7

Перед тем как покинуть тайное святилище Лиры, им предстояло сделать немало. Они спрятали книги в небольшую трещину перед входом в хрустальную пещеру, а продукты разделили на две части. Дрин и Нош съели несколько лепёшек, муку для которых делали из молотых корешков, и запили водой из бурдючка.

Когда все дела были завершены, Дрин вернулась в волшебную пещеру и встала перед изуродованными Руками. Она начала произносить заклинание, слов которого Нош не понимала — видимо, этот древний язык возник на самой заре времён.

Девушке привиделось, что зловещее полыхание шара под сводами исчезло, растворилось и благородные кристаллы в пещере засверкали в первозданной чистоте и величии. Затем Дрин кивнула Нош, и девушка послушно подошла. Женщина держала в руках старый стальной нож, единственное оружие, остававшееся в Рифте.

Дрин распустила одну косу Нош и срезала длинную прядь волос. Умелыми пальцами опытной прядильщицы Дрин быстро сплела из волос маленький мешочек.

— Всё, что ты сюда положишь, будет в сохранности, пока ты носишь его на теле.

Нош наскоро сплела из своих волос длинный шнурок, привязала его к мешочку и опустила внутрь бесценный серебристый кристалл. А сам мешочек повесила на шею. Он уютно лёг между её маленьких грудок. Потом девушка выжидающе посмотрела на Дрин.

Женщина обвела круговым движением руки пол пещеры, на котором сверкали груды драгоценных камней.

— Ищи, Алноша! В прежние времена к алтарю свозили сокровища со всего мира. Многие кристаллы только кажутся с виду обычными камнями, на самом деле это не так.

Нош потёрла пальцы. В Рифте она не так уж часто использовала их чудесную способность, а ведь может случиться, что от её дара будет зависеть успех всего дела, жизнь и смерть.

Девушка опустилась на колени, пошарила вокруг и нашла. Эти камни были совсем не похожи на тусклые, невзрачные речные голыши. Они сияли и переливались чистым светом, и обнаружить их было трудно лишь потому, что они лежали в грудах других кристаллов. Наконец Нош протянула старшей подруге две пригоршни сокровищ. Все камни различались по величине — от крошечного зёрнышка до крупных, размером с голубиное яйцо. Дрин отхватила ножом лоскут от своего платья, завязала в него собранные кристаллы и привесила к поясу.

— Неплохо. Но помни, дитя! Люди — и мужчины, и женщины — готовы убить любого ради такого богатства. Мы должны быть осторожными, а если тебе придётся остаться одной…

— Почему одной? А куда ты собираешься? — испуганно спросила Нош.

— Не мы выбираем себе судьбу, а она выбирает нас. Мы можем разве что сделать первый шаг по намеченной дороге, а уж там дорога поведёт нас. Мне много лет, Алноша, а ты так молода. Может статься, что я не доживу до окончания нашего дела, и тебе придётся завершать все самой. Если так и случится, не забудь взять это, — закончила Дрин и похлопала по мешочку на поясе. — Но обращайся с ними поосторожней. А теперь пора уходить. Если мои сны вещие, то солдаты не успокоятся, убедившись, что мы пропали. Их хозяин, — она кивнула на страшный шар, — встревожен не на шутку.

Из хрустальной пещеры был ещё один выход, куда и направилась Дрин. Нош пошла следом. Проход в скале оказался узким, пробираться по нему было нелегко. Нош ободрала все руки. Правда, её обветренная кожа постоянно была исцарапана: то острыми листьями сухого камыша, то чешуйками на шкурках ящериц.

Впереди вновь забрезжил слабый свет, и Дрин замедлила шаг.

— Побудем здесь до ночи, — промолвила она. — Неподалёку есть ручей, там мы наберём воды. Нам придётся идти по засушливой местности. Я разведала дорогу примерно на два дня ходу, а дальше не забиралась, так что придётся полагаться на удачу.

На небольшой зелёной полянке журчал ручеёк, впадая в круглую каменную чашу — не больше котла, который Дрин вешала над очагом. Нош тут же ловко поймала двух рыбок-ползунков. Конечно, они пришлись буквально на один зубок, но любое разнообразие в меню безмерно радовало двух женщин. Вот только есть рыбок пришлось сырыми: Потому что солнце ещё не село, небо было чистым, и жечь костёр означало подавать врагам сигналы о своём местопребывании.

