Один из них, коротышка даже по сравнению с сородичами, одетый в изгвазданный красный жилет, заметил, что я очнулась. Он зашипел, подскочил к моей клетке и ткнул копьем между прутьев. Я отпрянула, но деться было некуда: шипы кололи меня сзади, а копье впивалось в ногу.

— Ай, перестань! — закричала я, но существу только этого и надо было. Оно закудахтало и принялось колоть и тыкать меня до тех пор, пока я не схватила его палку. Негодяй прорычал какое-то ругательство и принялся вырывать у меня копье. Эта нелепая борьба продолжалась до тех пор, пока нас не заметил еще один гоблин. Он подскочил и уколол меня копьем с другой стороны. Я заорала и выпустила из рук захваченное у первого нападающего оружие.

— Гриртиг, хорош мясо тыкать, — рявкнуло другое существо, повыше, — Вся кровь повытечет.

— Па, я просто проверял, что оно мягкое, — Первый фыркнул, сплюнул на пол и жадно уставился на меня красными глазками. — Да, че ждем? Давайте есть уже!

— Вождя еще нет. — Тот, что повыше, посмотрел на меня и, к моему ужасу, пустил слюну из пасти. — Пусть промерит, что оно съедобное.

Они еще раз жадно облизнулись и потопали к костру, переругиваясь и плюя друг на друга. Я поджала копенки к груди и постаралась унять дрожь.

— Если будешь рыдать, плачь потише, — промурлыкал откуда-то сзади знакомый голос. — Гоблины чуют запах

страха. Они тебя еще сильней замучают, только повод дай.

— Грималкин?

Корчась в клетке, я поискала взглядом и обнаружила, что серый кот, практически незаметный, пристроился

в

углу. Он сосредоточенно сузил глаза, а сам крепкими острыми зубками пытался перегрызть одну из кожа

ных

завязок.

— Глупая, не пялься на меня! — выплюнул он, и я торопливо отвела взгляд. Кот зарычал и принялся раскачивать прут клетки. — Гоблины не слишком умные твари, но даже они заметят, если ты заговоришь с пустотой. Сиди спокойно, а я тебя отсюда вытащу через минуту.

— Спасибо, что вернулся, — прошептала я, разгляд

ывая

двух гоблинов, подравшихся возле прутяной клетки

како

го-то несчастного создания. Ссора закончилась тем, что один из гоблинов шарахнул другого по башке своей палицей и поволок прочь добытый трофей. Проигравший немного полежал, оглушенный ударом, потом вскочил на ноги и бросился догонять.

Грималкин принюхался и снова принялся грызть веревки.

— Не ввергай себя в еще большие долги, — невнятно пробурчал он мне сквозь ошметки кожи, — Мы уже договорились. Я согласился отвести тебя к Паку и всегда выполняю свою часть сделки. А теперь заткнись, я занят.

Я кивнула и замолкла. Внезапно в стане гоблинов раздался дикий вопль. Все вскочили на ноги, шипя и переругиваясь, а из чащи леса в центр стойбища вразвалку вышло монструозное создание.

Еще один гоблин — но массивней, шире, еще злей на вид, чем все его собратья. Он по локоть закатал рукава длиннющего малинового мундира с медными пуговицами, фалды которого волоком тащились по земле. В лапе гоблин сжимал изогнутый бронзовый клинок, изъеденный ржавчиной по краям. Существо зарычало и затопало к кострищу. По тому, с каким подобострастием остальные ему уступали дорогу, я догадалась, что это и есть их вождь.

— Заткнитесь, вы, собаки вшивые! — взревел вождь, раздавая тумаки тем гоблинам, что не успели убраться с его пути. — Никчемные вы все! Я весь в трудах, в заботах, в набегах, а вы, собаки, что мне добываете? А? Ничего! Даже кролика не изловили на гуляш! От вас тошнит.

— Вождь, вождь! — закричали разом несколько гоблинов, пританцовывая на месте и показывая пальцами, — Смотри, смотри! Чего мы изловили! Принесли тебе!

— Э? — Вождь зыркнул взглядом по лагерю; злобные глазки уставились на меня. — Это чего? Вы что, никчемные букашки, умудрились изловить могущественного эльфа?

Он вразвалку приблизился к клетке. Я не удержалась и украдкой покосилась на Грималкина, но кот исчез из виду.

