Капитан вымученно улыбнулся:

— Как ты догадался?

— Ты нарочито аккуратен с регулировкой тяги.

«Да я не об этом», — подумалось Кассиану, но переспрашивать он не стал. Дроид хоть и не разбирался в хитросплетениях социального поведения или вовсе — поди его пойми — не интересовался ими, но разведчика знал, как никто иной. На его глазах Кассиан совершал поступки, о которых не знал даже Дрейвен.

На Дженопорте он видел капитана, со слезами на глазах приставившего к голове бластер, и предложил стереть себе память, «если того требовало сохранение положения и звания».

Кассиан знал, что К-2 с готовностью скрутил бы Джин Эрсо и спрятал в каком-нибудь укромном месте. Если бы с ними не было хранителей уиллов, капитан не устоял бы перед искушением полюбоваться на это.

— Подлетаем к Иду, — оповестил дроид. — Выход из гиперпространства через четыре минуты.

— Задай вектор снижения и позови сюда Бодхи. Пусть помогает с посадкой.

Пока К-2 выполнял приказ, Кассиан снова погрузился в раздумья. Пылкость сидящей в пассажирском отсеке девушки словно окрыляла окружающих. Возможно, Чиррут, Бейз и Бодхи, к которым у разведчика не было ни участия, ни доверия, подпали под это воздействие, так же как самого Кассиана обуяло ее внутреннее пламя, когда он чуть ли не с восхищением наблюдал за ней в Священном квартале на Джеде. Но ставки выросли — разрушитель планет под названием «Звезда Смерти» теперь представлял реальную угрозу. Генерал Дрейвен ясно дал понять, что только гибель ее создателя гарантирует дальнейшее существование Альянса повстанцев. Если это поможет предотвратить новые катастрофы вроде Джеды, то следующий шаг капитана очевиден.

Джин, конечно, возразит, что ее отец уже предложил иное решение, что его саботаж дает повстанцам шанс — хоть и весьма призрачный — уничтожить «Звезду Смерти». Однако она пристрастна.

Они все сгорят в огне, который бушует в ее сердце.

Когда Кассиан нашел Джин в покоях Со Герреры, она замкнулась в глубокой апатии, словно ожидая смерти.

Капитан понятия не имел, какие испытания сформировали ее личность. Девушка, несомненно, обладала невероятной силой характера, но увиденное у старого повстанца совершенно ее подкосило.

Теперь она лишь притворялась сильной, цепляясь за наставления Галена Эрсо без малейшей оглядки на нужды Галактики и Альянса. Осознает ли она, что слова отца приведут ее и последовавших за ней к неминуемому концу? Есть ли ей до этого дело?

Отчаяние, снова наполнившее глаза Джин, подталкивало их всех к краху, как бы она ни старалась прикрыться судьбой Восстания.

А если из-за Кассиана она не получит желаемого? Если капитан лишит жизни Галена Эрсо?

Джин станет вдвое опасней.

Даже днем Иду тонула во мгле из-за окутывающих ее плотных грозовых туч, так что, снижаясь в тропосфере, Кассиану пришлось полностью положиться на приборы. Сверху ничего не было видно, кроме сизых очертаний грозового фронта и вспышек молний, отчего планета казалась почти умиротворенной. Однако, едва U-транспортник вынырнул из облаков, на него обрушился шквальный ветер, а по обшивке забарабанил дождь, потоками стекая по иллюминаторам.

— Ниже, — прошипел Бодхи, ухватившийся за спинку сиденья капитана; запах дешевого мыла и антисептиков, исходящий от пилота после того, как он умылся и перевязал раны, действовал на нервы, но голос, прежде отстраненный и испуганный, звучал почти нормально. — Еще ниже!

Кассиан, насколько хватило безрассудства, накренил нос корабля, представляя, как дождевая вода заливается в сотни разорванных во время песчаной бури на Джеде швов обшивки, как капли расползаются по обнажившейся проводке и вызывают замыкание.

— Этот корабль не предназначен для подобных маневров, — отметил К-2.

U-транспортник вышел из полосы тумана, и их взглядам открылся раскинувшийся внизу пейзаж: множество зазубренных горных хребтов, широкие плоскогорья и узкие отроги, расползающиеся по иссеченной поверхности. Между опасно нависающими гребнями вился узкий каньон, чьи границы были едва различимы в пелене дождя.

