- Заладила, шеф, шеф, - пробурчал Восточнолесов, - ладно, пошли, посмотрим, что там за такой крепкий орешек, что колоться не желает.

Задержанный оказался мужчиной средних лет, среднего телосложения и невыразительной внешности, из особых примет у которого можно было отметить, разве что, начинающуюся лысину, да наглый взгляд прожжённого жулика.

Увидев старшего шерифа в необычном прикиде, он заржал и осклабился:

- Ого, это что у мусоров новую форму ввели? А я и не знал. Давненько к вашему брату не захаживал.

Сидел он на вделанном в пол стуле, в допросной комнате, в наручниках пропущенных, через специальную дужку, которая не давала ему двигать руками.

- Весело? - приподнял бровь Климент Гаврилович, - ну посмотрим как тебе будет весело потом.

Подойдя к дальнему углу комнаты, он встал на цыпочки и завернул в бок камеру видеонаблюдения. А Лику попросил встать у двери, загородить имевшееся там окошко.

- Бить будешь, начальник? - поинтересовался жулик, ничуть не испугавшись, - нехорошо, с побоями в КПЗ не принимают.

- А ты у меня здесь посидишь, не волнуйся, камера найдётся, - ответил Восточнолесов, заводя руку за спину и доставая ещё одни наручники.

- А здесь дольше суток меня держать тебе по закону запрещено, - также самоуверенно произнёс тот, - а уж сутки я продержусь, не впервой. А потом сразу к прокурору рвану, заявление на произвол полицаев катать. Смекаешь, начальник, чем тебе это грозит?

- Мне-то? - шериф положил наручники на стол, обошел следившего за ним жулика сбоку, а затем резко рубанул того ребром ладони по затылку.

Потерявшегося на несколько секунд мужчину, он сноровисто отстегнул от дужки, затем сдёрнул со стула на пол, укладывая на живот и заново застегнул наручники, сначала левую руку с правой ногой, а затем в крест правую руку с левой ногой, заставив жулика выгнуться, и в такой неустойчивой позе оставил лежать.

- Эй, начальник! - завопил тот, - что за херня! Это издевательство, произвол, я буду жаловаться!

- Ну-ну, жаловаться он будет, - Восточнолесов посмотрел на подчиненную, скомандовал, - линейку металлическую принеси.

Та без лишних вопросов метнулась кабанчиком из комнаты, оставив мужчин одних.

- Понимаешь, - произнёс Климент Гаврилович, присаживаясь на стул и глядя на елозившего по полу пузом задержанного, - больше всего я не люблю две вещи - наркоту и наркоторговцев. Вот прямо таки ненавижу, готов собственными руками задушить. Одно меня останавливает, что эту наркоту ты не сам сделал, тебе её кто-то дал, под реализацию.

- С чего ты решил, начальник? - ответил тот и снова, с удвоенной силой завозился.

- С того, что у тебя три класса церковно-приходской школы на лбу написаны. Так что нет, ты только посредник, мелкая сошка.

- Оскорбить пытаешься? - попробовал возмутиться жулик, но старший шериф только фыркнул:

- Ты радуйся, у тебя шанс появился, сдашь кто тебе под реализацию скинул порошок, так и быть, свидетелем пойдёшь.

- Не, начальник, - прохрипел мужчина, чьё тело медленно но верно начало затекать, - не пойдёт. Так и быть, признаю, мой порошок. Так что оформляй всё на меня.

- Ты что? - наклонился к нему Восточнолесов, - думаешь, что я здесь, с тобой, теряю время ради какой-то палки?

Тут вернулась Небоходова и протянула линейку.

- Нет, я за идею работаю, - произнёс шериф, а затем легонько хлопнул линейкой по затёкшей ноге жулика.

- Ай, - вскрикнул тот неожиданно громко.

- Ага, - удовлетворённо кивнул Климент Гаврилович, сообщил внимательно наблюдавшей за ним Лике, - вот старый оперской способ расколоть человека. Когда тело затекает, даже лёгкие прикосновения причиняют сильнейшую боль, а следов не остаётся.

Он хлопнул ещё раз и жулик снова вскрикнул и заматерился в голос, потом и вовсе, когда получил следующий удар, фальцетом заорал - “помогите”.

- Ори не ори, - философски заметил Восточнолесов, - а у кого брал наркоту мне всё-равно расскажешь.

