Но получилось ли у меня, вот в чём вопрос. Я знал много способов установить это, однако не имел не малейшего желания прибегать к колдовству. То, что я нарушил одно неписаное правило, ещё не значило, что я мог с лёгкостью нарушить другое — писанное чёрным по белому. К тому же меня сковывал страх случайно залезть в душу близкому и дорогому мне человеку…

— Что с тобой, Кевин? — спросила Анхела, удивлённая (и недовольная) тем, что я перестал её ласкать.

— Видишь ли… — неуверенно произнёс я. — Это может показаться тебе смешным, но… У меня такое предчувствие…

— Какое?

Я пододвинулся к краю кровати, взял свои брюки и сделал вид, что достаю из кармана (хотя на самом деле «достал» из ближайшей аптеки) маленький блестящий пакетик.

— Вот, случайно завалялся. Может попробуешь?

Анхела вскинула брови:

— Ты серьёзно?

— Не так чтобы серьёзно — но на всякий случай. Ведь ты не принимала никаких пилюль?

— Нет. Даже в голову не пришло.

— И время подходящее?

— Думаю, да.

— Тогда попробуй.

Анхела с озадаченным видом вскрыла упаковку.

— Раз ты настаиваешь, ладно. Хотя… Всё-таки странный ты человек.

Она достала из пакетика одну полоску белого цвета, положила её в рот, чтобы смочить слюной, потом вынула. В течение следующей минуты мы зачарованно наблюдали за тем, как полоска постепенно краснеет, и на ней, одна за другой, появляются золотые буквы: «ПОЗДРАВЛЯЕМ!»

— Боже мой! — прошептала потрясённая Анхела. — Этого быть не может!

Дрожащими руками она взяла ещё одну полоску и смочила её слюной. Результат не заставил себя ждать — нас снова поздравили.

— А они не испорченные?

— Давай проверим.

Я взял третью полоску и лизнул её языком. Она осталась белой, но на ней появилась надпись мелкими чёрными буквами: «Мальчик, не балуйся! Это для девочек».

— Вот видишь, — сказал я. — Пол определяет правильно.

Анхела рывком прижалась ко мне и жарко поцеловала меня в губы.

— Кевин, милый!

— Ты рада?

— Ещё спрашиваешь! Я… даже не знаю, что сказать. Если это подтвердится…

— Это подтвердится, — заверил я. — Обязательно подтвердится. И все твои мечты станут реальностью. Будет у тебя любящий и заботливый муж, будут дети, будет у нас дружная и счастливая семья.

— А как же Дженнифер? — спросила Анхела.

В первый момент я растерялся и ответил не сразу.

— Она взрослая девочка и сама о себе позаботится.

— То есть, ты умываешь руки? Бросаешь её?

— Нет, Анхела, я не умываю руки. Я чувствую себя в ответе за её ребёнка и готов отвечать. До встречи с тобой я раз десять просил Дженнифер выйти за меня замуж, но она отказывалась.

— Почему?

— Потому что не любим друг друга как мужчина и женщина. И никогда не любили.

— Тем не менее спали вместе.

— Отрицать бесполезно.

— Ты попросту использовал её, чтобы развлечься. Это так по-мужски!

Я вздохнул и зарылся лицом в её волосы.

— Я не собираюсь оправдываться, но…

— С таких слов обычно и начинаются все оправдания, — перебила меня Анхела. — Лучше не надо. Теперь мы с Дженнифер в одинаковом положении, и если ты думаешь, что я великодушно уступлю ей тебя, то ошибаешься.

— Она и так не претендует на меня. Увы…

— Ага! Значит, «увы»?

Я смутился:

— Ну… Извини, это вырвалось нечаянно. Я сам не знаю…

— Зато я знаю. Ты был бы не против, если бы мы соперничали из-за тебя. Это польстило бы твоему мужскому тщеславию. Вот так!

Я немного помолчал, собираясь с мыслями.

— Анхела, почему мы постоянно пререкаемся? Почему каждый наш разговор превращается в стычку?

— Не знаю, — ответила она и вдруг тихо рассмеялась. — Но мне это нравится. Мне доставляет удовольствие ссориться с тобой, потом мириться, снова ссориться. Мы будто ходим по лезвию ножа, это меня возбуждает.

— Меня тоже. И сейчас я возбуждён.

— Я тоже…

* * *

Когда Анхела наконец заснула, я, с трудом преодолев соблазн ещё часик понежиться рядом с ней, встал с постели и не спеша оделся. Потом подобрал пакетик с индикаторами ранней беременности и спрятал его в карман — не ровен час, Анхела прочтёт надпись на упаковке и заинтересуется, каким это образом у меня «завалялся» товар здешнего производства.