— Здесь есть посадочные радары, — сказал Бодхи, — и патрульные эскадрильи. Мы должны держаться каньона, поближе к земле.

Кивнув, Кассиан выровнял высоту транспорта и проверил по датчикам, нет ли поблизости СИД-истребителей. Приборы ничего не показали, хотя повстанцу пришло в голову, что они могли просто не засечь столь малые корабли в такой буре. В секундном промежутке между порывами ветра K-2SO увеличил тягу, отчего машина клюнула носом, а Кассиан клацнул зубами.

— В таких условиях, — сообщил дроид, — вероятность крушения равна двадцати шести процентам.

— Далеко еще? — бросил капитан пилоту.

— Не знаю, — ответил тот. — Не уверен. С этой стороны я никогда не подлетал…

«Кто бы сомневался», — подумал Кассиан. Они заскользили над отрогом, не далее чем в десяти метрах от его вершины.

— …Но мы близко, как пить дать.

— Теперь вероятность крушения возросла до тридцати пяти процентов, — вставил К-2.

Капитан включил посадочные огни. Их легко заметит любой воздушный патруль, но в условиях нулевой видимости выбирать не приходится.

— Даже знать не хочу, — процедил разведчик, не глядя на дроида. — Спасибо.

— Понимаю, — отозвался К-2. — Я и сам предпочел бы неведение.

Отрог закончился обрывом, и корабль спустился ниже в ущелье. Ломаная линия каньона виляла то в одну, то в другую сторону, следуя за десятком извивающихся потоков. Скальные выступы подбирались слишком близко и возникали на пути совершенно неожиданно, но, если Кассиан хоть чуть-чуть снизит скорость, корабль окажется во власти стихии.

— Давай! — крикнул Бодхи, со всей силы хлопнув ладонью по спинке сиденья. — Приземляйся прямо здесь!

— Ветер… — начал было К-2, но пилот протиснулся между кресел, указывая на какую-то площадку за пеленой дождя.

— Если полетим дальше, окажемся точнехонько над стоянкой челноков. Немедленно сажай корабль!

Кассиан выругался. Бодхи был прав — то, что капитан принял за отблески на мокром иллюминаторе, оказалось вереницей далеких прожекторов на посадочной площадке для имперских кораблей.

Он резко снизил скорость. Почти сразу же под правое крыло ударил вихрь, отчего транспортник повело к стене каньона. К-2 попытался сделать полубочку, но черный скалистый гребень возник на их пути так быстро, что даже механической реакции не хватило, чтобы увернуться. Кассиан с воплем повис на ремне безопасности, когда задевшая торчащий выступ машина выплюнула фонтан искр и начала стремительно терять высоту. Все индикаторы на панели управления зажглись красным.

— Держитесь крепче, — скомандовал капитан. — Посадка будет жесткой!

Он понятия не имел, услышали ли его в пассажирском отсеке при таком грохоте.

К-2 выпустил посадочные опоры и в безуспешной попытке замедлить падение включил тормозные двигатели. Врезавшись в землю, транспортник надрывно заскрежетал днищем о покрытые глиной валуны. Еще где-то с полминуты инерция тащила корабль вперед, угрожая расколоть корпус.

Когда он наконец-то остановился, зарывшись разгерметизировавшейся кабиной в щебень и грязь, Кассиан со всей ясностью понял, что больше эта машина не взлетит.

Пока Кассиан осматривал внешние повреждения транспортника, ливень сменился холодной, пронизывающей моросью. Первоначальное предположение капитана подтвердилось: корпус корабля уцелел, но левый двигатель расплющило о камни, и ремонту он не подлежал. Оборудование, включая системы связи ближнего и дальнего действия, годились теперь разве что на запчасти.

Оставалось сосредоточиться на задании. Галена Эрсо все еще можно убить, но Кассиан не планировал оставаться после этого на Иду. Капитан представил, как крадется по каньонам, спасаясь от штурмовиков и от жаждущей мести Джин.

Внутрь корабля разведчик вернулся в дурном расположении духа. Взглянув на обращенные к нему лица — двух фанатиков, перебежчика, помешанной и затесавшегося к ним К-2, — он ощутил новую вспышку раздражения. Все они не стеснялись высказывать собственное мнение о предстоящем задании, но, как только все пошло под откос, воззрились на капитана в ожидании идей.