— Я завтра напеку! — пообещал Птека. — Хорошо, что сказали: пойду, тесто заведу, чтобы к утру подошло.

— А рука как?

— Да почти зажила. На звеРриках быстро заживает.

Птека выбрался из-под кровати и утопал на кухню.

— А вот интересно, — сказал Марк. — Если ЗвеРру обвивает пояс пророка, то где у него пряжка, а? Ну, или узел?

Архивариус задумался.

За стеной, на лестнице, о чём-то болтали росомаха и лисичка. Им было тепло. Ночной ветер мягко перебирал шерстинки рыжего лисьего меха, вплетал их в чёрный росомаший мех там, где соприкасались рукава шуб.

Луна освещала реку, лес и город. И ни единого огня больше не светилось, даже Волчьи Башни стояли в темноте.

— Узел, наверное, там, где в пояс упирается старая дорога, — сказал, наконец, архивариус. Во всяком случае, мне так кажется.

— Очень похоже на то, — согласился Марк. — Эх, жаль я не Александр Македонский.

— Это кто? — заинтересовался лис.

— Человек, думавший, что завоевал полмира.

— А почему думавший?

— Потому что я бы порекомендовал ему пройтись в одиночку, без охраны по любому завоеванному им городку — и он был узнал истинную цену своей победы. Его бы выпотрошили куда быстрее, чем того мальчика в могильнике у волков.

Лис не понял, куда клонит Марк.

— Но ты же ходишь по ЗвеРре… — сказал он осторожно. — Почему же тебе жалко, что ты не этот Аль-ликсаныдыр?

— Потому что он прославился умением лихо рубить узлы, — объяснил Марк. — Ать-два, и привет. Рубанул бы по Поясу Безумия — и освободил город.

— Ты рассказываешь про воина, похожего на четвертого человека, призванного ЗвеРрой. Умение рубить узлы здесь бы ему не помогло, — вздохнул лис. — Получил бы в ответ пряжкой в лоб. Спокойной ночи.

— О да, спокойной ночи, — подвердил Марк.

День

Ночь прошла спокойно, как и желали друг другу Марк с архивариусом: Графч и Ниса прочирикали на лестнице до утра, визитёров не было.

Ранний приход Фтеки и Гтеки с корзиной свежих яиц Марк проспал. Поэтому не слышал, как Птека живописал последние новости. Может быть, это было и к лучшему: о гибели Артефакта Птека рассказал так, как ему хотелось.

Взбудороженные звеРрики поспешили домой, а Птека занялся пирогами. Выставил он свежую выпечку на стол, по своему обыкновению, в сите, выстланном чистым полотенцем.

Запах горячих пирожков и разбудил Марка.

Он выбрался из-под кровати, потягиваясь на ходу, спустился умыться. Повесил себе полотенце на шею, набрал полные ладони воды, плеснул в лицо. Раздался громкий топот. Кухонная дверь распахнулась и с лестницы на мельничную кухню с гомоном хлынули птековы родственники, похоже, все до единого.

— Вы чего? — только и вымолвил ошарашенный Марк.

— Мы с тобой! — объяснили ему звеРрики. — Жить тут будем!

— На кухне? — испугался Марк.

— Нет, — важно объяснил ему Фтека, а может Гтека. — Мы внизу табор раскинем. Дозоры выставим. Костры будем жечь. Полную луну ждать.

— Табориты, блин, мохнатые! — сплюнул Марк, швырнул полотенце и помчался наверх ругаться с Птекой.

— А что, а я ничего! — отбивался Птека, воинственно размахивая пирожком. — Мы живём в свободном мире, хотят ребята здесь табор поставить — это их право. Им дома надоело, хотят проветриться.

— Кто бы говорил о свободном мире! Житель подпоясанного города! — бушевал Марк. — Вы сковородками собрались отбиваться? Сидели бы в своем замечательном подвале и не рыпались, защитнички!

Внизу птековы родственники споро обустраивались на новом месте. Когда Марк выглядывал в окно — ему приветливо махали, тыкали пальцем в развивающееся знамя над мельницей и вообще выражали всяческое одобрение.

— Сумасшедший дом, — стонал в отчаянии Марк, дубася кулаком по подоконнику. — Ну что вы все ко мне привязались, а?! Помереть спокойно не дадут! Большое утешение — знать, что вместе с тобой выпотрошат компанию толстых глупых звеРриков! Подите все прочь!

