- Да, один гвоздь осталось вбить. Принесу к обеду.

- Отлично, - я поднялась и собрала тарелки у тех, кто доел с нашего столика, в том числе свою. Ви, как обычно, ковырялся дольше всех. Краем глаз я заметила, как Накта поспешил уйти среди первых. Некоторое время ему будет неуютно за своё неудавшееся своеобразное предательство, но ничего. Всё обойдется, я надеялась. Ведь не падают же, в самом деле, с обрыва неугодные монахи?

Джин натаскал воду в два раза быстрее вчерашнего, не успела я и за ведра взяться. Вообще он был преисполненный энтузиазма и какой-то… на подъеме, что называется. Плечом к плечу со мной моя кружки, он разговорился, хотя меня отвлекало кажущееся нарушение личного пространства. Или мне его просто не хватает после всех злоключений утра? Из своей обычной компании для совместных трапез, я не видела до сих пор мужского достоинства только у Шуги. А потому с тремя остальными язык говорить не всегда поворачивался, и рядом с ними становилось тесно, будто все мои мысли копошились возле их интимных мест. Где-то так всё и было, собственно. Силён шок, ничего не сказать.

- А у тебя есть братья или сестры? – спросил Джин.

- Нет, только двоюродные. Я один в семье, - отодвинувшись на пару сантиметров от плеча помощника, удовлетворила я его любопытство. Мне почудилось, или я уже отодвигалась?

- А почему ты решил прийти именно сюда? Как-то странно, чтобы родители не прокормили одного ребенка.

- Ну… - Ещё никто не интересовался мной так подробно здесь. Я и не удосужилась сочинить лжи. – Я же местный, а работы тут вообще мало. У нас бедная семья, и дополнительные деньги не помешают. А ты?

- У меня старший брат, - Джин повесил полотенце, о которое вытер руки и оперся о стол, закончив работу. – Что касается моего прихода сюда… Мой брат связался с плохой компанией, и задолжал им огромную кучу денег. У нас с матерью не было такой суммы, чтобы выплатить им за него, я только начинал свою карьеру тогда… В общем, они уговорили меня, - Джин с грустной усмешкой опять показал на свои переломанные пальцы. Боже, его пытали?! – Уговорили отработать за него, потому что если бы я этого не сделал, то они бы с ним расквитались. Нужно было распространять наркотики, шестерить этим бандюкам. Бить людей, грабить… - моя мимика не могла отразить всего удивления, которое вызвало во мне сказанное. Джин никак не вязался ни с чем таким, он был добрый и внимательный, и представить его преступником и хулиганом – что-то невозможное. – Я отработал сполна, но, знаешь, домой вернуться не смог. Я никогда не был жестоким человеком, и быть порядочным гражданином казалось таким правильным… после всего сделанного я немного сломался. Изменился. Мне самому захотелось уйти в какое-то удаленное место, не видеть всего, что творится в мире, эту грязь и несправедливость. Захотелось духовно очиститься, что ли, поэтому я избрал монастырь с самым жестким уставом из имеющихся. Без обратного пути. Со своей девушкой я расстался ещё за год до этого, меня ничто больше не держало… а у тебя были девушки когда-нибудь, Хо?

- Что? – подскочила я от неожиданности. – Нет, не было. Не пришлось как-то… Не до этого было.

- Я понял, - улыбнулся он, остановив мой поток оправданий. Я-то пытаюсь быстро собрать в голове картину, что мой персонаж должен встречаться с девушками и интересоваться ими, а Джин, наверное, насмехается, что я неопытный девственник. Да, и это тоже, в принципе. – Идём в библиотеку, приберемся, сколько успеем.

