После занятий надо кое-куда сходить.

Жду Джазза у машины.

— Привет. Вот уж не думал, что ты все же захочешь поехать.

Выдавливаю из себя улыбку.

— Все в порядке? — Стараюсь показать, что дело обычное: планировали съездить к Маку, вот и едем. Но дело и впрямь большое. Если я пока держалась и не раскисла, то потому, что мысленно нападала на Эйдена. «Он мертв, и во всем виновата ты!» Нет! Если он мертв, то виноват Эйден. Эйден и Мак.

— Конечно. Я надеялся, что придешь. Поехали.

Школа уже остается далеко позади, когда я, набравшись смелости, спрашиваю:

— Йен узнал что-нибудь о Бене?

Джазз качает головой. Похоже, отвечать ему не хочется.

— Говори. Что бы ты ни узнал. Пожалуйста. Мне надо знать.

— Рассказывать особенно не о чем. Ничего такого, чего бы мы уже не знали и о чем не догадывались.

— И все-таки.

— Мама Йена дружит с мамой Бена. По ее словам, парамедики вроде бы оживили Бена, но дышать самостоятельно он уже не мог. Может быть, слишком долго оставался до этого без дыхания. Лордеры, когда прибыли, маму Йена выставили, а потом отправились следом за «Скорой», причем не очень-то и спешили. В общем, она опасается худшего. Что с ним, куда его отвезли — никакой информации мать Бена не получила.

Я молчу. Крепко зажмуриваюсь, потом смотрю в окно. Живого или мертвого, его забрали лордеры. Что тут скажешь?

Последний поворот, и вот мы уже подъезжаем к дому Мака и останавливаемся перед входом.

— Есть еще кое-что. Мама Бена передала Йену что-то для тебя.

— Что?

— В багажнике.

Мы выходим из машины, и Джазз несколько раз пинает дверцу, прежде чем она открывается.

— Лучше, чем ключ.

В багажнике картонная коробка.

— Смелее, — говорит Джазз, и я поднимаю крышку.

В коробке что-то завернутое в бумагу. Тяну за уголок и вижу металл. Металлические перья. Сова! Должно быть, мать Бена закончила фигуру. Я провожу пальцами по крылу.

— Она сказала, что изготовила ее по просьбе Бена и хочет, чтобы ты ее взяла.

— Я этого не знала. — Птица получилась как будто живая. И мать Бена, хотя, должно быть, и спрашивала себя, не имею ли я отношения к случившемуся с ее сыном, тем не менее отдала статуэтку мне. Она, конечно, не сделала бы это, если бы знала правду. К глазам подкатывают слезы, и я моргаю. «Тебе нельзя ее брать». — Но я не могу взять ее домой. Как я объясню, откуда она взялась?

— Тоже так подумал. Поэтому и прихватил с собой сегодня. Надеюсь, Мак не откажется подержать ее у себя. Давай спросим. — Джазз вынимает коробку из багажника. — Идем.

Я иду за ним к дому. Мама Бена не отдала бы мне птицу, если бы знала, где Бен взял таблетки. Если бы знала, какую роль я сыграла. «Он умер, и это все твоя вина».

Джазз открывает дверь.

— Привет.

Из кухни выглядывает Мак.

— Привет. Ты как, Кайла? — Он улыбается, но глаза невеселы. — Хотите чаю?

— Чаю? — притворно возмущается Джазз и поворачивает к буфету с пивом. Мак наливает и ставит на плиту чайник и отправляет Джазза во двор — посмотреть машину, над которой он работает.

Я прислоняюсь к буфету.

— Эйден здесь?

Мак кивает.

— В задней комнате. Жаль Бена. Хороший был парень. — Он грустно качает головой, но я-то знаю, что если бы не он, Бен никогда бы не познакомился с Эйденом и не получил бы те таблетки. Если бы не он.

— Если могу... — начинает Мак и кладет руку мне на плечо, но я сбрасываю ее. Хочу разозлиться на него, но пока сдерживаюсь и отступаю.

— Мне надо поговорить с Эйденом.

— Ладно. Джаззу с ним лучше не встречаться, так? Я задержу его немножко. Скажу, что ты хочешь побыть одна.

— Дело твое.

Я прохожу по коридору в компьютерную комнату и открываю дверь.

Эйден сидит у стола, обхватив голову руками.

— Привет. — Он поднимает голову. На бледном лице выделяются ясные синие глаза. — Мак только что рассказал о Бене. Поверить не могу. — Он встает, протягивает руку, но я поворачиваюсь, закрываю дверь, и рука падает.