Тот раскололся уже через десять минут и под всхлипы и стоны торопливо забормотал:

- Не бей, начальник, Христом-богом прошу, всё расскажу. Студент это был, с академии, клянусь.

- С какой академии? - переспросил шериф.

- С той самой, с какой!

Климент Гаврилович переглянулся с Небоходовой, а затем уточнил:

- Это точно был студент, а не преподаватель?

- Точно, тебе говорю, при нём ещё метла здоровенная была, почти с него ростом и борода длинная.

- Хм… - Восточнолесов задумался, - описание дать сможешь?

- Да какое там описание, - шмыгнул носом жулик, - метла да борода, а остальное я и не запомнил - честно.

Выйдя из допросной, шериф тихо сказал Лике:

- Ты всё услышала. Здесь явно вмешательство магов в гражданские дела. Судя по описанию, это студент первого курса, только у них такие длинные бороды и мётла. В общем, не знаю как, но ты должна добыть списки поступивших в этом полугодии. Наш клиент явно среди них.

- Сделаю, - с готовностью кивнула та.

- С утра как раз и начнёшь, - кивнул мужчина, - а пока, свободна.

- Так значит, это правда, - услышал я такой знакомый голос и, обернувшись, увидел Сюзанну Крылову.

В кокошнике сантиметров двадцати, в сарафане чуть ниже колен, она обошла меня по кругу, помахивая веником, чуть покривив губы, произнесла:

- Дрейк Рассказов попал к желторотым. Я думала, упасть ниже, просрав наследование и взяв в невесты простолюдинку, невозможно, но ты доказал, что я снова ошиблась.

- Дрейк, кто это? - негромко, но с незнакомыми нотками в голосе поинтересовалась стоявшая рядом Анюра.

- Это, - ответил я, - старшая дочь рода Крыловых, Сюзанна. Испытывает ко мне противоречивые чувства. Эмоциональный маятник качается от ненависти до любви. В прошлом у нас была интимная связь, за которую я прилюдно извинился, потом неудачная для неё дуэль и отказ в помолвке между нами. В общем, как любят иногда говорить - всё сложно.

- Ублюдок, - прошипела, успевшая за время моей короткой речи покраснеть как рак и буквально закипеть, девушка, - ты ответишь за это! Я вызываю тебя на дуэль, на арене, завтра вечером!

- О, - повернулся я к Анюре, - тут и арена какая-то есть.

- Есть, - зло перебила меня Крылова, - ещё как есть и там тебе не получится использовать твои штучки. Не знаю как ты меня тогда вырубил, бесконтактное искусство это было или что, но здесь, - она язвительно хохотнула, - дуэль только на чистой магии и судьи уж проследят, чтобы ты не начал нечестную игру.

- Так, - я прищурился, - а если я всё-таки, попытаюсь играть нечестно?

- Вылетишь из академии, - тут же злобно сверкнула глазами та.

- Ай, ай, - демонстративно принялся сокрушаться я, - какая досада.

- Вот-вот, - слегка успокоившись, надменно дёрнула подбородком Сюзанна, - так что в этот раз тебе победить меня не удастся.

Стоило ей уйти, как Анюра пару раз нервно дёрнула меня за подрясник. Я взглянул в её обеспокоенное лицо и спросил:

- Что?

- Дрейк, - зашептала та, - ты что, не понимаешь, что тебе не удастся использовать амулет?

- Понимаю, - кивнул я.

- Тогда почему ты так спокоен?

- Потому, моя дорогая невеста, - я заглянул ей в глаза, - что меня не интересует выигрыш в этой дуэли. Как и проигрыш. Они ничего мне не дадут. Но ты слышала, что будет, если меня поймают на нечестной игре?

Под моим долгим взглядом, она задумалась, а затем, дёрнув бровями в некотором удивлении, медленно произнесла:

- Тебя выгонят… Чёрт, я поняла.

Она покачала головой, затем пожаловалась:

- Всё никак не могу перестроиться, одна часть меня понимает, что обучение тут, это просто потеря времени, а другая, глубоко внутри, прыгает от восторга, что я нахожусь в самой настоящей магической академии.

Вид у неё стал чуточку виноватый, а я крепко задумался.

Вот этот момент, таща Анюру за собой, я как-то упустил из виду. Это у меня этих академий хоть задним местом жуй, в семи учился, в трёх преподавал, одной заведовал сам, а у неё это первый опыт в жизни. Имею ли я право отнимать у неё этот опыт?