— Наш, — тут же встрял Руслан и неожиданно развил тему денег — у нас не принято брать плату у людей, но за многие годы жизни в общинах накопилось определенное благосостояние, выраженное в том числе в эквиваленте ваших денежных знаков.

— О! Что-то ты загнул, тебе не кажется

— Ну… после единения, говорить на твоем языке, определенно, легче. Кроме того, — в этот момент Руслан ревниво покосился на Глеба. Все ясно, у умрюнца ревность на почве нежной привязанностью к Всеволоду поутихла, зато пробудился здоровый дух соперничества. Но охотник благоразумно не стал на это указывать, решив на этот раз не дразнить гусей и оставить свои соображения при себе.

— Это я уже понял. Что дальше

— У меня тоже есть личные средства.

— Ну уж нет, прибереги их для какого-нибудь другого случая. Раз уж мы с тобой работаем в паре, значит и зарплата, что приходит мне на карточку, у нас общая, я не прав Просто раньше вы вроде не требовали плату, может пора…

— Нет.

— Почему

— Старейшины, наверное, не одобрят, — вмешался в их разговор Глеб, и Руслан с ним согласился.

— Да. Что-то я так и не понял ничего про ваше кастовое устройство.

— С чего ты взял, что у нас касты

— А что, разве нет

— Нет! — хором ответили ему Глеб с Русланом.

— А подробней

Умряк и умрюнец переглянулись, и Глеб сказал за обоих

— Лучше кузнец.

— Ты его даже по имени не хочешь назвать — Заинтересовался Всеволод и тут же подколол — так боишься

— Не боюсь, — насупился умряк.

— Тогда назови.

— Если назовет, признает, что признает и уважает, — вмешался Руслан, — Думаю, в этом дело.

— Да ладно. Имя еще ничего не значит, — фыркнул на это Всеволод, — тем более уважение.

— Так не приставай! — взвился Глеб.

— Ну не ругайтесь, — вдруг вступил в диалог Дрюня. — Я… я уже…

— Гулять хотим! — пришел ему на помощь Люська и решительно дрыгнул ножками, придерживаемый под животиком руками Дюшки.

— Миротворцы! — Весело подмигнул им Всеволод, расплатился с ошарашенным всем происходящим продавцом и весело зашагал на выход во главе своего небольшого, но уже гиперактивного выводка.

Ромка вместе с начальником охраны Семеном помогли Руслану с Глебом загрузить в машину покупки, пока Велесов озадачивал Дюшку и Люську, которые первыми забрались в салон внедорожника, новой игрушкой — кубиком Рубика. Разумеется, младшенькие так и не разобрались, как его правильно собрать, даже Глеб, который чуть позже присоединился к ним на заднем сиденье, был озадачен. Всеволод, следящий за дорогой, не скрывал веселой ухмылки. В том, что ребятам будет чем занятся всю дорогу, он не сомневался, но тут кубик неожиданно оказался в руках у Руслана и, — вуаля! — был собран буквально за считанные минуты.

— Главное, — очень мягко, но отчаянно самодовольно обронил умрюнец, — понять принцип, — и бросило кубик обратно в руки Глеба. И только после этого скосил глаза на Всеволода.

— Вот уж не думал, что это будешь ты, — честно признался охотник.

— Меня когда-то весьма позабавила эта игрушка, — почему-то шепотом откликнулся Руслан и неожиданно мечтательно улыбнулся. А потом продолжил каким-то не своим голосом, полностью поглощенный воспоминаниями — это была единственная вещь, которую он подарил мне сам. Думал, что у меня ничего не получится. Я же… ундина, у нас плохо с логическим мышлением, как это у вас называется. Но это был вызов и я… в общем, — Руслан повернул голову в сторону Всеволода, — из меня, как не крути, но получилась нетипичная ундина, поэтому сейчас я в чем-то даже завидую Глебу.

— В чем — С заднего сиденья раздался изумленный голос умряка. Всеволод мясленно поддержал этот вопрос.

— Свободе, — откликнулся умрюнец и отвернулся к боковому окну, больше не проронив ни слова до самого конца поездки.