— Что тебе известно? — спрашиваю я.

— Только то, что рассказал Мак. Что Бен разрезал «Лево». — Он качает головой. — Зачем?

— Ты серьезно не догадываешься? — неприязненно спрашиваю я.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты же дал ему те таблетки, и они сделали что-то с ним. И ты рассказал ему, как террористы срезают «Лево» и что у них это получается. Это ты с ним сделал! — Голос поднимается, дрожит и срывается.

— Не так громко. — Эйден смотрит в окно.

— Мне только и затыкают рот. Но сейчас я скажу все, что хочу, а ты послушаешь.

— Слушаю, — тихо говорит он.

— Те таблетки, они ведь были не просто «пилюли счастья», да? Они не просто поднимают уровни, но и делают что-то еще.

— Верно, — кивает Эйден. — Они помогают блокировать влияние «Лево» на наши мысли.

— Это они заставили его сделать то, что он сделал!

Эйден качает головой.

— Они работают по-другому. Дают каждому возможность думать самому.

Я не могу согласиться с ним, но ведь примерно то же самое говорил и Бен.

— Понимаю, ты злишься. Но виноват в произошедшем не я. Сам не понимаю, зачем ему это понадобилось. Одних рассуждений мало, чтобы на такое отважиться. Должно быть, что-то случилось, что-то подтолкнуло его, и он решил, что другого варианта нет.

Я смотрю на него с ужасом. Что-то случилось... Уэйн! Бен не смог защитить меня. «Это ты виновата».

Обхватываю себя руками. Злость и отчаяние готовят крутой замес.

— Нет, все не так. Если бы ты не дал ему таблетки, ничего бы не было.

Эйден вздрагивает.

— Извини, Кайла. Мне очень жаль. Но подумай хорошенько. Я дал ему таблетки, Мак привел меня сюда, а Джазз привез тебя — неужели все виноваты?

Ошеломленная, я смотрю на него. Эйден как будто читает мои мысли, идет за ними. И сорвать на нем злость нельзя. Она нужна мне. А если исключить их всех, то остаюсь только я одна.

— Так кто же виноват? — шепотом спрашиваю я.

— Подумай сама. Кто зачистил Бена? Кто надел на него браслет? Кто сделал так, что «Лево» нельзя снять? Кто сделал это все?

— Лорд еры...

— Теперь ты понимаешь, почему так важно то, что делаем мы. Мы должны разоблачить их. Помоги мне с ПБВ.

Опасность. Я качаю головой, отступаю. Нет. После всего случившегося Эйден продолжает свое: играет словами, манипулирует, пытается заставить меня делать то, что нужно ему. Да, звучит все верно, логично, но это не так. Если бы не Эйден, с Беном ничего бы не случилось. И что будет со мной, если я помогу ему? Шаг за линию, и папа вернет меня, как и обещал. Он, Коулсон и его лордеры, миссис Али — все они наблюдают за каждым моим шагом. И доктор Лизандер с этим ее «скажи, что отличает тебя от других, Кайла». Они и Эйден — охотники, а я — жертва.

— Ты как? — спрашивает Эйден, поняв наконец, что упустил. На протяжении всего разговора мой «Лево» ни разу не завибрировал. Он с любопытством смотрит на мое запястье, но я прикрываю браслет ладонью. Сохрани гнев.

Я направляюсь к двери.

— Если тебе что-то понадобится... что угодно... — бормочет Эйден.

Я останавливаюсь.

— Есть одно дело. Узнай, что случилось с Беном.

Он молчит. Лицо печальное.

— Мне жаль, Кайла. Очень маловероятно, что Бен выжил. И даже если выжил, то его забрали л ордеры. Долго он не продержится.

— Узнай, — повторяю я.

— Если что-то выясню, передам через Мака. — Он делает ударение на «если», как будто закрывает книгу.

Я выхожу и захлопываю за собой дверь.

Мак и Джазз все еще во дворе, но я не иду к ним. Печаль перевешивает злость, и мой уровень идет вниз. Прохожу в кухню и там, на стуле, коробка с совой. Не поможет.

Снимаю оставшуюся упаковку и ставлю фигурку на стол.

Она великолепна. Когда я видела ее в прошлый раз, крылья не были закончены, но теперь они раскинуты во всю ширь. Остается только изумляться, как разрозненные кусочки металла соединились в нечто настолько превосходящее сумму отдельных частей. Я касаюсь крыльев, клюва, острых когтей. Прекрасная птица-одиночка, смертельно опасная, если тебе случилось быть мышкой. Провожу ладонью по перьям...