Одной твари почти удалось добраться до него. Она взорвалась всего в нескольких метрах от его незащищенного лица, по-животному визжа, когда поток ледяного пламени поглотил ее.

Телак оставался недвижим. Его руки были широко разведены, испуская хлещущую сквозь него колоссальную энергию.

«Я — проводник. Я — процесс. Я — сосуд».

Медленно, натужно, издавая жуткий скрип, двери начали закрываться. Вопли замурованных в металле душ достигли крещендо. Железные Руки усилили натиск, вспарывая и без того раскаленный воздух залпами болтерного огня. Кодиции выпустили собственные потоки варп-огня, уничтожая демонов, ринувшихся в свое последнее, безумное наступление.

Телак почувствовал, что силы оставляют его. Рот заполнил привкус свежей крови. Сердца глухо, словно барабаны, бились в груди.

«Не сейчас. Мне нужно больше. Еще чуть-чуть…»

Огни змеями вились у кромок ворот. Проход между створками уменьшился до размеров подсвеченной багрянцем щели. Телак закричал. Он слышал свой голос словно издалека, заглушенный бушующими вокруг течениями эфира.

Сам шпиль сопротивлялся ему. Камень, металл, феррокрит — все, казалось, восстало против силы, что буйствовала у основания. Чтобы ни поселилось на вершине шпиля, оно опорочило каждую часть гигантского строения, как зараза поражает все тело. И теперь сам Капитолий ожил.

А Телак ощутил, что его сила пасует перед нечестивой мощью. В памяти всплыло видение того, что еще недавно играючи отшвырнуло его душу.

«Помнится, ты был сильнее».

+Нет!+ взревел библиарий, вкладывая в ревущее пламя всю свою ненависть, нежелание покоряться чуждой силе. +Нет! Нет!+

Еще одно, последнее усилие… Телак чувствовал, как энергия Имматериума яростным ураганом разрывает его тело. Эфирное пламя срывалось с его рук, извивалось, билось о створки и тянуло их друг к другу.

Громкий, раскатистый звон возвестил о том, что ворота закрылись. И как только металл встретился с металлом, злая сущность отступила.

Телак рухнул на одно колено. Эссенция варпа била из его тела, подобно хлысту, рассекая темноту и взрываясь на горячем металле закрытых врат.

Те демоны, что уцелели в боях с Железными Руками, бросились в последнее отчаянное наступление, зная, что пути назад для них больше нет и что они остались лицом к лицу с Ангелами Императора. Они атаковали бесстрашно, жестоко, и пламя варпа пылало в их глазах.

Телак тяжело дышал. Глаза застила пелена. Библиария потянуло к земле, и ему пришлось выставить перед собой руку, чтобы не упасть на пол.

Каждая клеточка его тела горела болью. Даже бионические имплантаты испытали перегрузку, и Телак ощущал исходящий от них жар.

Опасный момент. Теперь, лишившись и сил, и варп-щита, его тело и его душа стали как никогда уязвимы перед демонами.

Игнорируя боль в шейных мышцах, Телак все же поднял голову и выставил перед собой силовой посох.

Но защищаться ему не пришлось. Десять громадных фигур в силовых доспехах окружили его. Телак услышал поблизости рев Кхатира, подстегивающего своих последователей к ратным подвигам. Демоны все еще истошно визжали и пытались добраться до того, кто принес им столько страданий, но пробиться через возникший кордон у них не было ни единого шанса.

Телак ощутил, как силы постепенно к нему возвращаются. Сглотнул, почувствовав во рту привкус крови. Неспешно, задерживая дыхание, он поднялся на ноги.

В этот момент Раут отвлекся от боя и, развернувшись, навис над библиарием. Доспех командира был с головы до ног залит кровью и какой-то фиолетовой жидкостью — нечестивой смесью эссенций живых и бессмертных. В его отсутствие воины Иманола выстроились надежным щитом вокруг них.

+Ворота закрыты+ послал мысленный импульс Телак. Губы все еще его не слушались.

— Да, — подтвердил Раут. Туннель теперь был запечатан, и враг больше не мог присылать свои подкрепления, но голос командира, как всегда, оставался абсолютно бесстрастным. — Как ты?

