Именно с таким расчетом его и послали по личному приказу Гроссмейстера в глубокий рейд, чтобы обрушиться на тылы амазонок, так некстати ускользнувших от первого удара. И сидевший сейчас в рубке адмирал (уже без приставки унтер) Калигула Карабасов, рискнувший предложить эту идею сутки назад, имел основания гордиться собой.
Впереди его ждали блестящая победа, десятки, если не сотни уничтоженных кораблей, слава, почет, богатство, карьера…
А разве столь блестящий флотоводец, как он, не сможет в будущем стать достойным кандидатом на пост командующего ВКФ Темной Лиги?
Даже мелькнула отдающая ересью мыслишка, ведь несколько предшественников нынешнего Великого Гроссмейстера именно с этого начинали…
Район космоса 12783673-28988 ЖЖ,
примерно триста килопарсеков от места событий. Станция «Рубин»
Станция «Рубин», точнее, «Свободная интеркосмическая республика Рубиновая», или еще иначе — «Свободный порт Рубин», была объектом весьма примечательным.
Когда-то она являлась одной из заправочно-снабженческих станций Демократической коалиции — самой дальней из принадлежащих ей объектов.
Когда Коалиция накрылась медным тазом, комендант станции, недолго думая, провозгласил независимость.
Не все согласились с ним, правда, резни против ожидания не произошло: просто несогласных посадили в старый корвет и позволили улететь куда глаза глядят.
За прошедший век с небольшим станция, много раз чиненная, одряхлевшая, с замененными не по одному разу частями и латаным корпусом, превратилась в что-то среднее между перевалочной базой, притоном средней крутизны и гнездом контрабандистов. Среди миллиона с лишним населявших ее людей были выходцы со всех концов Ойкумены и представители самых разных профессий. На десятке бирж, несчетном количестве базаров и базарчиков, в супермаркетах и темных подозрительных лавчонках можно было купить буквально любой товар — от самого убойного оружия до произведений искусства со Старой Земли и от акций всех возможных фирм до дворянских титулов и даже целых планет.
На полную мощность трудились одиннадцать похоронных бюро, а в забегаловках подавали блюда самых разных кухонь вплоть до эльфийской. Двенадцать улиц были сплошь укомплектованы разнокалиберными публичными домами, предоставлявшими услуги на любой вкус (имелись даже звероферма и весьма уютный скотный двор).
Именно тут, на шестом уровне, на маленькой улочке, что приткнулась на перекрестке Долларовой авеню и проспекта Бетельгейзе, между конторой по продаже экзотических растений и штаб-квартирой секты «Фиолетовые братья», и обреталась компания «Сукки и сыновья».
Две комнатки, облицованные дешевым пластиком, маленькая приемная, недорогой, хотя и «навороченный» киберсекретарь.
Сейчас двери офиса были закрыты, и на них висела скромная табличка на интергала: «Продается».
Прежние хозяева компании, старые знакомые господина Хушински, отсутствовали.
Где они сейчас и что делают — бог весть…
На следующий день после того, как иссякла надежда на появление в условленном месте «Звездного черепа», двое компаньонов, известных на «Рубине» как Джон Немо и Ян Нихиль, продали дело одному из агентств по недвижимости, сели в свой кораблик и покинули станцию.
Но офису суждено пустовать недолго. Завтра, послезавтра, через неделю появятся новые хозяева — какой-нибудь Иван Безымянный или Хуан Ноньес.
И снова будут обделывать в старом офисе под старой вывеской «Сукки и сыновья» дела, о которых посторонним лучше не иметь представления.
И те, кому требуются специфические услуги, будут всегда знать, куда им обратиться: «Свободная интеркосмическая республика Рубиновая, свободный порт Рубин, шестой уровень, одиннадцатый сектор, Лунная-стрит, 3, компания „Сукки и сыновья“.
«Пассат», десять минут спустя
Картинка была еще та: стажер, без году неделя принятый в экипаж, держала речь перед своими товарищами.
Уговаривала, убеждала, стыдила… И что удивительно, девушку слушали, как будто в ее голосе таилась некая магическая сила.
