— Чтобы спасти этих ненормальных, — просипел Птека, — лучше сначала от них убежать. А потом уже спасать без помех. А не то они раньше времени забьют. Потом, может быть, опомнятся и плакать будут, да поздно. А ты нам нужен. Еще не хватало, чтобы тебя крыски повредили.

— Я тебе комод, что ли! — фыркнул Марк. — Чтобы меня повреждать?

— Ты лучше комода, — утешил его Птека. — И тебя ждёт твой собственный звеРрюга.

— Кстати о звеРрюгах… — вспомнил Марк. — Я тут решил жильё себе подобрать, раз уж у меня росомаха теперь на руках. А то боюсь, что съест он вас, звеРриков, стоит мне отвернуться. Лисы обещали помочь.

— Жильё… А кто тебя кормить будет? — обиженно поинтересовался Птека, которому откровенно не понравилось желание Марка отселиться.

— Буду питаться всухомятку, — улыбнулся Марк. — Куплю сыру какого-нибудь, чайником разживусь…

— Ты знаешь, у кого закупать дрова и уголь по правильной цене? И сколько платить водоносу, если в доме колодец с плохой водой? — требовательно спросил Птека. — Как чистить печные трубы?

— Не знаю, — признался Марк.

— То-то и оно. Зато я знаю. Буду с тобой, — решил Птека, даже не спрашивая согласия Марка.

— Росомахи не боишься? — хмыкнул Марк.

— Боюсь. Но привыкну.

— Сомневаюсь, да ладно. Что ты узнал про Гиса?

— В городе шепчутся, мол это ты его убил.

Марк подумал, что ослышался:

— Чего?!

— Убил, да. Исключительно из зависти, потому что Гис тоже Артефакт искал и почти нашёл. Вот ты его и…

— Я отказываюсь вас спасать! — возмутился Марк. — Это уже ни в какие ворота не лезет! Дождался благодарности, ага.

— Ну это же дураки говорят, вроде крысок… На них внимание обращать — себя не уважать. Нас видели, когда мы из засады выбирались. Зато теперь тебя боятся.

— А тебя? Мы же соучастники.

— Как видишь, нет. Иначе не заперли бы в каморке под лестницей.

— Представляю, какие слухи поползут по ЗвеРре, когда про росомаху узнают, — помрачнел Марк.

— Ещё больше зауважают, — предрёк Птека. — ЗвеРра любит силу.

— Тогда какого чёрта вашей ЗвеРре я? Я — не то, что она любит.

— ЗвеРра любит разную силу.

Показался дом звеРриков и диспут о разновидностях силы затих сам собой.

Марк быстро съел Праздничный Обед По Случаю Освобождения Птеки Из Оков Этих Гадких Крысок, взял полосатый рюкзак-обновку, сложил туда карту, тетрадь безумного лиса, шапку, перчатки и тёплые носки, и поспешил к реке на встречу со звеРрюгой.

Хотя день был совершенно безумным, к реке Марк пришёл раньше росомахи, для которого вечер ещё, видимо, не наступил. Был чудный час перемирия, когда ни дневное тепло, ни ночной холод ЗвеРры не могли взять верх. День неспешно отступал, ночь запаздывала.

Марк решил не тратить время зря и, пока ласки отсыпаются в лабиринтах подземелий Оленьего Двора, ещё раз осмотреть ход, насколько это возможно без лампы.

Он спрятал рюкзак в кустах, а на нагретом солнцем плоском камне оставил полосатые перчатки, чтобы дать знак росомахе, если тот появится раньше: он — Марк — поблизости. И с некоторым сожалением шагнул в холодный лаз, оставив за спиною солнечный берег.

Как ни странно, отсутствие света не мешало. Марк чувствовал темноту вокруг себя и был уверен, что не подпустит к себе незамеченным ни ласку, ни более крупного звеРрюгу. В логово Гиса он не пошёл, остановился у решётки, ощупывая сколы.

Пальцы подтвердили догадку: решётку сломали относительно недавно. Во всяком случае, отнюдь не в те легендарные времена, когда люди покинули город, и дворец над рекой стал Оленьим Двором. О нет, с решёткой разобрались недавно. И именно этим ходом проникли во дворец убийцы хранителей. А потом и чернобурка с безумным лисом по натоптанной дорожке. Одна загадка разрешилась. Самая простая, но всё же…

Марк повернул к выходу, дошёл почти до конца и остановился, не выбираясь наружу. Долго и задумчиво смотрел на берег, на реку, на мост над рекой. Тени удлинились. Над водой весело сновали стрекозы, избежавшие благодеяний святого человека и потому напрочь лишённые терзаний выбора между звериным и человеческим. Вечерний свет мягко подсвечивал их прозрачные крылья. По мосту ползло тёмное косматое пятно: росомаха возвращался в город. Марк не без сожаления покинул уютную канализацию.

