– Они еще не вылетали, вроде, – раздался смягчившийся голос деда.
– Вылетели куда?! – Спросила, а уже сама знаю ответ.
Отбиваться от нападения жителей Кладбища. И почему – то за Оливера страшно стало. Убила бы, но только если сама.
– Могу проводить, госпожа?
Повел, не получив внятного ответа. Иду за ним, а сама в своих мыслях, что перебивают друг друга и путаются. Как теперь быть с ним? Оливер не прост, совсем не прост…
Оказавшись в ангаре, я растерялась. Шагов двадцать сделала и встала, как потерянная дура. Суета и беготня, шум от гула прогреваемых двигателей, крики, звон, щелчки, удары сталь о сталь. Мигающие красные маячки, сигналящие о готовности шлюзов вот – вот распахнуть свои рты и обнажить космический вакуум. Слишком много людей, самолеты легкого класса на взлетной площадке выстроены, техники долизывают фюзеляж. Пилоты отдельным строем стоят по струнке, напротив рыцарь им что – то рассказывает. Он в своем боевом скафандре, от которого меня тут же передернуло.
– Вставай в строй, дубина, – раздался голос какого – то мужчины, проносящегося мимо меня. – Рыцарь ждать не любит.
В такой игре мерцаний не разглядели во мне женщину. И хорошо. Пилотов – женщин у них не имеется. Узнают – могут и уличить. Но почему – то я начинаю движение в сторону строя. Они собираются драться. И Оливера хочется увидеть до того, как они улетят. Но страшно… страшно до трясучки сейчас видеть рыцаря в боевой экипировке. Не должна я быть тут. А все равно двигаюсь к их строю, вопреки здравому смыслу.
Хочется бежать, но эта обстановка просто гипнотизирует меня. Встаю с краю, скромно пристроившись.
– … работаем по двое, широким фронтом, – различаю строгий голос рыцаря сквозь гул. – Три плоскости эклиптики, занесу на ваши бортовые сам. От курса не отклоняться, к большому кораблю не приближаться, идентификации его нет, посему, чем он может воздействовать на нас, не знаю… Вопросы?!
Все по струнке, какие тут вопросы. Я и сама грудь выпятила, руки по швам. Дышать страшно.
– По машинам! – Раздается звонкая команда, и строй, словно взрывом, разносит. Разбегаются по своим кораблям пилоты.
– Пять минут до старта! – Объявляют в громкоговорителе на весь ангар.
Рыцарь неспешно топает к своей яхте. Грациозная темно – синяя птица, что едва не подпирает потолок ангара одним из своих хвостов, вновь красуется передо мной и напоминает о том, кто я есть на самом деле. Возвращает к суровой реальности и освежает память о гибели пиратской команды. Как один за другим умирали мои товарищи на этой самой яхте, на которую меня хотел затащить этот здоровенный и непобедимый ублюдок.
Догоняю Оливера, что не спешит к своему истребителю первым, а контролирует посадку своего звена, которого он чертов командир!
Видит меня. В лице меняется. Был секунду назад строгим, совсем другим. А теперь он просто недоумевает, что я тут забыла. Но виноватости в лице не капельки, от чего хочется броситься на него с кулаками.
– Ты это серьезно? – Произносит с иронией. – Ладно там электрика, но пилотирование!
Слова проглотила. Причем все. Улыбается так открыто, что обезоруживает. Улыбается и не страшится, что на смерть идет, дурак…
– Полетели на челноке отсюда, – шепчу, но он вряд ли слышит.
– Три минуты до старта! – Раздается по громкой связи. – Доложить о готовности!
Между нами каких – то два шага. А через три минуты будет уже практически бесконечность. От этой мысли не по себе.
Оливер сам делает шаг навстречу, но не решается протянуть руки. И если бы он это сделал, я бы схватила в ответ. Обняла и не пустила. Но рыцарь, он ведь не допустит. Как же душит горло от ненависти и вдруг случившейся безысходности.
– Слушай, Элли, ты не могла бы вернуться в каюту, сейчас в технических отсеках может быть опасно, а у вас там высшая степень безопасности и даже капсулы имеются, – произнес вдруг с неподдельным волнением и оглянулся в сторону большого шлюза. – Я должен принять доклады звена с рубки, прости.