Милисента говорила, уже мало понимая, что именно. Говорила о зле, о людях, которых нужно спасти, о том, что они ведь не трусы, а настоящие бойцы…
Но в груди ее и в мыслях бешено металась одна мысль: она должна была быть там, среди соплеменниц, которые сейчас, быть может, уже из последних сил сражаются, пытаясь сдержать рвущийся к их мирам поток техносмерти!
Кем угодно: пилотом, пусть даже «Сойки», штурманом, канониром, хотя бы рядовым штрафной роты, из которых комплектовались аварийные команды!
Там, где сейчас ее мама, ибо нигде, кроме как на поле решающей битвы, она быть не могла!
Там, где сейчас была бы она, если бы не сбежала, не зная, что фактически дезертирует…
(По молодости и политической наивности Милисенте не пришло в голову, что уж ее бы там как раз и не было — наследницу наверняка отправили бы в глубокий тыл, под надежную защиту. Но это так, к слову.)
И теперь она должна сделать всё, чтобы помочь им.
С непонятным замиранием сердца, словно под каким-то гипнозом, члены экипажа «Пассата» слушали ее речь.
Что-то было в ней сейчас: в этой вроде бы самой обычной девушке. Что-то, что словно давало ей право командовать, что-то, придававшее ее словам особую значимость и силу…
— Ну, что решим? — подвел итог Александр, когда она закончила говорить.
Ответом было молчание.
— А чего решать? Надо помочь женщинам! Или мы уже не мужики? — вдруг высказался Клайв. — Тем более что и выхода-то особого нет. Разве что бежать, только ведь не по-нашему это, да и успеем ли? Линкор-то прет прямо на нас.
— Кто-нибудь еще что-нибудь хочет сказать? — сухо произнес капитан.
— Устав Космопола… Мы нейтральные… — слабо выдавил из себя старпом.
— Ты что, Джейк, — меморандум Ямбурга не читал? Насчет делишек Темной Лиги? — бросила Эвелина 1-я. — Или, может, испугался?
— Ну, как знаете, — пробормотал старпом, пожимая плечами. Как показалось девушке, не слишком уверенно…
Борт «Пассата» 56 минут спустя
— Ну как? — напряженно спросила Милисента, уже, наверное, в третий раз.
— Вроде всё нормально, только ведь это ж какого качества изделие! — пробурчал оружейник «Пассата», вынимая щуп нанотестера из последнего контрольного гнезда. — У базовых элементов разнобой в показателях на три единицы выше стандартного, формуляров на сердечники и индукторы нет. Да, еще не забудь: в движках половина стержней выгорела. Не знаю, что тут вообще можно сказать?
— Но есть хотя бы надежда, что она сработает? — Девушка чуть ли не с отчаянием посмотрела в лицо Георгу.
— Не больше пятнадцати процентов, — процедил он.
Печально вздохнув, Милисента вытащила штекер источника питания контрольных цепей из разъема и закрыла лючок.
— Кстати, — вдруг встрепенулась она, — а как насчет внешнего возбуждения? Передатчики-то остались у пиратов!
— Не волнуйся, — успокоил ее Георг. — Раз капитан сказал, значит, полетят как миленькие!
В малом катерном ангаре, кроме них, не было никого. Лишь семь угольно-черных веретенообразных тел длиной метра два с небольшим каждое — боеголовки самого мощного из изобретенного людьми оружия — нуль-торпед.
Их моторные отделения находились рядом, за стенкой, в тамбуре, и даже тут давали знать о себе четырехкратно повышенным уровнем радиации, несмотря на то, что были упакованы в защитные пеналы.
И Милисента, и Георг когда-то обучались обращению с этим оружием и их подготовке к использованию. Естественно, на муляжах.
Но никто не думал, что его придется применять всерьез.
…Давно уже человеческий ум пытался найти достойное космических боев оружие. Давно и тщетно.
Гравитационные пушки били не так далеко, и мощность их была не очень высокой. Лазеры — от обычных до рентгеновских — были почти бессильны перед зеркальной броней. Древние, но по-прежнему не забытые ракеты и торпеды пасовали перед импульсными орудиями. Сами же импульсные орудия тоже мало что могли при столкновении с силовой защитой.
