«Да, недурно», — подумал Янтарь, но промолчал, потому что ещё сердился. Уж очень ему надоел этот комар!

— Большое спасибо! — поблагодарила Девушка, приколола брошку на платье и ушла. А Мастер аккуратно собрал янтарные стружки.

— Они ещё пригодятся, — сказал он, — кажется, Химики опять придумали что-то новое!

— Очень хорошо, — обрадовались Химики, когда Мастер принёс им стружки, — мы как раз собираемся делать янтарный эликсир ддя Морковки!

Старый Мастер прожил на свете уже очень много лет, но ещё никогда не слыхал, чтобы из янтаря делали эликсир, да ещё для Морковки. Но он не удивился, потому что необыкновенные вещи теперь случаются каждый день, пожелал Химикам успеха и ушёл. А Химики сейчас же принялись за работу.

— Будем делать сухую перегонку! — решили они, и начали подогревать стружки. Когда жара достигла 150 градусов, янтарь размягчился, а при 400 градусах и вовсе расплавился и даже закипел, как самый обыкновенный суп!

Химики собрали пар, который шёл из янтаря, остудили его, и получились белые пушистые хлопья, которые называются янтарной кислотой. А из янтарной кислоты сразу сделали эликсир.

— Принесите нам морковных семян! — сказал в телефон Старший Химик. Семена тотчас же принесли, и Старший Химик положил их в кислоту.

— Подержите их тут несколько дней, — приказал он Младшим Химикам, — а потом пошлите в колхоз. И пусть колхозники нам расскажут, какая будет Морковка!

Осенью колхозники сделали грядки и посеяли семена. Они всегда сеяли Морковку осенью, чтобы она за зиму успела хорошо привыкнуть к новому месту и раньше начала расти на будущий год.

А через год они увидели, что янтарный эликсир очень помог Морковке. Она не хворала, когда её щипали сердитые заморозки, перестала падать в обморок от засухи и выросла на редкость крупной и сладкой. Председатель колхоза выдернул самую красивую и повёз в подарок Старшему Химику.

— Спасибо за ваш эликсир! — сказал Председатель. Старший Химик взял маленькие янтарные бусы и повесил их Морковке на шею.

— Вот тебе аттестат! — засмеялся Старший Химик. — Ведь ты окончила Янтарную школу!

И он послал Морковку на Сельскохозяйственную выставку.

На выставке было множество всяких овощей, и все они были необыкновенно красивы. Но бус не было ни у белощёкой Капусты, ни У румяных Помидоров, ни у розовой Картошки!

— Кто дал тебе бусы? — с завистью спросила молодая белокурая Репка.

— Это диплом об окончании Янтарной школы, — гордо ответила Морковка, — мне поручили ввести новую моду. Скоро такие бусы будут носить все Морковки!

И все овощи сразу поняли, что видят перед собой знатную особу…

А Янтарь с комаром стал любимой брошкой Девушки. Он пересаживался с одного платья на другое и совсем примирился с тем, что уже никогда не избавится от комара.

Шумит Балтийское море. Зелёные волны бегут друг за другом и бросают на берег свои белые шапочки, сделанные из самой лучшей пены. А вместе с шапочками остаются на золотом песке те игрушки волн, которые им уже надоели, — гладкие камешки, причудливо обточенные щепки и жёлтые, прозрачные кусочки янтаря…

Стояла ясная, тихая морозная ночь. Над лесом висела Луна, и её круглые, толстые щёки блестели, точно серебряные. Она их хорошо начистила по случаю полнолуния. Дремали Снежинки на неподвижных ветках деревьев, не звенели Сосульки, крепко спала замёрзшая Река. Из трубы домика, на котором было написано «Лыжная база», поднимался красивыми кольцами Дым и всё старался дотянуться до Луны, но из этого ничего не выходило.

— У-у-у… — послышалось откуда-то издалека.

Снежинки подняли головы.

— Вставайте, вставайте! — зашептали они друг другу.

— У-у-у! — раздалось громче и ближе, и к лесу подлетел Северный Ветер, а с ним Метель, которая первым делом достала из рюкзака Тучи и плотно задёрнула Луну.

— Начинаем бал! — крикнул Ветер.

Снежинки вскочили, взялись за руки и пошли танцевать. Их становилось всё больше и больше, потому что Метель бросала целые пригоршни снега из своих длинных белых рукавов.

