сделалось больно.

— Я хочу еще глубже, — прорычал он.

Каждый мускул его рельефного пресса был в напряжении, когда он, схватив ее за бедра, с усилием засадил под самый корень. У основания его член оказался еще толще, и она инстинктивно совершила бедрами ответное движение, чтобы ощутить дополнительное трение.

— Коннор!

Его размеренные глубокие толчки доводили чуть ли не до безумия. Это было немыслимо. Невозможно! Еще несколько таких толчков — и ее подхватит волна оргазма всей ее жизни.

— Да… Ох, да!

Он вышел из нее и соскользнул с кровати.

Стейси, приподнявшись на локтях, изумленно уставилась на него:

— Ты что делаешь?

Он оглянулся через плечо и с невинным видом сказал:

— Собираюсь принести тебе кусок пирога. Ты ведь говорила, что хочешь.

— Т-ты… Что… Нет…

— Ну не стану же я принуждать тебя к сексу или к чему-то в этом роде.

— Возвращайся сейчас же!

Ухмыльнувшись, Коннор задержался у двери, прислонясь к косяку. Голый, с торчащим членом, он являл собой потрясающее зрелище.

— Нимфоманка! — поддразнил ее он.

— Иди сюда! — протянула она просительным тоном. — Пожалуйста.

— Ты меня умоляешь?

Ее глаза сузились.

— Иди. Сюда. Живо.

Он скрестил руки, пристально глядя на нее:

— А что ты, вся такая возбужденная, будешь делать, если я сейчас отвалю?

— Сама себя удовлетворю, — без промедления ответила она. — Но это, конечно, далеко не так здорово, как баловаться с тобой, а ты как раз здесь.

— Ну-ка, займись этим, — распорядился он, и его жаркий взгляд опустился к ее похотливо раздвинутым ногам. — Хочу полюбоваться.

Некоторое время она обдумывала услышанное, глядя, как он смотрит на нее. Его приоткрытый рот и учащенное дыхание подсказали ей, что сама мысль о созерцании ее мастурбации до крайности его возбуждает.

— Будешь дрочить, вспоминая это, когда уедешь? — спросила она, запуская растопыренные пальцы себе в промежность.

Коннор облизал губы и зажал член в кулак.

— Да я готов дрочить прямо сейчас.

Стейси принялась растирать клитор подушечками пальцев, подрагивая как из-за нехватки его жаркого тела, так и от собственного возраставшего возбуждения. Чтобы достичь оргазма, ей следовало ускорить движение, однако не это было ее целью. Ее целью было завести Коннора настолько, чтобы заставить его вернуться и завершить начатое.

Она застонала, все ее тело содрогнулось.

— Трах! — прохрипел он, напрягаясь.

— Ох! — Она откинула голову и выгнулась, выпячивая груди, усилила и несколько убыстрила потирающие движение, а потом сдвинула пальцы ниже, прощупывая свою гладкую, увлажненную, откликающуюся на ее движения щель.

Еще немного — и пальцы проникли в нее, задвигались внутри, туда-сюда, трахая. Она задыхалась, извивалась, а он стоял совсем рядом с пылающим лицом, стиснутыми зубами и расширившимися так, что они поглотили радужную оболочку глаз, зрачками. Его взгляд был прикован к тому месту между ее ног, которое так умело обрабатывал он и которое так самозабвенно ласкала теперь она сама. Его член затвердел как камень, головка, налившаяся яростным багрянцем, поблескивала сочившимся из крохотного отверстия семенем.

— Дай мне отсосать, — взмолилась она, и при одной этой мысли рот ее наполнился слюной.

Возбужденно рыча, Коннор бросился на кровать и лег так, что его член оказался на уровне ее рта, а ее щелка на уровне его груди. Разница в росте между ними была очень велика, но для задуманного они сумели приладиться превосходно. Ухватив огромный член обеими руками, Стейси направила его к нетерпеливо ждавшему рту. Ее язык прикоснулся к горячей головке, и у Коннора вырвалось непристойное ругательство, что, однако, не повлияло на ритм движений его пальцев. Вдобавок ко всему он принялся растирать ее клитор мозолистым большим пальцем, рассчитав нажим так, чтобы довести ее до экстаза.

Она кончила с криком, заглушенным из-за того, что ее рот был занят, а язык быстрыми касаниями обрабатывал чувствительную точку сразу под головкой его члена. Выкрикнув ее имя, он кончил буйно и страстно, изливая в нее все неистовство своего оргазма, которое Стейси приняла полностью, до последней капли, всасывая и проглатывая с наслаждением.

— Ну все, милая, — прохрипел он наконец. — Ты меня убиваешь.

Стейси, однако, выпустила изо рта его член лишь тогда, когда Коннор слегка отстранил ее голову, затем он перевернулся, обхватил ее обеими руками и забросил сверху ногу.

Устроившись в этом заботливом коконе, она прижалась щекой к его ходившей ходуном груди напротив неистово колотившегося сердца и провалилась в сон.

Коннору потребовался момент, чтобы понять, что его разбудило, а к тому времени, когда послышались приближающиеся к входной двери шаги, он уже полностью стряхнул сон и, оставив теплое тело Стейси, метнулся к окну за витой металлической спинкой кровати, из которого можно было увидеть дальнюю часть крыльца. Отодвинув в сторону черную занавеску, он всмотрелся в щель между ставнями.