Хорошо, что удалось откровенно поговорить с Муравьевым, и он начал воспринимать меня адекватно. Это был удачный ход, когда я сдал властям столичный кружок заговорщиков и основных организаторов мятежа в Крае. Ничего, у меня по плану ещё уничтожение всех ячеек Западного Края. Я им устрою ночь святого Варфоломея. Дело даже не в банальной мести. Врагов России надо уничтожать при первой возможности, и она у меня скоро появится. Но пока не нужно дёргаться, я буду просто работать, завоёвывая авторитет великого человека, коим является Михаил Николаевич. Здесь есть и здоровый прагматизм. Через столь высокопоставленного и влиятельного человека, гораздо проще оказывать воздействие на окружающую реальность.

В Вильно царил форменный бардак. Вернее, это касалось внутреннего состояния дел во властных структурах. Внешне же всё было чинно и пристойно. Наш поезд встречала целая делегация во главе с бывшим губернатором Назимовым, командованием военного округа, лучшими людьми губернии и представителями русской части населения города. Последние ждали Михаила Николаевича с искренним воодушевлением и надеждой.

На самом деле, как мы выяснили позже, в столице губернии царил сущий переполох. Никто не ожидал, что Муравьёв так стремительно начнёт выполнять приказ императора. Ведь прошла всего неделя после назначения, а новый генерал-губернатор уже прибыл по месту службы. Представляю мину сибарита Назимова, который любил всё делать неспешно, вернее, практически, забросил свои обязанности. Он наверняка думал, что имеет достаточно времени на сбор вещей и передачу дел. А оказалось, что всё придётся делать очень быстро.

По охране мы пока решили не нагнетать. Думаю, мятежники всё ещё не поняли, кто пожаловал к ним в гости. Да и атаковать вокзал переполненный солдатами весьма проблематично. Кстати, того самого грамотного поручика мы реквизировали у ивангородского полка. Заодно рекрутировали десяток солдат, которые показали, что умеют немного шевелить мозгами. Искать людей в Вильно, значит терять время. А проблемы с безопасностью могут возникнуть уже завтра.

Не знаю, какие аргументы привёл Красников, но Муравьёв в итоге согласился с нашей инициативой. С учётом того, что поручика звали Андрей Модестович Корф, и он происходил из остзейских немцев, то задача была фактически неразрешимая. Но у поручика был очень правильный папа, которого, наверное, Николай Михайлович уважал. Ведь Модест Корф руководил вторым отделением ЕИВ, а его сын служил в простом пехотном полку, что делает честь родителю. Старший Корф не стал пропихивать отпрыска в гвардию, а отправил самостоятельно делать карьеру. В нашу компанию молодой немец вписался сразу, хотя и старался вначале держать определённую дистанцию. Скорее всего, просто нервничал, уж слишком радикальные перемены произошли в его жизни.

Пока проходила официальная часть встречи, мы спокойно выгружали свои вещи. Я сразу отправил Фредди уточнить, озаботилась ли канцелярия бывшего губернатора транспортом для людей и хозяйства его сменщика. Несмотря на скромный образ жизни, Муравьёв являлся высшим вельможей страны и был обязан иметь штат обслуги, положенный по статусу. Вместе с нами ехали повар с помощником, четыре лакея, конюх, кучер и бывший унтер, исполнявший обязанности сторожа. Хотя последний был больше похож на охранника. Если сравнивать с другими сановниками, привыкшими держать десятки слуг, муравьёвский персонал был не так велик. Вещей тоже было мало.

Как я и ожидал, о хозяйстве и обслуге губернатора никто не позаботился. Но Фридрих уже договорился с какими-то ушлыми мужиками, которые обещали подогнать нужное количество подвод. Нам же он нанял возок. Предупредив Корфа, что во дворце буду позже, я со своими людьми двинулся за носильщиками в сторону выхода.

На площади перед вокзалом творился форменный бедлам. Но мы прошли на боковую улочку, где и загрузили свои вещи в старый, но достаточно большой возок. На улице было не особо холодно, но пошёл достаточно сильный снег, поэтому я с радостью полез внутрь транспортного средства.

