— Еще раз.

— Вы нашли след? — Богарт посмотрел на экран ноутбука с осязаемым энтузиазмом.

— Я нашел след.

— Я тоже могу поехать? — быстро спросила Джеймисон.

Агент взглянул на нее, потом на Декера. Тот пожал плечами.

— Ладно, — ответил Богарт, — но имейте в виду, ФБР вам не какая-нибудь гребаная авиакомпания. И ни слова в печати.

— Я ушла из газеты.

— Что? — сказал Декер. — Почему?

— Сейчас я занята на этом деле полный рабочий день. У меня нет времени на репортерские обязанности. И, честно говоря, пришло время двигаться дальше. — Она встала и подхватила сумку. — Ну, пошли. Давайте, шевелитесь.

И вышла из комнаты.

Богарт посмотрел на Декера.

— Вот это нечто… Чем вы ее заслужили?

— Пока сам не соображу, — ответил Амос.

Самолет приземлился на частной полосе к югу от Города Ветров.[22] Там они сели во внедорожник и направились в новую штаб-квартиру Института когнитивных исследований. Институт размещался теперь в трехэтажном здании в офисном парке, спроектированном по образцу кампусов, примерно в часе езды от Чикаго.

Богарт показал свое удостоверение ФБР женщине за стойкой. Это вызвало цепную реакцию, в результате которой их проводили в конференц-зал в дальней части здания, раскрашенный в спокойные цвета.

Следом в зал вошел мужчина в темном костюме-тройке, розовой рубашке и желтом галстуке-бабочке в зеленую крапинку. Он посмотрел на Богарта, который показал удостоверение и представился. Затем Даррен Маршалл увидел Декера.

— Амос Декер?

Тот встал и пожал ему руку.

— Доктор Маршалл.

— Прошло… сколько, двадцать лет?

— Плюс два месяца, девять дней и четырнадцать часов, — автоматически сказал Декер.

Результат выскочил с такой скоростью, что Амос даже не осознал процесса. Это уже не казалось ему странным. Просто… просто теперь он был таким.

— Разумеется, поверю вам на слово, — сказал Маршалл и взглянул на Богарта. — Амос был исключительным случаем.

— Не сомневаюсь. Но мне ничего об этом не известно.

Следом Маршалл посмотрел на Джеймисон:

— А вы тоже из ФБР?

— Нет. Я просто неравнодушный гражданин, который хочет помочь.

Эта реплика слегка ошеломила Маршалла.

— Исключительный случай? — подтолкнул его Богарт.

Декер лаконично произнес:

— Я перенес травму головы. Это изменило работу моего мозга. Сделало его более эффективным в некоторых аспектах. — Он помолчал. — Искусственный савант — скажем так; в отличие от вашего брата.

Богарт кивнул, пристально глядя на него.

— Ясно. Хорошо, я понял.

— Не могли бы вы рассказать мне, в чем вообще дело? — попросил Маршалл.

Декер объяснил Маршаллу ситуацию и не успел еще закончить, как тот медленно кивнул.

— Я слышал, конечно, о бедняге Сайзморе, но не знал, что это связано с тем… ужасным событием в Берлингтоне.

— Мы говорили об этом с доктором Рабиновичем, — уточнил Декер.

— А, так вот почему Гарольд звонил, — сказал Маршалл. — Я был так занят, что до сих пор не перезвонил ему.

— Это связано и с другими событиями, еще ужаснее, — встрял Богарт. — Но сейчас мы их обсуждать не будем.

Он выжидающе посмотрел на Декера.

— Наш убийца почти наверняка мужчина, — начал Амос. — У него есть партнер, человек, называющий себя Себастьяном Леопольдом.

— Никогда о таком не слышал. Но вы считаете, это как-то связано с институтом?

— Учитывая, что они очень тщательно раскладывали следы, приведшие меня сюда, — да. Добавим к этому факт убийства доктора Сайзмора.

— И вы точно знаете, что они связаны? В смысле, смерть Сайзмора и все остальное?

— В его доме было оставлено сообщение. Специально для меня.

Маршалл, явно сильно расстроенный, обмяк на стуле.

— Господи, просто не могу в это поверить…

— В моей группе в институте была женщина, Белинда Уайетт, — сказал Декер.

— Да, я ее помню.