Я с трудом сглотнула, подняла голову и посмотрела в красные глазки вождя.

— Что за неведома зверушка? — фыркнул гоблин. — Это не эльф, кретины! Ну и что, что уши! — Он принюхался, поморщив нос картошкой. — К тому же пахнет не так... Эй ты, дурацкое подобие фейри! — Он плашмя ударил мечом по клетке так, что я подпрыгнула. — Ты чего такое?

Все гоблинское племя сгрудилось у клетки и разглядывало меня: кто с любопытством, но большинство — голодными глазами.

— Я... э... я фея-аниме, — со вздохом сообщила я, вызвав недовольное хмыканье у главного гоблина и озадаченные взгляды его сородичей.

В толпе забормотали, шепот охватил присутствующих, как лесной пожар.

— Чего?

— Я о таких не слышал никада.

— А эта вкусна?

— Есть можна?

Вождь нахмурился.

— Никогда не видел фей-аниме, — проворчал он, почесывая голову. — А, какая разница. На вид ты молодая, и тебя, пожалуй, хватит всем ребяткам на пару ночей. Ну, чет выбираешь, аниме? — Он ухмыльнулся и взмахнул мечом. — Сварить тебя заживо или поджарить на углях?

Я стиснула руки, чтобы унять дрожь, и ответила как Можно беспечней:

— Мне и то, и то годится. Завтра это станет все равно, У меня по жилам яд течет, смертельный. Откусишь от меня кусочек — у тебя вся кровь вскипит, кишки расплавятся и ты растаешь кипящей лужей грязи.

Племя зашипело; несколько гоблинов оскалились на меня и зарычали. Я скрестила руки на груди, вздернула подбородок и уставилась на гоблинского вождя.

— Так что давай, ешь меня. Завтра превратишься в лужу слякоти и впитаешься в землю.

Многие гоблины попятились прочь, однако вождь не шелохнулся.

— Заткнитесь, трусливые собаки! — Рявкнул он на перепуганных соплеменников. Кисло посмотрел на меня и сплюнул на пол. — Значит, есть тебя низя, — Прозвучало это не слишком обнадеживающе. — Абидна, да. Но тебя-то это не спасет, девчонка. Если ты такая ядовитая, я тебя прям щас прикончу, только кровь помедленней спущу, чтобы ты меня не отравила ядом. Потом сдеру с тебя шкуру и повешу над дверью, а из костей наделаю наконечников для стрел. Как мне бабуля наставляла, неча разбрасываться.

— Подожди! — закричала я, когда он уже шагнул ко мне и взмахнул мечом. — Зачем... зачем же меня так бездарно портить? — Выдавила я. Вожак недоверчиво меня рассматривал, — Ведь существует способ очистить мою кровь от яда и сделать меня съедобной! Если мне все равно умирать, пусть меня лучше съедят, чем замучают.

Вождь гоблинов осклабился.

— Я знал, что ты меня поймешь! — Потом повернулся к своим приспешникам и выпятил грудь, — Видали, собаки? Вождь-то все о вас печется! Сегодня попируем!

Со всех сторон хрипло заулюлюкали, а вождь обернулся ко мне и наставил меч в лицо.

— Давай, девчонка-аниме. Какой секрет?

Я торопливо думала.

— Чтобы очистить мою кровь от яда, вы должны сварить меня в большом котле с несколькими очищающими ингредиентами. Ключевая вода из водопада, желудь от самого высокого дуба, голубые грибы и... гм...

— Только не говори, что ты забыла, — пригрозил вождь и кончиком меча пошевелил меж прутьев клетки. — Может, тебе помочь припомнить?

— Стружку пикси! — с отчаянием выпалила я, а он недоверчиво заморгал. — От живого пикси, — добавила

я

— Только не мертвого. Если он умрет, рецепт не сработает.

Только бы в этом мире имелись пикси. Если нет, мне крышка.

— Ха, — буркнул вождь и обернулся к выжидающему племени. — Понятно, собаки, вы все слышали? Тащите все ингредиенты до рассвета! Кто не работает — тот не ест! Живее, шевелитесь!

Племя бросилось врассыпную. Шипя, огрызаясь и переругиваясь друг с другом, все скрылись в лесу. У клеток сгорбился над кривым копьем один-единственный охранник.