Решили не мудрить и остановиться в доме Поклевских. Сейчас в Вильно большой наплыв гостей, значит со свободными квартирами явно проблема. Заодно, я пригласил Корфа, после того как он сопроводит солдат в казармы, остановиться у меня.

Управляющий был предупреждён телеграммой, поэтому нас ждали. Сдав Фредди с Пырхом на руки слугам, мне, наконец-то, удалось насладиться нормальным мытьём. Повалялся в ванне. Кстати, она французского производства со специальной колонкой для нагрева воды. Лежу и думаю, что в этом времени просто колоссальные возможности для продвижения новых изобретений и прогресса вообще. Лишь бы были финансы на начальном этапе, а далее можно отлично развернуться. Меня даже посетила гнусная мыслишка, а может, бросить всё и просто пожить для себя? Есть новое тело, неплохие перспективы в бизнесе и одна обворожительная сероглазая особа.

В итоге я смыл с себя грязь, немного побездельничал и позвонил в колокольчик, вызывая слугу. Для себя решил, что никакой мирной жизни не будет. Пока убийцы живы, а в стране бардак, я просто сожру сам себя, если пойду другим путём.

Уже вечером, когда все помылись, поели и немного отдохнули, было решено провести совещание. У Фредди и Янки был свой фронт работ, который я обозначил ещё в дороге. Немец должен по своим контрабандным связям узнать, что вообще творится в городе. Перед полишуком стояла задача устроиться на работу к одному из трёх семейств, которые я подозревал в связях с мятежниками. Пырх, услышав задачу, сразу подтвердил правоту получения своего прозвища.

-Барин, так ведь только приехали. До этого три дня в поезде тряслись. Может, ну его эту работу? Я лучше вам новости по местным кабакам соберу. Там народец бывает разный и, подвыпив, много чего рассказывает. Лучшего места не придумать.

От подобной простоты, сильно отдающей плутовством, я оторопел. Фридрих же начал ржать, как шварцвальдский тяжеловоз. У немца очень странное понятие о юморе. Меня наш полесский товарищ периодически напрягает. Месяц ничего не делает, только жрёт ещё и алкоголь подворовывает там, где мы останавливаемся. По крайней мере управляющий столичного особняка жаловался, что этот деятель выпил пару бутылок какого-то жутко дорого и коллекционного вина из коллекции Альфонса Козелл-Поклевского.

-Ну а чего? Я ничего, — эта наглая харя начала оправдываться под моим сердитым взглядом, — Надо, значит, сделаем. Вы только денег на кабак выделите, пан Юзеф. Вот вам крест, надо туда сходить и народ послушать.

Вот что ты будешь делать? С другой стороны, Фридрих очень высоко отозвался о боевых качествах Пырха и его смекалки. Да и нет у меня других людей, кроме немецкого весельчака и полесского пройдохи. Выделил я им обоим денег. Может, действительно чего полезного услышат в питейных заведениях столицы Края. Поляки народ гонористый и довольно несдержанный, в состоянии подпития тем более. А ещё есть их слуги, которые знают о замыслах хозяев и любят посплетничать. Ещё надеюсь, что какой-нибудь местный патриот сдуру выдаст секретную информацию. Или это я себя так успокаиваю?

-Александр, извините за вмешательство в вашу работу, — мы с Мосоловым только отобедали и приступили к чаепитию, — Но, мне кажется, что вы не совсем верно представляете себе обязанности секретаря.

-Какие могут быть обиды? Я всегда прислушиваюсь к вашим словам. Даже Его Превосходительство не раз говорил, что вы весьма оригинально мыслите.

Мелочь, а приятно! Всё-таки мне удалось пробиться сквозь недоверие Муравьёва. Мосолов его ближайший помощник и ему можно верить. Сегодня я решил пригласить секретаря на обед, надо немного отвлечь человека, так как сам он закопался в работе. И мне просто приятно его общество. Плюс, мы ровесники, что тоже немаловажный фактор. Надо же с кем-то разговаривать не только о работе. Не с местным же польским обществом общаться. Хотя были уже попытки нескольких семейств пригласить меня в гости, но они остались без ответа.