Я слушал всех одновременно, потому что хотел знать, о чем болтают солдаты.

А они по большей части молчали. Кунха и Брамби отдали приказы своим парням и заткнулись, капралы перекликались только при необходимости, патрульные время от времени уточняли маршрут и интервал, а рядовые молчали, словно набрали в рот воды.

Я слышал дыхание пятидесяти человек, напоминающее шум прибоя, иногда оно прерывалось короткими приказами. Блэки был прав; он вручил мне взвод, «настроенный, словно скрипка».

И они во мне не нуждались! Я мог отправиться домой, а мой взвод будет выполнять задачу по-прежнему хорошо.

Может, даже лучше...

Я не был уверен, что правильно поступил, отказавшись освободить Кунху от наблюдения; если там начнутся неприятности, а парни прохлопают и не появятся вовремя, оправдание, что «так написано в инструкции», мне не поможет. Если убивают тебя или кого-то другого, это уж раз и навсегда — по инструкции или нет.

Интересно, нет ли у Разгильдяев местечка для неудавшегося офицера?

В основном Черный квадрат-1 был плоский, как прерии вокруг лагеря Карри, и еще более голый. И на том спасибо, так мы раньше заметим противника. Мы и так растянулись с интервалом в четыре мили между патрулями. Плотность была недостаточна, каждая точка выпадала из поля зрения, по крайней мере на три-четыре минуты, а за это время из очень маленькой норы может вылезти целая жучиная армия.

Радар, конечно, быстрее глаза, но не настолько точен.

Вдобавок мы не могли использовать ничего, кроме избирательного оружия ближнего действия; слишком много своих же ребят во всех направлениях. Если выскочит жук, а ты запустишь в него чем-нибудь сверхубойным, будь уверен, что где-нибудь поблизости болтается кто-то из десантников. Так что в дальнобойности и мощи мы были здорово ограничены. На этом задании только у офицеров и взводных сержантов имелись ракетометы, да и то никто не ждал, что мы ими воспользуемся. Когда ракета летит мимо цели, у нее появляется вредная привычка искать себе другую мишень... она не отличает врага от товарища, она глупая.

Я с радостью обменял бы такое вот патрулирование на обычный рейд в составе одного взвода, в котором тебе известно месторасположение своих солдат, а все остальное, кроме них,— вражеские цели.

Времени на жалобы я не тратил, а все скакал к воронке, на ходу следя за грунтом и пытаясь одновременно смотреть на картинку радара. Жучиных нор я не отыскал, зато перепрыгнул через сухой овраг, почти каньон, в котором могло скрываться несколько выходов на поверхность. Я не стал останавливаться, просто дал координаты своему сержанту и сказал, чтобы он отрядил кого-нибудь на проверку.

А воронка оказалась больше ожидаемого. «Тур» не просто там спрятался бы, он в ней сумел бы потеряться. Я достал радиометр, выставил его на каскад, проверил дно и склоны: от красного до ярко-красного по всей шкале, очень нездоровое окружение даже для человека в скафандре; я прикинул размеры кратера по дальномеру и принялся рыскать в поисках все тех же нор.

Ничего не нашел, зато наткнулся на караулы, выставленные первым и пятым полками. Мы поделили кратер на секторы, чтоб нести вахту сообща и в случае чего кликнуть друг друга на помощь. Обязанности диспетчера возложили на первого лейтенанта До Кампо из Охотников за головами, что стояли слева от нас. Затем я отозвал Найди с его людьми, включая новобранцев, и послал их обратно ко взводу, чтобы доложили обстановку начальству и взводному сержанту.

— Капитан,— сообщил я Блэки,— вибраций почвы не наблюдаем. Я собираюсь спуститься и проверить норы. Показания счетчика говорят, что большой дозы я не получу, если...

— Юноша, держись подальше от кратера.

— Но, капитан, я только хотел...

— Заткни пасть. Ничего полезного ты там не найдешь. Держись от воронки подальше.

— Есть, сэр.