Они улеглись спать у входа в туннель, ведущий к пещере Лиры. Уже наступила глубокая ночь, а Дрин сидела, прижав к груди камешек, который она носила на шее. Её глаза были закрыты. Но девушка понимала, что её старшая подруга не спит.

Нош многое узнала от бывшей жрицы, но кое-что Дрин успела позабыть, а кое-чего не знала и сама. Вероятно, она взывала сейчас к силам, которые будут направлять их в пути. Девушка постаралась прилечь подальше, чтобы невзначай не прервать этот магический транс. Её собственный талисман излучал приятное и успокаивающее тепло, и постепенно страхи и опасения улеглись. Нош внезапно захотелось уйти подальше от разрушенного Рифта, вернуться в мир, где есть растения и другие люди. Хотя память шепнула ей, что людей следует опасаться сильнее любых природных явлений.

Небо золотили первые лучи рассвета, когда Нош пробудилась ото сна. Дрин тронула её за плечо.

— Пора.

— Они уже здесь? — встрепенулась Нош и села.

— Пока нет. Но они ищут нас, к тому же один из них — не простой солдат. Я не знаю, какую силу он может призвать. Но этой ночью он искал нас, и только защита Госпожи отвела опасность.

Рука Дрин вновь коснулась платья на груди, под которым скрывался амулет.

Они наскоро позавтракали, напились от души и наполнили бурдюки. Дрин повела девушку на юг, вдоль одного из узких ответвлений ручья. Похолодало, небо стало серым и угрюмо нависло над землёй. Дрин и Нош шли бок о бок, словно сама окружающая их местность таила угрозу.

Увы, вскоре ручеёк, вдоль которого они шли, канул в каменную трещину. Затем дорогу преградила гора. Дрин двинулась вдоль подножия, внимательно разглядывая преграду. Наконец она указала на более или менее пологий подъем, по которому можно было взобраться наверх.

Дрин проверила, надёжно ли пристёгнута сумка с едой, и начала подниматься. Нош последовала её примеру. Удивительно, но подъём оказался вовсе не таким суровым испытанием, как казалось девушке, пока она стояла внизу. В скале обнаружились выступы и впадины, словно нарочно вырубленные для удобства путешественников. Затем они выбрались на уступ, который забирал чуть влево, но предоставлял беглянкам удобный, пологий путь наверх. Нош улучила момент и оглянулась. Её не убедило предупреждение Дрин о необычном человеке. Разве может противник учуять их по запаху, как волчак? Или отыскать следы их ног на голых камнях?

Когда они взобрались на вершину горы, по ту сторону открылась незнакомая страна. Как и в Рифте, там виднелись высокие макушки каменных глыб, но за ними раскинулась зелёная низина, по которой двигались чёрные точки. Они шли не цепью, как делают стражники, прочёсывающие территорию. Эти чёрные точки, довольно разбросанные, перемещались медленно и размеренно.

— Солдаты?

— Нет… олени на пастбище. Если они так ходят, значит, поблизости нет чужаков и все спокойно. На открытой местности их не так легко застать врасплох.

За горным пастбищем начинался густой лес. Деревья взбирались все выше и выше, покрывая зелёным ковром самую огромную гору изо всех, что Нош доводилось видеть. Пышная растительность в очередной раз подтверждала, что окрестные земли не разделили печальную судьбу Рифта.

Они спускались медленно и осторожно, ведь сделаешь один неверный шаг — и неустойчивые камешки выскользнут из-под ног. А там — поминай как звали. У подножия скалы росли кусты. И впервые за много дней женщина и девушка услышали птичий щебет. Крылатые создания азартно дрались за привядшие ягоды. Они так давно не видели людей, что спохватились и с шумом взмыли в воздух, лишь когда Нош подошла к кусту вплотную и отщипнула с ветки ягодку.

Живые птицы поразили Нош. Она видела только их изображения в одной из книг, где рассказывалось о чудесном прошлом Рифта и его природе. Некоторые крылатые обжоры были невзрачного серого цвета, но большинство красовалось в пёстром оперении. Их расцветка блистала яркими переливами от красного к оранжевому и жёлтому, от зелёного к голубому.