Я вырвал из блокнота чистый листок, взял ручку и задумался, прикидывая в уме, сколько времени мне понадобится, чтобы уладить одно дельце. До одиннадцати я точно не управлюсь, да и особенно торопиться смысла не было — Анхела ни под каким предлогом не отменит сегодняшнее заседание правительства накануне открытия парламентской сессии. Единственное, что я пропущу, это поздний завтрак в её обществе, несколько торопливых поцелуев и дежурный обмен любезностями. Конечно, жаль, но стерпеть можно.

Я быстро состряпал короткую записку:

«Солнышко! В моей семье мужчины обычно отмечают такое событие грандиозной попойкой. Я не хочу нарушать традицию, но и не собираюсь устраивать оргию, а просто уйду тайком в город, отыщу какой-нибудь бар и напьюсь там от радости. За меня не беспокойся. Целую. Кевин».

Я положил записку на туалетный столик и тихонько вышел из спальни. В соседней комнате никого не было. Я призвал Образ, но, прежде чем совершить прыжок, произвёл рекогносцировку. И правильно сделал — в моём кабинете была Дженнифер, она рылась в фотографиях.

Я уже собирался переместиться в свою спальню, но тут меня заинтересовали действия Дженнифер. Она выбрала фото Юноны, сделала копию, затем тщательно замела следы своей шпионской деятельности и покинула кабинет. Я проследил за ней до самого выхода из наших апартаментов и наконец понял, что у неё на уме. Можно было не опасаться её возвращения.

Оказавшись в кабинете, я прихватил кое-какие вещицы и сосредоточился, вызывая на связь Дейдру. Она ответила почти мгновенно.

«Кеви?»

«Привет, сестричка».

«Ты где?»

«Там, куда рвётся попасть Бренда».

«Но я не чувствую между нами никаких железок».

«Их нет».

«Вот это да! В кои-то веки ты нарушил конспирацию. Ведь я могу запросто вычислить тебя».

«Не утруждайся. Всё равно я дам тебе координаты».

«Даже так?»

«Да. Хватит играть в прятки. А пока помоги мне вернуться».

«Хорошо. Сейчас пройду в „нишу“… Не прерывай связь, это рядом».

«С тобой кто-то есть?»

«Только Мел. Он валяется в постели».

«А? — удивился я. — Ты не в Авалоне?»

«В Авалоне».

«Ага! — я почувствовал чисто профессиональное злорадство. — Наконец-то часики Бренды дали сбой».

«Если они показывают двадцать минут пятого пополудни, — охладила мой пыл Дейдра, — то всё в порядке. Просто мы с Мелом решили чуток поразвлечься».

«Мм… э-э… Извини, что помешал вам».

Дейдра мысленно рассмеялась:

«Кеви, малыш! Я чувствую, как ты краснеешь… Между прочим, родинка у меня не справа, а слева. И перестань бомбардировать меня этими картинками. У тебя богатое воображение, но ничего подобного не было. Когда ты вмешался, я только собиралась включить музыку».

«Вы занимаетесь этим под музыку?» — полюбопытствовал я.

В моём мозгу пронеслась череда новых образов, но на этот раз я держал свои фантазии при себе.

«Нет, — ответила Дейдра. — Я раздеваюсь под музыку. Мел обожает смотреть, как я это делаю».

«Прекрасно его понимаю. Я и сам был бы не против».

«Если хорошенько попросишь, могу устроить тебе представление… Ладно, Кеви, я готова. Хватайся за меня».

Между Экватором, где я находился, и Срединными мирами, где был мой Дом, лежала целая бесконечность. Чтобы пересечь её своим ходом, мне, рядовому адепту Источника, нужно потратить немало сил и несколько часов времени. К счастью, существует более лёгкий способ преодоления барьера — УХВАТИТЬСЯ за адепта, находящегося по другую сторону, и ПРЫГНУТЬ. Это требует определённой сноровки, но, в конечном итоге, оказывается гораздо проще, чем путешествие через бесконечность. Из девятнадцати ныне сущих адептов только трое человек могут без посторонней помощи мгновенно перемещаться из Срединных миров в Экваториальные и обратно — моя сестра Дейдра, моя тётя Бронвен, а также та, чьё имя я избегал произносить даже мысленно. Все они в прошлом были Хозяйками Источника, и он даровал им способность входить в Безвременье из Экватора. Ещё одна Дейдра, моя двоюродная тётка по линии матери, теперешняя Хозяйка Источника, тоже обладает такой способностью, но она не в счёт, потому что она Хозяйка, а не адепт.