+Жить буду.+

— Хорошо.

Поверх плеча Телака Раут окинул взглядом обширное, изувеченное сражением чрево туннеля. Стараясь не делать резких движений, библиарий сделал то же самое.

— Что ты видишь? — спросил Раут.

Лицо Телака перекосила гримаса, когда он снова обратился к своему ясновидению. Боль была такая, словно кто-то заживо сдирал мышцы с его костей.

+Туннели наши,+ сказал он, высвободив свой разум. +Остались лишь разрозненные недобитки.+

Мысленный взор его летел все дальше над полем брани.

— А смертные?

Телак видел остатки трех титанов-«Гончих», выпотрошенных и охваченных поганым фиолетовым пламенем. Он видел целые роты людей, разорванных на куски и распластанных в слизи на полу туннеля. Он видел шеренги уничтоженных танков, с которых были содраны целые листы брони. Выжившие еще бились с предателями по всей длине транзитных туннелей. По желобам вдоль путей гравипоездов реками текла кровь.

+Тяжкий бой,+ передал Телак.

Раут кивнул.

— Как только будет изгнан последний Нерожденный, клавы помогут им, — сказал он. — Выжившие будут переформированы для помощи нам в шпилях.

Телак вернул свое сознание обратно в материальное тело.

«Тысячи погибли. Десятки тысяч».

Он тяжело моргнул, и свежая кровь потекла по его щекам.

— Разве это был единственный путь? — практически на автомате спросил библиарий. Осознание сделанного пришло к нему лишь спустя несколько мгновений, и он обнаружил, что смотрит на маску смерти терминаторского шлема Раута.

Клан-командир ответил не сразу. За его спиной звуки сражения постепенно стихали по мере того, как гибли оставшиеся демоны.

— Каждый погибший смертный открывает путь космическим десантникам, — хладнокровно произнес он. — Мы не можем присматривать за всеми ними, как за стадом овец. Ты не согласен?

Телак чувствовал слабость и прекрасно знал, отчего. Минувший бой выжал из него все соки, и при этом он понимал, что впереди ждут испытания еще более серьезные. Сейчас Телак был не в состоянии здраво оценивать тактическую ситуацию, не в состоянии думать ни о чем.

— Нет, — громко сказал он, вздрогнув от укола боли в растрескавшихся губах. — Прошу прощения. Мне лишь нужно немного времени, чтобы восстановиться.

Раут продолжал смотреть на него. Как всегда, клан-командир, закованный в массивный саркофаг черного доспеха, не показывал ни намека на эмоции. Лишь низкий гул силовых генераторов давал понять, что он вообще жив.

— Это допустимые потери, Телак, — произнес наконец Раут. — Не трать силы понапрасну. Скоро начнется последний штурм, и ты потребуешься мне.

Телак медленно поклонился:

— Как прикажешь.

«Допустимые потери».

— Тебе нужен апотекарий? Железный Отец?

«Десятки тысяч».

— Апотекарий? — переспросил Телак.

Он посмотрел вверх, где последних демонов прижимали к потолку болтерным огнем. Их приторное зловоние висело в воздухе, смешиваясь с запахом крови и горелого металла.

Тошнота накатила с новой силой. Телаку не удавалось ни прояснить свой взгляд, ни избавиться от звона криков в ушах.

Хорошо, должно быть, ничего этого не иметь. Отказаться от органов, что заставляют его чувствовать. Видеть мир таким, каким его видит Раут, — лишь сила, сопротивление, возможности. И ничего более.

— Нет, не апотекария, — пробормотал Телак.

Он был вымотан до предела. Битва за туннели закончилась, и они победили, но библиарий не ощущал ни малейшего удовлетворения.

— То, чем я стал… — сорвалось с его губ. — То, чем мы стали… Что в этом может быть хорошего?

Пепельные облака сгущались над командным комплексом Железных Рук в Гелатине, переливаясь оттенками от черного до янтарного. Предупредительные огни мигали по всей посадочной площадке, очерчивая шестиугольный объект на продуваемом всеми ветрами рокрите. Автоматические защитные турели перешли в боевое положение, выставив стволы и активировав мерцающие пустотные щиты, чей купол на двадцать метров поднялся над эбонитово-черными стенами строения.