Дети на заднем сиденье увлеченно разбирались в новой игрушке, а Всеволод делал вид, что полностью сосредоточен на дороге. Похоже, не все так просто в умрячьем королевстве. Хотя, вряд ли у этих странных существ есть король. Они же там, кажется, что-то упоминали про общины. И, скажем, две партии — консерваторы, они же старейшины, и новаторы или либералы, они же кузнецы. Последние, похоже, были кем-то вроде научной интеллигенции учителя, исследователи, двигатели прогресса. Всеволод покрути идею в голове и так и этак, придя к выводу, что она недалека от истины. Уже притормаживая возле заросшего газона, он поинтересовался у Руслана

— Их мастерство ведь не всегда полностью соответствует названию

— Не понял, — откликнулся умрюнец, после паузы.

— Ну, вот кузнецы, в моем понимании, должны ковать железо, условно, конечно. Ткачи — ткать, бражники… — договорить Всеволод не смог, потому что так и замер с приоткрытым ртом, обнаружив на том месте, где еще совсем недавно они с Русланом зачали Люську, полуразрушенную водяную мельницу без крыши. — Это что — выдавил из себя охотник.

— Дом, — ответил ему Глеб и первым выбрался из машины с Люськой на руках. Всеволод, Русик и Дюшка последовали его примеру.

— Лис очень разумно место выбрал, — подлил масло в огонь Руслан.

Всеволод, ни черта не понимая, начал закипать. Вот что стоило этим партизанам нормально объяснить, откуда эта бандура тут появилась, а Он уже собирался высказаться на этот счет, но тут со стороны неясного строения раздался дикий, нечеловеческий вопль. Глеб бросился к мельнице первым, остальные за ним. Всеволод бежал замыкающим, потому что никак не мог угнаться по скорости за умряками и уже тем более умрюнцем. Поэтому, вбежав, застал уже такую картину. В полумраке (откуда бы взяться свету в этих развалинах) Глеб сцепился с каким-то незнакомым Всеволоду упырем. Они рвали друг друга когтями, а вокруг толпились все кому не лень. Всеволод разглядел Вадима Смолина и Лиса, последний почему-то сидел прямо на дощатом полу, привалившись к стене, потом были жавшие друг к дружке те две ундинки с умрёнками, которых только прошлой ночью пришлось выколупывать из подвала жилого дома. Кажется, в другом углу Бублик с Темкой оказывали первую медицинскую помощь каком-то незнакомому мужику, который здоровой рукой придерживал рядом с собой Леонтия с двумя светлых комочка на коленях, в которых Всеволод узнал тех домовят, которые до того, как попробовали охотничью кровь, были мохнаты как те еще барабашки. Но кинулся он в противоположную от них сторону, потому что именно там обнаружились Игорь и Львов, неподвижно наблюдавшие за набирающим обороты мордобоем. Но его удержал Руслан. Обхватил за талию обеими руками и не пусти. Шепнул, уткнувшись носом в плечо.

— Так надо, не спеши.

— Но Глеб…

— Так надо.

— Не хочу, — продолжил упираться Глеб, несмотря на все увещевания кузнецов.

В схватке с незнакомым кузнецом умряк победил. Подмял противника под себя и уже собирался вырвать горло, как неожиданно для всех передумал. Взял под контроль собственную ярость, перестал скалить зубы и под изумленными взглядами присутствующих встал с поверженного врага и отошел к Всеволоду с Русланом. Глеб тяжело дышал и все еще был мало похож на человека, но Велесов все равно раскрыл объятья, что вызвало вторую порцию еще более удивленных взглядов. А Глеб просто нырнул в объятья к приемному отцу, словно в домик спрятался от всего мира. Уткнулся лицом под подбородком Всеволода и, тяжело вздохнув, тихо засопел, окончательно успокоившись.

— Ну и как это все понимать — Вопросил Вселесов у поднявшегося с пола умрюнца, глядя на того поверх головы Глеба.

Тут уж вмешался Игорь и принялся объяснять, что это была проверка. И теперь они с Ренатом (так, оказывается, звали напавшего на младших умряков кузнеца) официально приглашают Глеба вступить в братство кузнецов. Так же выяснилось, что Глеб не единственный, кого в эту ночь проверяли. Санька понравился кэльпи. Об этом сообщил еще один кузнец, который выглядел моложе Рената, но источал всю ту же уверенность в своих действиях и в праве так поступать с умряками. Велесов молчал недолго. Пока Аким в короткой песне пересказывал Игорю и Ренату как прошла проверка потенциального водяного, Всеволод, прекрасно понимающий о чем они там поют, с трудом сдерживался, но, стоило кузнецам замолчать, высказал все, что думает об их методах.