— Может быть и нечем! Ты его совсем не знаешь, Ами! И даже не суть, что он не помогал тому мужчине. Главное, что он вообще с ним знаком! Зачем тебе такие проблемы? Стоит ли оно того?!

— Ты же сама говорила мне хорошо провести время…

— Это было до того! Сейчас я бы не хотела, чтобы ты с ним общалась.

— Думаю, я сама решу общаться с ним или нет, Лин. Насчёт того мужчины я все улажу, как и обещала.

Мне не нравится, что подруга пытается давить на меня, хоть я и понимаю, что это из-за беспокойства, и тем не менее, это уже лишнее.

После моих слов в трубке раздаётся лишь оглушающая тишина, и только через секунд десять звучит дрожащий голос Лин полный обиды.

— Вот как? Я о тебе волнуюсь, всю ночь не сплю, пока ты с ним в постели кувыркаешься, в окна не прекращаю смотреть, боясь преследования того человека, а ты вот так мне отвечаешь? Знаешь, Ами, я рисковать не хочу, поэтому, если ты собираешься встречаться с этим Звергом, думаю, нам с тобой лучше не общаться вовсе.

Отреагировать на этот выпад подруги я не успеваю, потому что она бросает трубку, а когда я перезваниваю, просто не отвечает.

Вот же черт… Лин обиделась на меня.

Грудь затапливает чувство вины. Коротышка один из самых близких мне людей, и я не люблю её расстраивать, и ссориться с ней тоже не люблю. Мы почти не ссорились за все время нашего общения.

Ну ничего. Сейчас она остынет немножко, Максим уладит ситуацию с громиллой, и мы с Лин обязательно помиримся. Все будет хорошо у нас. Будет ведь?

— Ты в порядке? — голос Макса неожиданно раздаётся над моим ухом. Обнаженного плеча касается горячее дыхание, а в лёгкие проникает приятный запах геля для душа.

— Всё нормально, — отвечаю, не поворачиваясь к мужчине лицом, а просто наслаждаясь его прикосновениями. — Мы немного повздорили с подругой, — я замолкаю, не решаюсь поведать Максу о причине нашей с Лин ссоры. Все-таки она из-за него фактически произошла.

— Ты уверена, что все нормально? На тебе лица нет.

— Просто… Лин мой близкий человек. Единственная подруга. Я всегда переживаю, когда мы ссоримся. Скажи, Макс, ты ведь сдержишь обещание? Уладишь ситуацию с тем человеком, который её преследует?

Вот теперь я поворачиваюсь. Не полностью, лишь полубоком, но лицо мужчины теперь оказывается в опасной близости от моего лица, а его горячие губы почти касаются щеки.

— Сдержу, — сухо отвечает Максим, слегка проведя колючим подбородком по чувствительной области возле уха, отчего мурашки пробегают по коже и концентрируются где-то внизу живота.

— Кто он вообще такой? И что ему надо? — стараюсь поддерживать разговор, не переводя внимание на ощущения, что сделать довольно трудно, потому что Макс пытается стянуть одеяло, которым я укрылась, когда встала с постели.

— Кто он такой, знать тебе не надо. Вряд ли ты с ним когда-нибудь пересечешься. А по поводу, что ему надо, думаю, ты достаточно взрослая девушка, чтобы понимать, что? — его пальцы будто специально на этой фразе проникают под одеяло и начинают поглаживать мои бедра.

— Пусть найдёт себе кого-то другого для этих целей!

— Я ему передам, — поцелуй ложится мне на плечо, после чего стекает к ключице, где становится более влажным и откровенным.

— Что ты делаешь?

— Пристаю к тебе, разумеется, — хрипло отвечает Максим, приподняв меня за талию и усадив на барную стойку. Сам он вклинивается между моих ног и продолжает ласкать моё тело руками и губами.

— Ты ко мне и так всю ночь приставал! — я пытаюсь оттолкнуть его ладонями больше из упрямства, чем из реального желания остановить. На самом деле мне вовсе не хочется, чтобы Макс останавливался, и моё тело, прекрасно помнящее наслаждение, которое он умеет дарить, тоже отвечает одобрительно на ласки мужчины.

— Всего-то одна ночь. А сегодня новый день, Анна Амилия.

— Я думала, тебе на работу надо!

