Через три или четыре квартала мы поднялись по лестнице дома, где устроил штаб-квартиру Мерими. Из-за сырости на лестнице довольно противно пахло, а ступени под ногами пронзительно скрипели. Еще снизу я услышал слабые звуки музыки, голоса и смех.

Мы пошли на эти звуки и вскоре оказались возле двери. Мерими представил меня некоторым гостям и забрал у меня куртку. Я же довольно быстро нашел стакан, лед и какую-то выпивку, взял все это с собой и уселся в удобное кресло, чтобы понаблюдать за происходящим, и тайно надеясь, что веселье

— вещь заразная, и мне удастся допиться до такого состояния, что я окажусь в пустом, темном месте, которое непременно где-то меня ждет.

Я, естественно, туда добрался, но только после того, как вечеринка докатилась до стадии разбрасывания пепла. Поскольку все присутствующие усиленно стремились попасть туда же, куда и я, у меня не было ощущения, что я очень сильно от них отличаюсь. В табачном дыму, винных парах и оглушительном шуме все казалось совершенно естественным, достойным и невероятно ярким, даже появление Мерими, который был одет только в гирлянду из листьев и сидел на маленьком сером ослике. За ними следовал ухмыляющийся карлик с парой цимбал. На них никто не обращал внимания. Процессия остановилась передо мной.

— Фред?

— Да?

— Пока я не забыл, если ты проснешься утром, когда я уже уйду, запомни: бекон лежит в нижнем правом ящике холодильника, а хлеб я храню в шкафу слева. Яйца сам увидишь. Угощайся.

— Спасибо. Я запомню.

— И еще…

Он наклонился ко мне и тихо сказал:

— Я много думал.

— Да?

— О твоих неприятностях.

— И что?

— Не знаю, как лучше это сказать… Но… Как ты думаешь, тебя могут убить?

— Вполне возможно.

— Тогда имей в виду, — это только на случай крайней необходимости — у меня есть знакомые определенного типа. Если… Если ради твоей безопасности потребуется, чтобы какая-нибудь личность исчезла раньше тебя, позвони мне. Назови имя и место, где этого человека можно найти. У меня есть парочка должников, и они готовы оказать мне ответную услугу.

— Я… даже не знаю, что и сказать. Спасибо, хотя надеюсь, мне не придется воспользоваться вашим предложением. Я не ожидал…

— Это самое малое, что я могу сделать, чтобы защитить капиталовложение твоего дяди Алберта.

— Вы знали о моем дяде Алберте? О его завещании? Вы никогда не упоминали…

— Знал о нем? Ал и я вместе учились в Сорбонне. А потом мы продавали оружие в Африку и занимались другими делами. Я профукал денежки, а он сберег свои и умножил капитал. Немного поэт, немного авантюрист. Такое впечатление, что это ваша семейная черта. Классические безумные ирландцы.

— Почему вы никогда не говорили об этом?

— Ты мог подумать, что таким образом я пытаюсь заставить тебя закончить университет. Это было бы нечестно — это означало бы вмешательство в право свободной личности на выбор.

— Но…

— Достаточно! — воскликнул Мерими. — Да здравствует веселье!

Карлик изо всех сил ударил в цимбалы, а Мерими вытянул вперед руку. Кто-то протянул ему бутылку вина. Он откинул назад голову и сделал большой смачный глоток. Ослик начал приплясывать. Девушка с сонными глазами, сидевшая возле завешанной бусами двери, неожиданно вскочила на ноги, начала рвать на себе волосы, отдирать пуговицы от блузки, непрерывно выкрикивая при этом:

— Эвоэ! Эвоэ!

— Пока, Фред.

— Пока.

По крайней мере, я помню все именно так. Почти сразу после этого я погрузился в забвение, которое, как мне казалось, мог потрогать руками. Я откинулся на спинку кресла и позволил забытью делать свое дело.

Сон, который срывает с нас покровы забот, нашел меня позже в этом, усыпанном пеплом и мусором, месте, откуда все постепенно ушли. Я добрался до матраса в углу, устроился на нем поудобнее и пожелал потолку спокойной ночи.

А потом…

В раковину бежит вода, мыльная пена у меня на лице, в руке бритва Мерими и сам я в зеркале, туман медленно расходится и появляется вулкан Фуджи. И оттуда, расположившись в самой сердцевине недавней тьмы, возникает то, что я искал, освобожденное некоей магической силой.

ТЫ

СЛЫШИШЬ

МЕНЯ,

ФРЕД?

ДА.

ХОРОШО. МАШИНА ЗАПРОГРАММИРОВАНА ПРАВИЛЬНО. НАШИ ЦЕЛИ БУДУТ РЕАЛИЗОВАНЫ.

СЕБЯ САМОГО.

ДА!

ЖИЗНЕННО

ВАЖНАЯ

ТРАНСФОРМАЦИЯ.

ПРЕОБРАЗОВАНИЕ.

ИНВЕРСИЯ.

НЕОБХОДИМО. ВСЕ ТОГДА ВЕРНЕТСЯ К ПРАВИЛЬНОМУ ПОРЯДКУ.

НЕ

БОЛЬШЕ, ЧЕМ МНОГИЕ ДРУГИЕ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ ТЫ ДЕЛАЕШЬ КАЖДЫЙ ДЕНЬ.

СЕБЯ?

ПОЧЕМУ?

КАКОГО ВИДА?