— У-у-! — пел Северный Ветер. — Быстрее! Быстрее кружитесь!

И Снежинки заплясали быстрее. Они неслись над кустами и деревьями, скользили вдоль по дороге, присаживались на секунду и снова взлетали. Ветер подталкивал их, а удержаться было не за что. Но так как Снежинки уже немножко устали, они начали искать места, где можно было бы отдохнуть. Они забивались в колючие ветки ёлок, прятались под горками и заборами и даже прижимались к трубе дома, хотя она была тепловатая и не очень-то приятная. Вокруг крыльца Снежинки собрались в такой сугроб, что закрыли все ступеньки, и толстой белой подушкой улеглись у самой двери.

А Ветер всё пел свою громкую песню и быстро перебирал струны проводов, которые‘заменяли ему арфу. Он так разошёлся, что несколько проводов не выдержали.

— Дз-з-зинь! — сказали они и лопнули.

— Дз-з-зинь! — ответили ледяные стены дворца деда Мороза и разбудили хозяина. Он потянулся, расчесал бороду и выглянул в окно.

— Ты зачем озорничаешь, Северный? — крикнул он Ветру. — Иди сейчас же домой!

Ветер надулся, но спорить не посмел. Ведь дед Мороз мог посадить. его в мешок, где уже сидел Южный Ветер за то, что вздумал среди зимы ломать лёд на реке.

Сразу всё стихло. Метель стряхнула с пальцев последние Снежинки, сунула в рюкзак Тучи, которыми закрывала Луну, взяла Северный Ветер под руку, и они ушли домой, в Арктику. А Луна, которая задремала под Тучами, проснулась и огляделась вокруг.

— Э, да уже светает, — сказала она, — пора и мне на покой. Солнце, выходи, твоя смена начинается!

Солнце взошло, и всё засияло. Заиграли бриллиантами усталые Снежинки, заискрились Сосульки, заблестела ледяная гладь Реки. Дым стал совсем розовым и сразу забыл про Луну. Теперь он изо всех сил тянулся к Солнцу, но из этого тоже ничего не выходило…

Дверь лыжной базы зашевелилась. Ей хотелось открыться, но снежная подушка её не пускала.

— Раз, два — взяли! — крикнули за дверью, и на крыльцо гурьбой вывалились лыжники.

— Вот так денёк! — обрадовались они, надели лыжи, и в лесу замелькали разноцветные шапочки. Все они мчались в одном направлении — к большому трамплину, который важно возвышался над Рекой.

— Жик! Жик! Жик! — только и успевали сказать лыжи, когда быстрее ветра летели с трамплина вниз.

— Хорошо! — говорили лыжники и опять лезли наверх, чтобы скатиться ещё раз.

— То-то! — усмехнулся дед Мороз и крепко ущипнул одного лыжника за, ухо. — Пользуйтесь, пока я здесь. Вот уйду, и не будет у вас снега.

— А может быть, и будет, — ответил лыжник и потёр ухо, потому что оно совсем побелело.

— Нет, — сказал дед Мороз, — никто, кроме меня, не умеет его делать!

— А мы попробуем!

— Кто это — мы?

— Мы — химики.

— Ах, вот как! — рассердился дед Мороз и принялся изо всех сил щипать лыжников за уши, за коленки и за носы.

— Ай-ай-ай! — закричали лыжники. — Что за злой старикашка!

И они поскорее побежали домой. А на крыльце Химик оглянулся и крикнул деду Морозу:

— Вот увидишь, мы сделаем снег сами и обойдёмся без тебя!

Ох, как рассердился дед Мороз! Он выпустил из мешка все ветры, какие там были, и так тряхнул ртуть в термометре, что она охнула и скатилась до тридцати градусов ниже нуля.

— Я вам покажу! — грозился дед Мороз. — Не будет у вас ни снегу, ни подарков на Новый год!

И дед Мороз решил наказать лыжников. Он уложил в чемодан и снег, и сосульки, и все ветры, кроме Южного, снял q белок зимние шубки и уехал.

— Какая ранняя весна в этом ‘году! — сказал Медведь в берлоге и зевнул. — Я совсем не выспался!

— Крак! Крак! — трещали и рассыпались ледяные стены дедова дворца.

— Крак! Крак! — отвечали им Льдины на реке, которые так спешили уплыть, что в толкотне ломали друг другу бока.