Подтолкнув меня вперед себя, опуская руку, он невзначай скользнул ей по моему бедру. Вспыхнув от легкого касания, я обернулась через плечо на милое и располагающее лицо Джина, несмотря на свою вкрадчивость, образованность и тактичность, очень мужественное и притягательное. Он определенно был из тех, кто привлекал меня в этой цитадели загадок, дисциплины, мудрости и воздержания. А потому, хорошей ли было мыслью идти с ним вдвоем в одинокую библиотеку, где кроме нас никого не будет? Да что может произойти? Мы же два парня!

Примечание к части * Пибимпап – одно из традиционных корейских блюд

С 9-ое на 10-ое, включительно

В библиотеке, действительно, всё обошлось, хотя Джин продолжал вести себя подозрительно. Складывалось впечатление, что он замечает странности во мне, я замечаю замечательность в нём, но оба мы делаем вид, что так и надо. Пока сам осторожно перекладывал с полок фолианты, чтобы протереть пыльные углы, парень приставил лестницу к шкафам и предложил протирать верхи мне, объяснив это тем, что если он будет падать, то я его не спасу, а если я грохнусь, как вчера, то легко буду пойман. То есть, поймана. Ну, для меня поймана, для него – пойман. Я поддалась такому раскладу, но пару раз, поглядывая вниз, находила Джина за изучением меня. Он улыбался и отводил глаза, но всё во мне кричало о том, что на меня смотрят так, будто я в короткой юбке, под которую пытаются заглянуть. Понял он или не понял? Если понял, то почему не говорит? Если не понял, а я спрошу его об этом, то сама же всё и испорчу. Вот дилемма!

После обеда меня ждал другой ужас, под известным всем женщинам названием. Ежемесячные проблемы никто не отменял. Чтобы никак не оставлять следов, я и без того не брала с собой никаких прокладок и тампонов, решив использовать способ молодости наших бабушек – чистый лоскут ткани, сложенный в несколько раз, который требовалось ежевечерне стирать и использовать вновь. Да, только нормально мыться при этом тоже надо было! А тут баня раз в неделю и ледяная вода всё оставшееся время. И если бы не начались дурацкие занятия, в которые меня приписали, я бы была спокойнее, в хакама никогда ничего не заметится, но в белоснежных тобоках?! За что всё это на мою голову? Я помрачнела и не вступала в болтовню ребят ни за обедом, ни за ужином. И прислушиваться было не к чему – они увлеченно распинались по поводу последней лекции учителя Ли о карме и анатмаваде, отрицанию существования души в учении Будды. О последнем ничего не поняло большинство, в том числе и я, поэтому дебаты походили на что-то вроде «- А почему круглый? – Потому что оранжевый».

С трудом выдержав последнюю за день трапезу, и прибравшись до утра, я стала планировать внеочередной банный день лично для себя. Протопить общую помывочную незаметно не получится, натаскать воды сюда, нагреть и устроиться с тазиками? Я знала, что некоторые могут среди ночи прийти зачерпнуть чаю или просто попить воды, что уж говорить о непозднем вечере? Тащить воду в свою комнату? Это тяжело, но и туда могут зайти без спроса. В общем, рисковое мероприятие, как ни крути, а ведь мне всего лишь нужно привести себя в порядок! Доломав голову этим ребусом до предела, я решилась на самое безумное, что могло бы вообще залезть в мои извилины. Я пошла к единственному человеку, которого могла бы попросить о помощи, и это оказался даже не Хенсок. Я постучалась в сторожку Лео у калитки. Вернее, занесла руку, чтобы постучать, но он предупредил это и открыл вперед, встав на три ступеньки выше и глядя на меня с нескрываемы любопытством. Совсем как домашний питомец, который ничего не может сказать, но всё понимает. Почесав лоб, собравшись с духом, я произнесла:

- Мне нужна твоя помощь. Я умоляю тебя мне не отказывать, - Лео слегка приподнял брови. – Я хочу помыться. Ты не мог бы посторожить, чтобы никто не вошел?

Затея ему не понравилась. Интерес с лица сошел и он, недовольный, покачал головой.