А ЗАЧЕМ

ИНВЕРТИРОВАТЬСЯ?

ЭТО МОЖЕТ ПРЕДСТАВЛЯТЬ ОПАСНОСТЬ ДЛЯ МОЕГО ЗДОРОВЬЯ?

КАКИЕ У МЕНЯ ЕСТЬ ГАРАНТИИ В ЭТОМ?

ЕДИНСТВЕННОЙ

В ЧЕМ

ЗАКЛЮЧАЮТСЯ НАШИ ЦЕЛИ?

ТРАНСФОРМАЦИИ

ТЕПЕРЬ

БУДЕТ

ДОСТАТОЧНО.

НЕ ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЯ

Я — ХХХХ ХХХХХХХХ XXX Я — XX СПЕЙКУСПЕЙКУС СПЕЙКУСПЕЙКУСПЕЙК ХХХХХХХХХХ ПЕЙКХХХУСПЕЙХХХ

ПРОХОЖДЕНИЕ

tippprj

МОБИЛЯТОР

N-МЕРНОГО

ПРЕОБРАЗОВАТЕЛЯ.

ТЫ ЭТО СДЕЛАЕШЬ?

КАКОГО РОДА ТРАНСФОРМАЦИИ?

ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ, ФРЕД?

ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ, ФРЕД?

ДА, Я ЗДЕСЬ.

ТЫ

ОДИН РАЗ СКВОЗЬ ЭТУ ШТУКУ, И ВСЕ?

ИМЕЕШЬ В ВИДУ

ЦЕНТРАЛЬНЫЙ

ЭЛЕМЕНТ

МАШИНЫ

ПРАВИЛЬНО. ТОЛЬКО ЭТО, И ВСЕ.

РЕННИУСА?

ПОДТВЕРЖДЕНИЕ.

ПОЧЕМУ БЫ И НЕТ? А ЧТО ПРОИЗОЙДЕТ, ЕСЛИ Я ПРОДЕЛАЮ ЭТО ДВАЖДЫ?

ЧТО Я ДОЛЖЕН ПРОПУСТИТЬ ЧЕРЕЗ НЕГО?

МНЕ МЕШАЕТ НЕВОЗМОЖНОСТЬ РЕШЕНИЯ В ОБЩЕМ ВИДЕ УРАВНЕНИЯ ПЯТОЙ СТЕПЕНИ.

ДАВАЙ

КАК-НИБУДЬ

ПОПРОЩЕ.

ЭТО БУДЕТ ОПАСНО ДЛЯ ТВОЕГО ЗДОРОВЬЯ.

НАСКОЛЬКО ОПАСНО?

СМЕРТЕЛЬНО.

Я

НЕ УВЕРЕН,

ЧТО МНЕ НРАВИТСЯ ЭТА ИДЕЯ.

НЕОБХОДИМО.

ТОЛЬКО ПОСЛЕ ЭТОГО ВСЕ ПРИДЕТ В НОРМУ.

А ТЫ УВЕРЕН, ЧТО ПОСЛЕ ЭТОГО ЧТО-НИБУДЬ ПРОЯСНИТСЯ И ПРИНЕСЕТ ПОРЯДОК В ЭТО И БЕЗ ТОГО ЗАПУТАННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ?

ТОГДА

ВСЕ.

Вот так оно и было, во всей полноте. Мгновенное воспроизведение — только оно заняло куда меньше времени, чем требуется на то, чтобы поднять руку с бритвой к щеке и проделать дорожку посреди мыльной пены. Мой безымянный собеседник снова связался со мной и на этот раз обещал мне вполне определенный результат. Я начал напевать себе под нос. Даже не слишком надежные обещания все-таки лучше, чем полная неясность.

Закончив бриться, я сразу направился на кухню. Там было довольно тесно, в мойке лежала гора немытой посуды, и сильно пахло карри. Я занялся приготовлением завтрака.

На нижней полке холодильника, поверх пачки с беконом, я нашел записку: «Вспомни мой номер и то, когда по нему нужно звонить».

Поэтому я поджаривал себе яичницу и тосты, одновременно повторяя в уме цифры. Неожиданно, как раз в тот момент, когда я собрался позавтракать, на кухню вошел осел и уставился на меня.

— Кофе? — предложил я.

— Прекрати сейчас же!

— Что?

— Повторять цифры. Это ужасно раздражает.

— Какие еще цифры?

— Те, о которых ты думаешь. Они роятся, словно насекомые.

Я намазал джемом тост и откусил кусочек.

— Иди к дьяволу, — предложил я. — Моя терпимость к ослам-телепатам весьма ограниченна, а то, о чем я думаю, касается только меня.

— Человеческий разум, мистер Кассиди, вообще мало привлекательное место. Могу вас заверить, что я не вызывался прослушивать ваш разум. Теперь уже очевидно, что вам незнакомы элементарные формы вежливости. Так что мне только остается извиниться.

— Жду не дождусь.

Я посмотрел на яичницу с беконом. Прошла минута или даже две.

— Меня зовут Сибла, — представился осел.

Я продолжал есть.

— Я друг Рагмы и Чарва.

— Понятно, — отозвался я. — И они послали тебя, чтобы ты порылся в моей голове.

— Это не совсем так. Мне было поручено охранять вас до тех пор, пока вы не сможете получить сообщение и начать действовать в соответствии с ним.

— И как ты собирался защищать меня?