— Она была одной из протеже доктора Сайзмора.

— Хм, мы здесь не поощряем подобные отношения.

— Но это не значит, что такого не случается. Верным ли будет предположение, что доктору Сайзмору предложили уйти именно из-за его отношений с пациентами? Возможно, с пациентками?

— Я не могу обсуждать эту тему.

Богарт подался к Маршаллу.

— Доктор Маршалл, мы выслеживаем убийцу, на счету которого очень много жертв, включая группу старшеклассников и одного из моих агентов. Этого человека нужно остановить. Поэтому, при всем уважении к вашим принципам, мы будем признательны за любую оказанную нам помощь.

Маршалл нервно выдохнул.

— Ну, я могу сказать, что Сайзмор перешел профессиональную грань в отношениях с женщиной в институте примерно в то время, когда его попросили уйти. Я действительно не могу вдаваться в подробности.

— Не беспокойтесь, он не подаст на вас в суд, — заметил Богарт. — Он лежит в морге. — Посмотрел на Декера. — Вы думаете, у Сайзмора могли быть такие же отношения с этой Уайетт?

Амос, пропустив его вопрос мимо ушей, обратился к Маршаллу:

— Что с ней случилось?

— Мне нужно посмотреть записи.

— Будьте добры.

— Это очень скользкая территория, профессионально говоря.

— Доктор Маршалл, пожалуйста, просто посмотрите записи.

Тот встал, снял трубку с телефона, стоящего на тумбе, и сказал несколько слов. Через пять минут в комнату вошла женщина с пухлой папкой. Она вручила папку Маршаллу, развернулась и вышла.

Доктор надел очки и заявил:

— Мне нужно просмотреть эти документы.

— Приступайте, — ответил Богарт. — И не торопитесь.

Прошло двадцать минут. Наконец Маршалл поднял взгляд.

— Хорошо, что вы хотите узнать?

— Сколько ей тогда было лет? — спросил Декер.

— Шестнадцать.

— Она была гипер?

— Да, экстраординарные способности. В действительности, близкие к вашим. Но, в отличие от вас, у нее не было признаков синестезии.

— Что делало мой случай более интересным, — заметил Декер. — За счет двойственности.

— И того, как вы ее получили. Травма головы на футбольном поле. Никогда прежде такого не видел. И сильно сомневаюсь, что увижу второй раз.

Богарт посмотрел на Декера.

— Вот, значит, как это случилось…

Джеймисон кивнула ему:

— Да.

— Она это знает, а я — нет? — возмутился Богарт.

— У нас с ним была длинная поездка, — пояснила Алекс.

Декер обратился к Маршаллу:

— Как Белинда получила свои способности? У нас были групповые сессии, но этот вопрос ни разу не поднимался. Ходили всякие разговоры, так что о моей ситуации кое-кто знал, но Белинду не упоминали ни разу.

— Ну, вашу биографию тоже не следовало раскрывать. А у Белинды все было еще… сложнее.

— Насколько сложнее? — спросил Богарт.

Когда Маршалл ничего не ответил, агент ФБР произнес:

— Я не хочу играть грубо, но могу в течение часа получить на вас вызов в суд. Однако за это время они могут убить еще кого-нибудь.

Маршалл посмотрел на Декера.

— Вы действительно считаете, что это связано с теми убийствами?

— Я не считаю, я знаю.

Доктор снял очки и отодвинул папку.

— Белинда Уайетт была подростком из сельской глуши в Юте. Когда ей было шестнадцать, она, говоря прямо, пережила групповое изнасилование, причем разными способами, и тяжелые побои. Потом ее бросили умирать.

Богарт кинул взгляд на Декера, но тот не отрывался от Маршалла.

— То есть она перенесла мозговую травму, связанную с полученными побоями, и вышла из нее с гипертимезией, — сказал Амос.

— Да. Кроме того, как вы догадываетесь, она перенесла тяжелейшую психическую травму, — добавил Маршалл. — Причем без надежд на полное восстановление. Ущерб, как эмоциональный, так и физический, остался с ней навсегда. В частности, она лишилась способности зачать ребенка.

— Господи, — выдохнула Джеймисон.

— Погодите, Декер, — встрял Богарт. — Я не поспеваю. Уайетт — девушка. Она не может быть нашим стрелком. Он — парень.