— Не, мы не уйдём, — объяснил ему Птека. — Ребята радуются, что первыми успели, можно удобные места занять. Ещё другие звеРрики собирались подтянутся. Кабарожки, косули, зайчики… Им уже около кустов тесниться придётся.

— Зайчики!!! Цирк бесплатный! — рычал Марк. — Я на вас Графча натравлю!

— Их много, — сонно сообщил из-под кровати росомаха. — Я не пойду.

— Мы и звеРрюгу защищать будем, — покровительственно сказал Птека.

— Вот спасибо-то, — огрызнулся Марк.

— Я здесь себя чувствую просто лишней, — сообщила Диса, забавляющаяся с пяльцами, пока Ниса за задёрнутым пологом отсыпалась после романтической ночи. — Мои услуги по защите Полярной Звезде явно не нужны. Он теперь как за каменной стеной.

Она неумело сделала стежок.

— Ты вышивай, вышивай, — поощрил её Марк. — Тебе это занятие очень к лицу. Куда больше, чем командование ласками, например.

— Да? — удивилась Диса. — Вышивать скучно. А биться с мелкими звеРрюгами было весело.

— А я от вас уйду! — пригрозил Марк. — Сейчас раскрою восточное окно — и фыр-р-р по верёвке, как кислый мышь.

— От нас не спрячешься, — лениво сказала Диса. — Сам же ночью говорил.

— Вы же спали!

— Мы притворялись. И всё слышали.

— Коварные лисы!

— Да, мы такие, — польщенно согласилась Диса. — Ой, я палец уколола! И как Ниса с этими иголками управляется!

— Всё равно уйду! — пробурчал Марк, присаживаясь к южному столу и беря пирожок.

— Поздно, — спокойно сказала Илса, которая запрыгнула на подоконник западного окна и, стоя на нём, рассматривала окрестности. — Вон, зубры сюда идут, сметая всё на своём пути. Глава им, наверное, всё рассказал.

Из окна видно было плохо, прыгать по подоконникам так же грациозно, как полярная лисичка, Марк не умел, поэтому вышел на лестничную площадку, на свежий воздух. Отсюда хорошо просматривался северо-западный угол ЗвеРры.

Зубры шагали с развёрнутыми штандартами и всё живое убиралось с их пути. Похоже, почти весь клан маршировал по пустошам между Кабаньей Канавкой и ЗвеРрой-рекой, направляясь к мельнице. Зубры подобрались один к одному: мощные, упрямые, выносливые. А если кто и подходил в городе на роль Александра Македонского, так это их глава.

Марк прикинул, что даже волков зубры смели бы, доведись столкнуться лоб в лоб. Хоть в человеческом облике, хоть в зверином. Алые знамена с чёрным бычьим силуэтом, алый плащ главного зубра — потянуло пожаром.

Около мельницы звеРрики-табориты поставили палатки, развели костёр и уже что-то готовили в громадном котле.

Марк сел на ступеньку.

Из комнаты вышел архивариус, присел рядом.

— Как вы думаете, почему они здесь? — спросил Марк, тыкая пирожком вниз, в суету и хозяйственные страсти. — Что тут, мёдом намазано?

— Они пришли защищать тебя, — улыбнулся архивариус.

— Почему они не защищают себя? — возмутился Марк.

— Защищать себя скучно.

— Зубры их растопчут и не заметят.

— Марк, не забывай, мы не люди, — напомнил архивариус. — Мы переходим из облика в облик, мы крепкие и выносливые.

— Ага, морозоустойчивые, — подтвердил мрачно Марк, вгрызаясь в пирожок.

— Да, способные вынести холод ЗвеРры. И её будничный ужас. Даже я, если нужда заставит, способен обернуться и в лисьем облике скрыться там, где меня никакой зубр не достанет. Я обману волка. Я перебью хребет соболю. Я просто не замечу лося, он мне не враг. И я не один такой — любой из горожан отнюдь не беззащитная добыча. Но сейчас, когда Артефакта нет, ЗвеРра выбирает, на чьей стороне стоять каждому. ЗвеРрики пришли под твои знамена. Прими это как данность.

— Угу, бремя белого человека, — скривился Марк.

— Зубры родственников Птеки не тронут, — повторил лис. — Вот увидишь. Они к тебе.

— Милости, что называется, просим, — буркнул Марк. — Кстати о волках. Ночью сегодня стояла темень: Волчьи Башни погасли. Не к добру это… Против волков мало у кого есть шансы, чтобы вы не говорили.