— Понимаешь, я совсем запуталась. В тот период, когда появилась здесь, у меня была очень сложная ситуация в личной жизни, — начала несмело, — тогда я очень нуждалась в поддержке и нашла её в твоём лице, поверь, буду тебе благодарна всю жизнь за это…

— И твоё сердце несвободно сейчас, — улыбнулся утвердительно, но совсем невесело, Тони, — и занято вовсе не мной.

Я промолчала. Всё и так понятно.

— Грустно. Но честно и, значит, справедливо, — констатировал Тони, — конечно, в нелёгкий бой лучше идти с надеждой, что ТА САМАЯ любит и ждёт тебя. Однако, боль от ранения в бою не так убила бы, как боль сердечная от несбывшейся, иллюзорной мечты. И если нет и надежды — лучше дружба, верно?

Он улыбнулся теперь уже иначе, тепло и широко. И сжал мою руку.

— Друзья?

— Друзья! — кивнула я.

Назад возвращались тоже обнявшись, я немного продрогла. И, хотя могла согреться без труда усилием мысли, всё же приятнее было идти вот так, естественно, прижавшись друг к другу.

У Домика Воинов мы попрощались. Тони нужно было ещё домой, но к утру он обещал быть пораньше. Я тоже, планировала, не заходя в Домик Воинов, заскочить к себе, явиться перед глазами родителей, а уж потом с чистой совестью — в Школу. Кто знает, может, это будет наша последняя встреча с мамой и папой…

Дома я без аппетита поужинала с семьёй, мама и папа были на редкость неразговорчивы и погружены в собственные мысли, изредка перебрасываясь фразами об обычных бытовых делах.

Саманта тихонько заговорщически поведала мне, что ненадолго появлялась Алия и попросила быть наготове и по первому зову явиться в Школу. Вроде, у Учителей появились какие- то конкретные планы на счёт Снежаны. Я радостно догадалась, что они нашли, как вернуть мою сестрёнку обратно домой. Но вот только останется ли она тут прежней? Не зачахнет ли, вспоминая Школу и Светлый Лес?..

Ладно, всё это будет потом, а сейчас я только и жила, и дышала в ожидании мига, когда перенесусь обратно с реальность боёв и сказочных существ. И, одновременно, страшилась, каждую секунду ожидая срочного вызова Учителей с сообщением, что начался бой.

Закончив ужин, я особенно тепло обняла родителей, желая им спокойной ночи.

Сердце заныло от недопустимости выдать себя, внутренние переживания. Что-то гнетущее словно висело в воздухе, но мама и папа будто не ощущали моего настроения. Кинув на них взгляд в последний раз, сдерживая слёзы, я ушла в свою комнату.

Села за стол, включив настольную лампу посидела немного, тупо глядя в пустоту и собираясь с мыслями, затем достала из ящика стола чистую тетрадку, вырвала листок и начала писать. У меня вдруг возникло стойкое ощущение, что многие из друзей-Воинов сейчас пишут у себя в комнатах, в разных странах и континентах, нечто подобное. Мы никогда не виделись здесь и вряд ли увидимся, но чувствуем друг друга чётче, чем если бы сидели все в одной комнате.

Я замерла. А потом скомкала листок и забросила его в стол. Вырвала другой и крупно набросала лишь: «Мамочка, папочка, я вас очень люблю! Не плачьте, пожалуйста!»

Затем положила его на стол, расправила кровать, выключила свет и, раздевшись, залезла под одеяло.

А потом решительно сомкнула глаза, пресекая ручеёк слёз, и смело потёрла кольцо.

По Лесу шла, едва ощущая землю, которая, казалось, вибрировала от напряжения.

Оно, подобно статическому полю, облаком окутывало реальность Школы, а когда я вошла, в Домике находились уже кое-кто из Воинов. Все сидели за столом, вроде бы разговаривали, как и раньше, но витало что-то в пространстве такое, что заставляло нас быть собранными и даже несколько напряжёнными. Не было той обычной озорной жизнерадостности и лукавого азарта. Мы, словно, в одночасье повзрослели. Каждый из нас ЧУВСТВОВАЛ.

Итак, к этому часу нас собралось пятеро: я, Милена, Феридэ, Витас и Дафна.

Остальные хоть и понимали, как это важно, но не могли пока вырваться сюда. Ну, ничего, подойдут к утру. Снежана снова дремала в нашей с девчонками комнатке.

— Шен должна была уже появитьсяь, — задумчиво сказала Милена, — я встретила её по дороге сюда, но она собиралась заглянуть к профессору по поводу Алишера.

— А что с Алишером? — встревожилась Феридэ.

— Грустит… — опустила голову Милена, — приболел. Скучает по… по Монике…

— Понятно…

— Что-то то неспокойно у меня на душе, ребята.

— Что ты переживаешь? — улыбнулся Витас, — вы же в связке. Она бы тебя позвала, если что.

— Шен бы позвала только в самом крайнем случае, — усмехнулась Милли, — она слишком упряма и отважна, чтоб беспокоить подруг. Я всё же чувствую, что с ней что-то не так.

Она заёрзала на месте.

— Может, стоит всё же привести Марту сюда? — спросила я, тоже сидя, как на иголках.

Непонятная тревога овладела мной, никто не притрагивался к еде. Казалось, накалилось само пространство, ожидание чего-то неотвратимого, с минуты на минуту…

— Алия сказала, что заберёт её сама, когда пойдёт от Воздействующих, — отозвался Витас.

На некоторое время все замолчали. Думали. Каждый о своём. И все понимали, что вот-вот это начнётся. И не знали, что делать. Пока Учителя находились на групповой медитации и с помощью Воздействующих настраивались на сознания сотен тысяч людей нашей реальности, мы находились в безжалостном неведении. Одно лишь знали точно: прорыв произойдёт неотвратимо и очень скоро. Сегодня, ближе к вечеру, по здешнему времяисчислению.

— Не будем терять времени даром! — я хлопнула ладонью по столу, — Учителей нет здесь, но это не значит, что занятий не будет. Просто сейчас время нам самим действовать самостоятельно.

— Да! — поддержала Дафна, тщательно пряча растерянность, — с чего начнём?

— С медитации, — одновременно сказали я, Витас и Феридэ.

— По накоплению энергии, — кивнула Милена.

Дружно, не теряя времени на обсуждения подробностей, погрузились в медитативное состояние.

Ни одной мысли в голове. Только полное растворение. Дыхание светом через сердце.

Дыхание низом живота. И ощущение, как потоки энергии струятся сквозь тело…

— Помогите!!! — донёсся с улицы вопль. Душераздирающий, страшный.

Мы вскочили.

В следующий момент раздался топот ног, распахнулась дверь, и в Дом ворвалась…

Марта.

— Скорее!!! На помощь!!! — она задыхалась, покачиваясь.

Разметавшиеся волосы, порванная одежда, царапина через всё лицо… Словно её куда-то волоком тащили.

— Марта?! — воскликнула Милена, — что случилось?..

— Шеннон… она… Тёмные… её убили…

Марта осела на полу, хватаясь за стену, она находилась в глубоком шоке. Милена метнулась за дверь, Витас следом.

Моё сердце пронзила острая боль, но я, усилием воли сдержавшись, чтоб не закричать, сильно прикусила губу. Мы с Феридэ присели около Марта, затормошили её.

— Говори! Марта, говори, что произошло, как это убили? Этого не может быть! — заикалась Феридэ.

— Они её убили! — чётко сказала Марта, поднимая голову, — на моих глазах. Она пыталась защитить. Тёмные пришли за мной, выманили и потащили в Тёмный Лес. Я кричала… И Шеннон услышала… Она бросилась за нами, рванулась в бой… Но их было пятеро, а она — одна… Бешеные! Её просто растерзали… А мне удалось убежать.

— Нет… — Феридэ покачала головой, — возможно, она ещё жива… Может быть просто выпала в реальность?

— Господи… — я села на пол, слёзы покатились по щекам, — Феридэ, подумай сама!

Это же не занятия по бою с Моделями, это НАСТОЯЩИЙ бой! В такой момент не выпадешь в реальность, если сам не захочешь. А Шеннон не из тех, кто бежит с поля боя…

— Я видела… её убили… она погибла… — как заведённая повторяла Марта, глядя в пространство.

— Позови Целителей для неё! — крикнула я Феридэ, уже выбегая из комнаты.

Я буквально скатилась по ступенькам, бежала по ещё сонному, но уже пробуждающемуся Лесу. Слёзы застилали глаза, но я смахивала их и, пытаясь внушить себе, что Марта ошиблась, что Шен жива, сжав зубы, бежала туда, куда звала меня сила «связки». Туда, где уже была Милена. Туда, где вовсю кипел бой… Господи, НАЧАЛОСЬ! А Снежа тут… только бы её не коснулось…