— Надо. Но ещё мне надо тебя. Поэтому я начну с тебя, а потом уже все остальное.

Видимо, чтобы пресечь все остальные попытки остановить его, Максим запечатывает мои губы поцелуем. Его язык как и вчера напористо двигается у меня во рту, рождая целый спектр невероятных ощущений, от которых ноги начинают дрожать. Чтобы эту дрожь скрыть, я обхватываю Макса за талию — как итог, одеяло полностью с меня спадает, а движения мужчины становятся более яростными и страстными.

В этот раз он никуда меня не несёт, лишь разворачивает к себе спиной и наклоняет. Его язык теперь скользит по позвоночнику, не обделяет своим влажным касанием ни один позвонок. И когда наши тела соединяются, Макс все ещё облизывает мои плечи и шею, волосы на затылке собрав в кулак и с силой потянув назад.

Мы занимаемся любовью ещё безумнее чем прошлой ночью, выпиваем друг друга до дна, не оставляя ни капли, а потом долго стоим, обнявшись, и тяжело дышим. Максим продолжает целовать моё влажное от пота тела, после чего несёт в душ, где мы снова занимаемся сексом.

Может, это странно — сравнивать, но с Антоном мы так часто ЭТО не делали, да я и не хотела, если он просил. Конечно, частично это связано с тем, что мы встречались на расстоянии, но в те дни, которые мы проводили вместе, у меня не возникало столь отчаянного желания постоянно заниматься с ним любовью, как сейчас происходит с Максимом.

Я и Зверг будто вылеплены из одной страсти, поэтому ей так легко удаётся накрывать нас обоих с головой.

— Сегодня после работы я заеду за тобой. К вечеру будь готова, — сообщает Макс, когда мы все же добираемся до кофе. — Днём пройдись по магазинам. Купи что-нибудь роскошное. Красное, разумеется. Слетаем кое-куда.

— Куда? — спрашиваю удивлённо, отпив немного горячей чёрной жидкости из стакана.

Сидеть вот так вот обнажённой на барном стуле перед панорамным окном и неспешно пить кофе оказывается тоже доставляет неслабое удовольствие.

— Пусть это останется сюрпризом, — хмыкает Макс, затем чмокает меня в плечо и уходит в спальню видимо для того, чтобы одеться.

Пока его нет я просматриваю свой телефон. Несколько пропущенных от родителей… А ещё от папы… Придётся ему перезвонить.

Амилия

Максим уезжает примерно через час, и я остаюсь одна наедине с пустой квартирой, которую могу детально рассмотреть в отсутствии мужчины. Но сначала нужно позвонить потерявшим меня родственникам. Я действительно редко звоню им в последнее время. Настолько зациклилась на ситуации с Максимом, что о родных стала забывать.

Мама сообщает, что пришли результаты анализов. Все довольно неплохо, чему я искренне радуюсь. Маму я очень люблю. Ее болезнь, которую диагностировали несколько лет назад, стала настоящим ударом для меня и многое изменило в моей жизни. Даже сейчас, когда все в целом неплохо, чувство вины ест внутренности из-за того, что я не с ней рядом, а тут, в России. Успокаивает только то, что папа Майкл всегда с ней. За это я вечно буду благодарна человеку, вырастившему меня как родную дочь, и любящего мою маму больше всего на свете.

Папе Рустаму дозвониться удается не сразу. Как обычно. Вечно в делах, в разъездах и суете. Как Яна с ним живет, мне не понятно. Он же так редко бывает дома. Невольно провожу аналогию между папой и Максом. В этом они похожи — оба трудяги, зацикленные на работе.

— Почему вечно трубку не берешь? — рыкает отец, наконец соизволив ответить на мой звонок.

— Ты тоже частенько не берешь, и что теперь?

— Не дерзи, Амилия. Я не просто так звоню.

— Случилось что? — спрашиваю взволнованно, крепко прижав гаджет к уху.

Грудь сразу затапливают тревога и чувство вины. Что-то случилось, а меня не было рядом! Я не помогла родным, да еще и телефон не взяла вовремя, потому что слишком была занята, занимаясь сексом с мужчиной, которому только он от меня и нужен по факту!

— Эмиль хотел поговорить с тобой. Он заболел и сильно соскучился.

— Эмиль болеет?! Что-то серьезное?! Ему плохо?! Он в больнице?! Пап, не молчи!