– Капсула от пиратов не поможет, – говорю, как бы между делом.
– Что? – То ли не расслышал, то ли не понял.
– Я говорю, береги себя, ладно? – Осеклась.
– Я вернусь, не переживай. Где наша не пропадала, – отвечает, делает поклон. – Графиня, до скорой встречи.
Официальный тон в конце ввергает в еще большее беспокойство. Оливер уносится к трапу своего корабля со скоростью ветра, какой чувствовала в той комнате, где он открыл передо мной образ своего родного края на Земле. И в который я, кажется, влюбилась.
Тревожно. Друг мой уходит в бой. Чувства такие же, когда я свою команду провожала мысленно в их последний рейд. Но теперь с ним рыцарь – пришла предательски утешающая мысль. Он должен его защитить. Хоть и желаю Клавдию погибели, но и не желаю ровно настолько же.
Вижу два челнока. Судя по суете, их тоже готовят к вылету. А почему бы и не воспользоваться ситуацией?! Но что – то держит будто клещами стальными, что фиксируют шасси. Не могу сейчас его бросить. Просто не могу оставить вот так.
Взревела сирена, персонал с площадки сматывается. Сейчас начнется! Поле разделителя они не используют, как я поняла, вся энергия на оружие и резерв для щитов. Поэтому работают чисто механически. Скоро здесь будет вакуум и холод. Мужчина в форме персонала безопасности хватает меня под руку и уводит в смежный отсек, руками закрывает за собой круглый шлюз.
– Графиня Нирелла ждет вас, госпожа, – произносит деловито. – Здесь не безопасно, я сопровожу.
Сопроводи. Пожимаю плечами, а сердце ноет.
Вместо каюты я устремляюсь в рубку капитана. Никакому назойливому сотруднику службы безопасности меня не остановить. Я должна видеть все! Не могу быть в неведении. У входа в рубку охрана с винтовками встретила меня со скептическим настроем. Всю серьезность тут же оценила. Они видят реальную опасность, ибо взвесили свои возможности. Если здесь вооруженные люди, то капитан предвидит абордаж!
– Это графиня Селеста, – произнес мой взмыленный проводник. – Она желает видеть капитана.
– Все желают видеть капитана, – выдал один с кривой ухмылкой. – Но в чрезвычайных условиях главный тут именно капитан. А он не желает никого сейчас видеть. Это его прямое распоряжение. Поэтому, госпожа Селеста, настоятельно рекомендуем вам вернуться в каюту.
– Запустить! – Раздается жесткая команда из динамика. И меня пропускают.
Сильвестр сидит в главном кресле перед большим дисплеем. Все пилоты на местах. Посторонних нет. Но мне, на удивление, место уступили, когда капитан, не глядя, тыкнул рукой на кресло подле себя.
И не обернулся, даже не взглянул на меня. Видимо, уже посмотрел через камеру, убедившись, что это именно я. Спина его напряжена, сам весь там, в дисплеях, приборах и показателях. Сосредоточенностью всего экипажа веет и пахнет.
– Вы ведь пилотировали яхту перед тем, как вас пленили пираты, – произнес будто в лоб, вводя меня в замешательство.
Забавно, как быстро разошлись по кораблю слухи обо мне. А с другой стороны, капитан должен знать все о своих незапланированных пассажирах. Поэтому удивление я быстро согнала.
Молчу, не зная, как и соврать. Капитану лгать не могу. Для меня это звание едва ли не свято. Самый ответственный и честный человек – это капитан. Всегда так было, даже если ты пиратский капитан, все равно для тебя самое важное – это сохранить команду и корабль. Пусть все другие трясутся только за свою шкуру. Капитан – за всю команду.
Передо мной возникает увеличенное изображение одного из кораблей нападающих.
– Таких нет в нашей базе. – Продолжает. – Может вы видели их раньше? Графиня, постарайтесь вспомнить, нам нужно знать их вооружение. Быть может, такие атаковали вас. Меня интересует степень повреждений вашей яхты класса «Зеленая ласточка три». Вы же на такой уходили в путешествие? Сколько было атак, стреляли ли? На какой дальности сработали индикаторы атаки? Включали ли вы защитное поле, как быстро погасли щиты?