Он хотел в ожидании звеРрюги заглянуть в тетрадь Гиса, но не успел: раньше росомахи у реки появилась легконогая полярная лисичка.

— Как хорошо, что ты здесь! — обрадовалась она. — А мы тебе квартирку нашли. Чуть дальше, тоже над рекой.

— Это в Волчьих Могильниках, что ли? Спасибо, не надо.

— Да нет, в другую сторону! — фыркнула Илса. — Отличное жильё, прямо как по заказу. Это пустующая мельница. Там жил звездочёт из соболей.

— Звездочёт-мельник? Очаровательно, — не удержался Марк. — Он сдаёт комнаты в наём?

— Луну назад его съел звеРрюга! — обиделась полярная лисичка.

— Да? — поднял бровь Марк. — Крупный?

— Медведь, — гордо сказала Илса, словно это повышало ценность мельницы в несколько раз.

— Не то, чтобы я тебе не верю, но в моём представлении звездочёты и мельники сочетаются как-то плохо… — заметил Марк.

— Ничего тебе не буду объяснять! — окончательно разозлилась Илса. — Сам на месте всё поймёшь.

— Ладно, — примирительно сказал Марк. — Стол там есть?

— Есть. Три. И на кухне один.

— Ну и чудесно. Кутузов в Филях и меньшим обходился.

— Это кто? — заинтересовалась Илса.

— Человек, загнанный в подобную ситуацию, — не стал вдаваться в подробности Марк. — Одноглазый, к тому же.

— О, как наш пророк! — поразилась Илса. — Это здорово.

— Почему? — удивился Марк.

Полярная лисичка беззаботно пожала плечами:

— Просто так. Получается, что у нас много общего.

— Ага, Кутузов нас сплотил, — подтвердил ехидно Марк.

Он был уверен, что не пропустит появления росомахи. Но пропустил, видимо по вине Кутузова.

ЗвеРрюга вынырнул из-за камня, хотя Марк мог поклясться, что мгновение назад там никого не было.

Увидев Илсу, росомаха плотоядно заурчал.

— Не трогать! — рявкнул Марк. — Забыл?

Росомаха покаянно мотнул плоской башкой.

— Я предлагаю податься на мельницу, — мурлыкнула Илса, отскочив на безопасное расстояние. — Со звеРрюгой ты благополучно воссоединился, а ночь не за горами. Не на берегу же реки ты собрался жить? Или решил берлогу Гиса занять?

— Соседи больно склочные, а так — я бы занял, — пробурчал Марк. — Ну пошли, посмотрим, что там такое. Ты — сытый? — обратился он к звеРрюге.

Тот кивнул, облизываясь.

Потом морда сменилась лицом в обрамлении шерстистых бакенбард и неожиданно прозвучало:

— А ты?

— Спасибо, я тоже! — откровенно растерялся Марк.

Илса хихикнула

— И ничего смешного! — обиделся Марк.

— А я и не смеюсь, — стала уверять его лисичка, прикрывая рот ладошкой. — Я вовсе даже наоборот.

— Лисьи отмазки! И вообще. Общественное мнение, например, считает, что это я убил Гиса.

— Какая прелесть! — хмыкнула Илса. — Но, зная наш город, я не удивлена. Это, знаешь ли, даже почётно. Пошли, холодает.

Лисичка повела в обход Оленьего Двора, к месту, расположенному выше по течению реки.

Шагалось легко. Тем более, что к густозаселённым эту часть города отнести было нельзя. А вот руин было много, и руин старых.

— Это осталось от города людей. В ЗвеРре здесь селились плохо. Считалось опасным местом, — объяснила Илса. — Мост недалеко. Только Хранители Артефакта могли безбоязненно жить на берегу реки. И то, до определённого времени, как выяснилось… А вот и мельница. Убедился?

— Мало ли что мельница… — проворчал Марк. — Против мельницы я не возражаю. Сейчас поглядим, что за мельница, за такая…

— Сколько угодно, — оставила последнее слово за собой Илса. — Смотри на здоровье.

Они вышли на берег ЗвеРры-реки. В этом месте из воды поднимался скалистый остров, он резал водный поток на два рукава, зажатые в узкие тиски берегов.