Таким образом, каждый народ сам решает, насколько далеко от небесного пути он намерен жить.

Обдумайте еще раз мое иносказание, и вы увидите, сын мой, что, если Христос действительно является Солнцем для одной религии, он по необходимости должен быть Солнцем для всех. Ведь Солнце не может укрыться от мира; разве что только мир сам отвернется от Него. Тогда Солнце действительно скроется, но и это не всегда — а только до наступления следующего утра.

Арнель

Вторник, 18 марта 1919 г.

Мы говорили вам о Христе и о том, что на самом деле Он гораздо больше, чем это готово допустить христианство. Попробуем развить эту тему дальше.

Когда мы — группа, призванная помочь христианской церкви, приблизились к Земле, мы сперва немного отдохнули, а затем собрались на совет, чтобы обсудить все детали предстоящей нам работы. В это время присутствие Христа вокруг нас стало заметнее, и вскоре Он Сам предстал перед нам. Он появился на небе, и мы могли видеть Его целиком. Теперь мы были гораздо ближе к земному состоянию, нежели в то время, когда Он пришел в нашу сферу (я уже рассказывал об этом). Поэтому Он тоже принял более материальный и, следовательно, более конкретный облик; так что мы могли во всех подробностях рассмотреть его одежду. Она покрывала Его тело до колен, но оставляла свободными руки. Именно одежда привлекла нас в тот момент больше всего, поскольку она являлась отражением тех чувств, которые испытывали к Нему обитатели Земли, принадлежавшие к различным церквям и вероучениям.

Я не смогу описать, каким именно образом передавалась нам эта информация. Скажу только, что свет, возносимый вверх изучением религий в вашем мире и преклонением земных людей перед духовным совершенством, отражался на одеянии Христа. Оно же действовало наподобие спектроскопа, разделяя свет на составляющие его компоненты. Мы тщательно их проанализировали, но так и не обнаружили среди них ни одного истинно белого луча. Все они были затемнены и несовершенны.

Этим изучением мы занимались довольно долго, и в конце концов нам было позволено увидеть, какое именно средство могло бы помочь в данной ситуации. Средство, надо признать, весьма радикальное. Люди не только заимствуют у Него часть Его славы, но и добавляют к ней славу, никоим образом с Ним не связанную. И эта добавочная слава настолько фальшива, что совершенно недостойна Его. Я говорю о славе ничем не подкрепленных словесных титулов и атрибутов. Они могут быть красивыми и высокопарными, но от этого они не становятся более реальными.

Не могли бы вы рассказать об этом подробнее, Арнель?

Люди называют Его Богом, приписывают Ему Божественную природу. Но, хотя говорят они очень много, понимают они очень мало. С одной стороны, Христос — не единственный из Высочайших и не Единственное совершенное Существо, стоящее над всеми существами. Даже об Отце нельзя сказать подобное, просто Он — величайшее проявление Бытия, котором может знать человек. И, конечно же, Отец более велик, чем Христос, Который принадлежит Отцу Своему, ибо Он — Сын Бога.

С другой стороны, слава и сила Господа Христа на самом деле многократно превосходят даже те эпитеты, которыми люди наделяют Бога Отца. Высочайшее Существо, признаваемое христианством, — Всемогущий Отец. Это слово — Всемогущий — звучит внушительно; но смысл, который в него вкладывают люди, не идет ни в какое сравнение даже с истинным величием Его Христа. Мы говорим это вам, потому что знаем. А ведь мы достигли только десятой по счету сферы от Земли и потому сами еще не можем в точности представить себе, насколько далеко простирается Его величие!

С одной стороны, люди полагают, что Он равен Отцу, хотя Он Сам никогда не говорил этого. А с другой, утверждают, что Отец властвует над всякой Силою. Так откуда же тогда они берут еще какие-то силы, чтобы наделить ими Христа?

Люди говорят также, что Христос пришел на Землю во всей полноте Своего Бытия. И в то же время заявляют, что все небеса не в состоянии Его вместить.