Следующие девять часов были заполнены невыносимой тоской. Мы готовились сорок часов (два оборота планеты П вокруг местного светила), усиленный сон, повышение содержания сахара в крови, гипноинструктаж, ну и, конечно, скафандры оборудованы всем необходимым, если кому приспичит. Вообще-то они не рассчитаны на такую долгую работу, вот поэтому каждый солдат нес дополнительные аккумуляторы и баллоны с дыхательной смесью для перезарядки. Но патруль без драки скучен, и очень легко навалять дурака.

Все, что я сумел придумать, так это отправить Кунху и Брамби поиграть в начальство (освободив и себя, и взводного сержанта для ознакомительной прогулки по местности). Потом приказал патрулям меняться маршрутами, чтобы солдаты осматривали новую для себя территорию. По одному и тому же участку можно пройти по-разному. Кроме того, я проконсультировался со взводным и объявил премию тому, что первым найдет подтвержденную нору, первым уничтожит жука, и так далее... Прием из учебного лагеря, но оставаться начеку — значит оставаться живым; все, что позволяло заглушить скуку, шло в ход.

В конце концов нам нанесли визит из спецподразделения — три военных инженера на грузовом аэрокаре изображали сопровождение для некоего таланта. Они называли его пространственным экстрасенсом. Блэки предупредил меня, что их надо ждать: «Охранять и предоставить все, что им понадобится».

— Так точно, сэр. А что им понадобится?

— А я почем знаю? Если майор Аэндри захочет, чтобы ты содрал с себя кожу и исполнил танец скелета, выполняй!

— Есть, сэр. Майор Аэндри...

Я передал приказ солдатам и подготовил телохранителей для гостей. Затем встретил их, потому что меня разбирало любопытство; я никогда не видал гения за работой. Спецы приземлились у нас на правом фланге и вылезли. На майоре Аэндри и двух его офицерах была броня, в руках огнеметы, у их самородка ни того ни другого, только кислородная маска. Гений был одет в солдатскую робу без знаков различия и выглядел так, будто весь свет ему до смерти надоел Меня ему не представили. Он был похож на шестнадцатилетнего пацана... потом я подошел ближе и заметил сетку морщин вокруг усталых глаз.

Едва выйдя из машины, он снял кислородную маску. Я перепугался, поэтому осмелился заговорить с майором Аэндри без радио, прижав свой шлем к его.

— Майор, воздух тут «горячий». Кроме того, нас предупредили...

— Сбавь обороты,— отрезал майор.— Он это знает.

Я заткнулся. «Светило» отошло в сторонку, повернулось, потеребило нижнюю губу. Глаза парень закрыл и, казалось, потерялся в раздумьях.

Потом вдруг поднял веки и капризно сказал:

— Ну и как мне работать, когда тут скачет табун идиотов?

— Приземлите ваших солдат,— буркнул майор.

Я сглотнул и собрался протестовать, затем включил общий канал:

— Первый взвод Бандитов — на землю и замереть!

Очко, а то и все десять лейтенанту Сильве. В ответ я услышал только эхо собственных слов, их передавали от отделения к отделению. Я сказал:

— Майор, а по земле им ходить можно?

— Нет. И заткнись.

«Светило» залезло обратно в машину и нацепило на нос маску. Для меня места не хватило, но мне разрешили (в общем-то приказали) зацепиться за торец и ехать на буксире. Мы отъехали на несколько миль, экстрасенс опять снял маску и прогулялся по округе. На этот раз он даже ронял короткие фразы, обращаясь к одному из инженеров, а тот все кивал и записывал.

Эта спецкоманда совершила еще несколько подобных остановок, штук десять, и всякий раз повторялось одно и то же. Лично я смысла в их действиях не углядел. Затем ребята умчались порадовать собой пятый полк, а на прощание офицер, который записывал за гением, выдернул из блокнота лист и протянул мне.

— Это расположение подземных туннелей. Широкая красная линия — центральная магистраль. На входе она на тысячу футов ниже нас, но уровень повышается к вашему левому флангу примерно до минус четыреста пятьдесят футов. Синяя сетка — колония. Места, где до поверхности не больше сотни метров, я отметил. Поставьте там слухачей, чтобы мы знали.

Я вытаращил глаза: