- Рождественские каникулы, - поправил Драко, внутренне поражаясь собственной смелости. - Кто бы ни остался в Хогвартсе, на празднике соберутся все, включая учителей. И если забирать Уизли непосредственно в канун, может быть тяжелый бой.

- Верно, мой юный друг, - согласился Волдеморт. - Пусть праздник пройдет, все расслабятся, расползутся по интересам и по разным углам, утратят бдительность. Разумно. Драко, я вознаграждаю твое рвение угодить мне почетным правом возглавить операцию извлечения Джиневры Уизли, будь то Хогвартс или ее родной дом. Ты поведешь отряд за собой и пойдешь первым, чтобы пробить защиту и сразиться с самыми сильными магами. Отличный шанс доказать свою смелость, силу и преданность! Возможность возвыситься - не правда ли? Повести войско в наступление, самостоятельно, как взрослый, без непосредственной помощи отца - ты, Люциус, в этой битве участвовать не будешь. Это великая миссия Драко Малфоя!

Драко почувствовал, как кровь отливает от его и без того хронически бледного лица. Видимо, все-таки не стоило столько раз перебивать и показывать, какой он умный. Перестарался. Теперь получи и распишись: вот она, благодарность Темного Лорда. Великая честь. Почетное право первым умереть в битве. Что же он наделал!…

Впрочем, еще не все потеряно. Еще есть время! И потом, если он сделает все правильно, никакой битвы не будет, а значит, и ему не придется умирать - ни самым первым, ни вообще. Надо как можно скорее убраться отсюда и поговорить с Джинни. Точнее, подумать, как и что ей сказать. Лишь бы не наломала дров сгоряча...

Малфои склонились в подобострастном поклоне перед своим Повелителем. Приказ получен, сроки оговорены, и Драко уже знал, как поступит. Пожалуй, впервые в жизни он знал что-то наверняка. И его отец это знал - или узнает, когда они выйдут отсюда, ведь их, как выяснилось, связывают какие-то родовые чары, и Люциус всегда наблюдал за ним. Наблюдал — и не мешал. Значит, он и так был осведомлен о них с Джинни, но Темному Лорду не доложил. Что ж, глядишь - не доложит и потом, когда Драко сделает то, что решил. Сделает, сделает, во что бы то ни стало, пусть даже ему будут мешать все - и отец, и лорд Волдеморт, который, возможно, тоже уже осведомлен обо всех помыслах Драко, ибо от него, сильнейшего легилимента в мире, ничто не может скрыться. Ничто, никто и никогда. Потому что никто никогда и не пытался… Кроме Гарри Поттера.

Хороший, доблестный, настоящий герой с высокими идеалами. Что ж. Он - Малфой. Совсем другой. У Малфоев геройствовать не принято, и он не станет нарушать семейные традиции в этом вопросе.

- Что ты задумал, сын? — шепотом спросил Люциус, когда они вышли из залы.

- Тебе же и так это известно, — процедил Драко. — Можешь начинать мне мешать.

- Я не буду этого делать, но если ты решишь сбежать с этой девчонкой, помощи от меня не жди. Мне не по душе твое гибельное безрассудство, как и эти отношения. Плюс ко всему, смею напомнить, что твой побег поставит нас с твоей матерью под удар. Темный Лорд расправится с нами, ты это знаешь. Особенно показательно и жестоко он обойдется с твоей матерью, можешь не сомневаться. Поэтому подумай как следует, прежде чем играть в героя под влиянием гормонов.

- Мне и не нужна ни твоя помощь, ни твои советы, - отрезал Драко, мысленно закипая. Именно это первым делом и пришло ему в голову: бежать вместе с Джинни куда-нибудь, где их не найдут, может быть, даже к Поттеру и Рону, но главное - бежать, всех обманув, как в том анекдоте. Ну, когда жене сказал, что пошел к любовнице, любовнице - что к жене, а сам в библиотеку. Вот только о том, что это отразится на родителях и особенно на маме, Драко совсем не подумал. А ведь правда, что помешает Лорду запытать маму до смерти? Не секрет, что за неповиновение и тем более за предательство он уничтожал целые семьи...

- Мой милый самоуверенный мальчик, ты слишком переоцениваешь свои силы, — невесело усмехнулся Люциус. — Я все еще уповаю на твое благоразумие и любовь к матери, но порыв спасти девушку, с которой ты вступил в интимную связь, понимаю. Поэтому слушай внимательно: есть минимум два человека, которые с готовностью тебе помогут в твоем намерении касательно Джиневры Уизли. Надо быть полным идиотом, чтобы, будучи в твоем положении, не воспользоваться такой возможностью. Конечно, ты никогда не отличался умом и сообразительностью...

- В твоих устах это звучит, как комплимент, отец, — саркастично заметил Драко. — И кто же эти добродетельные смертные?

- Постарайся все-таки проявить сообразительность, сынок. Я понимаю, это сложно, но посмотри на ситуацию со стороны. Есть два типа людей, которые могли бы иметь общие с тобой интересы…

- Те, кто любят Джинни и хотели бы уберечь ее от Темного Лорда, и те, кто по своим причинам не хочет, чтобы Джинни появилась здесь. Я прав? — понял Драко.

- А ты не так безнадежен, как мне всегда казалось, — саркастично похвалил его отец.

- Первые считают меня врагом, и у меня нет никакой возможности с ними поговорить, не рискуя быть убитым, а вторых попросту не существует, ибо приказы Темного Лорда не обсуждаются.

- Все-таки безнадежен, - констатировал Малфой-старший, закатив глаза.

- Да кто они, черт возьми?! Подскажи мне, отец, я прошу тебя! — воскликнул Драко.

- Нет, — серые глаза отца холодно блеснули. — Я и так помог тебе сверх меры, хотя изначально вообще не собирался этого делать. С учетом того, что ты первым делом подумал бежать с девкой, нисколько не заботясь, что будет с твоей семьей после такой выходки, я вообще не имею никакого желания с тобой разговаривать. Насчет тех, кто может содействовать твоим интересам: я бы сказал тебе, il faut chercher la femme, но не припоминаю, чтобы ты был силен во французском. Так что думай сам, сын мой. У тебя еще есть время. Советую поторопиться - или оставить эту затею. И да, ты абсолютный идиот, если решил, что сможешь предотвратить битву, когда Повелитель ее уже объявил, да еще и назначил тебя предватителем. Тебе оказана великая честь, сынок. От великой чести Темного Лорда нельзя сбежать, спрятаться или отказаться, так что я настоятельно рекомендую об этом не забывать.

Люциус аппарировал, оставив Драко наедине с нелегкими размышлениями.

Именно она помогала ему выжить. Она и только она удерживала сознание на плаву даже тогда, когда он сомневался в том, что вообще жив. Она и только она двигала его вперед, шаг за шагом, пусть даже эти шаги вряд ли различил бы чей-нибудь зоркий глаз. Тем не менее, цель была. А значит, была и жизнь.

Он очень долго этого ждал. Ждал много лет, продолжал ждать до сих пор, потому что тот самый момент, кажется, не торопился приближаться. Ожидание действительно подобно смерти. Хотя разве он мог знать? Он же еще никогда не умирал.

Да, он был близок к смерти, пожалуй, даже большее количество раз, чем ему самому казалось. Но это было чем-то вроде отправной точки, с которой начинался новый путь. Последнюю точку он помнил особенно хорошо.

Конечно, он давно знал о своем предназначении. Сначала известие об удивительной волшебной Школе, потом не менее удивительная тайна его происхождения, правда о родителях, все то, что витало в воздухе, а порой и произносилось вслух окружающими… Казалось бы, его судьба была предопределена изначально, возможно, даже задолго до его рождения. Путь, по которому он с радостью пошел, путь, свернуть с которого было бы не то, что немыслимо, а даже преступно по отношению к человечеству… Спроси любого, зачем существует этот смышленый, довольно одаренный и обаятельный черноволосый мальчишка? Чтобы изменить мир к лучшему!

Чтобы изменить мир… Чтобы спасти мир, в конце концов. Его путь. Его реальность. Его выбор.

Путь одиночества. Нет, разумеется, он всегда нравился девушкам. Успешный юноша с громкой историей не может не вызывать повышенный интерес среди особ женского пола. Одни любили его, другие перед ним благоговели, некоторые даже спускали последние сбережения на приворотные зелья… Но ни одной из них не было места рядом с ним. Никому, кроме нее.