Больше я не буду распространяться на эту тему, сын мой. Потому что очень люблю Его и смиренно преклоняюсь перед подножием Его Царственного Трона; люблю настолько, что мне больно, очень больно видеть, как Его чистое одеяние пятнают тусклыми отблесками всевозможных цветов и оттенков. Да, Его одежда была перепачкана всевозможными красками, даже отдаленно не напоминавшими единый гармонический рисунок. И если бы только было возможно исказить внутреннюю святость внешним воздействием, они, без сомнения, сделали бы это. Но Его одеяние защищало чистоту Его тела, отражая всю эту пеструю мешанину в околоземное пространство; так что посторонние цвета не могли пробиться сквозь Него наверх — к высочайшим небесам, где Он пребывал в Своем обычном состоянии. Все несовершенные лучи преломлялись и возвращались вниз, благодаря чему мы и могли видеть и изучать их.

А открывшийся нам способ противодействия этому ненормальному положению вещей заключался в следующем: мы должны были способствовать уничтожению земного Христа. Как ни жутко это звучит, но это правда. Ужасная правда и не менее ужасная действительность. Попробую объяснить это.

Допустим, что некое здание было не слишком умело возведено своими неопытными строителями. Если допущенные оплошности незначительны, его можно подремонтировать и усовершенствовать не разрушая. Но если здание построено из рук вон плохо, его остается только разрушить до основания, вывезти весь мусор, собрать новый материал для строительства и возвести на его месте другое, более совершенное здание. Единственное, что следует оставить неприкосновенным, это подземное основание, фундамент. А земной Христос это как раз то здание, которое следует разрушить. Поймите меня правильно: я говорю не о самом Христе, но только о связанных с Ним земных религиозных представлениях, о догматическом Христе христианств. Тот Христос, которого исповедует официальная доктрина христианства, недостоин имени Христа настоящего. И потому его следует разрушить и выбросить всё, из чего он был сделан, оставив только глубинный фундамент. А после люди соберут новый материал для строительства и возведут на месте прежнего новое святилище — святое и прекрасное, достойное того, чтобы установить в нем Его Трон, и достаточно высокое, чтобы увенчать Его голову, когда Он займет Свое место на этом Троне.

Вот, сын мой, к чему призываю вас я, стоя сейчас рядом вами; и это вовсе не угроза. Тот процесс, о котором я говорил, начался и продолжается уже примерно полтора столетия. Правда, в странах Европы он еще не завершен, однако идет полным ходом. И когда Божественное одеяние Христа, сотканное в земных мастерских, будет уничтожено, его заменит Церковное Платье, сотканное на Небесах, сияющее лучами вечного света, мягкое и нежное, благодаря вплетенным в него нитям божественной любви, и украшенное сверкающими жемчужинами ангельских слез, пролитых Ангелами в то время, когда они приблизились к Земле м склонили головы, чтобы лучше рассмотреть деяния человечески, — пролитых и рассыпавшихся у подножия лестницы, ведущей к Скинии Отца. Там лежали они до тех пор, пока не заискрились ярким светом, вобрав в себя лучи Его любви, и тогда украсили собою одежды Его Сына, ибо сами были некогда вызваны великой любовью.

Арнель

Среда, 19 марта 1919 г.

Итак, процесс «разоблачения» Христа начался уже давно и с самого начала был связан с материалистическим прогрессом науки, о которой я вам уже рассказывал. И хотя отношение к этим процессам с течением времени несколько изменилось, все-таки их результаты вполне соответствовали стоящим перед нами целям. Их взаимосвязь наглядно проявляется в генеральной тенденции к возвеличению естественного и искоренению чисто духовного. Наука в данном случае развивалась в направлении от внутреннего к внешнему, пока не прорвала наконец ею же самой установленные рамки и не проникла в царство духовных вещей.

А в случае с Христом люди действовали в направлении от внешнего к внутреннему: то есть не заполняя еще не занятое пространство, но, напротив, счистили сперва кожуру, а затем — соскребли мякоть, оставив одну только косточку. Ведь именно в этой косточке заключена жизнь; и очень скоро эта жизнь вырвется наружу и принесет новый, прекрасный плод.