Мне импонирует подобная манера ведения дел. Хотя трудно представить, какое движение каловых масс начнётся в столице. Ведь защитники есть не только у русских чиновников. Поляки также имеют хорошее лобби и не стесняются им пользоваться. Только в этом случае ничего у них не получится. Жалко, что подобное поведение губернатора не является нормой для высших русских чиновников. Здесь, как и в моём времени, бездари с ворами спокойно занимают свои посты, периодически кочуя по разным ведомствам и губерниям. Эпохи меняются, но система управления Россией остаётся прежней. Был небольшой период во времена одного грузина, когда в чиновничьем аппарате был относительный порядок. Но это не гарантировало качество работы, так как разного рода сволочи во власти, хватало и тогда. Про геноцид русского народа я уж молчу. При этом самих чиновников ставили к стенке и отправляли в лагеря гораздо реже других слоёв населения. После смерти усатого товарища система быстро сгнила и развалила страну. Поэтому я никогда не понимал людей, который ностальгируют по сталинским временам. Но не будем о грустном.

Я поставил перед собой конкурентную задачу и приступил к её выполнению. Плохо, что нельзя полагаться на местные кадры, поэтому процесс сильно стопорился. Фридрих по своим каналам нанял несколько человек, которые согласны были работать за деньги. И они сразу дали результат. За неделю мы вычислили основных фигурантов мятежа, находящихся в Вильно и губернии. Самое забавное, что многие из них фактически не скрывались и жили открыто. Хорошо проявил себя полишук, который оказался не только редким баламутом, но очень наблюдательным и пронырливым человеком. Янка шатался по городу, посещая костёлы, рынки, кабаки и усиленно делал вид, что ищет работу. В результате он смог устроиться в нужный нам дом. Думаю, что уже через несколько дней будет должный эффект.

Вторым моим занятием было формирование летучего отряда. Муравьёв сразу принял план по созданию мобильной боевой группы, которая будет целенаправленно охотиться за командирами повстанческих банд, идеологическими лидерами и главными спонсорами мятежа. Надо ещё обдумать и детально проработать систему связи. Здесь я хочу сделать ставку на телеграф и курьерскую сеть. Мятежников и вообще помещиков в крае ненавидит большая часть населения, поэтому с добровольными агентами проблем не будет. Другой вопрос, как обеспечить безопасность агентов, которым придётся передавать информацию через телеграфные пункты. Там ведь тоже работает много поляков, большинство которых поддерживают мятежников.

Меня всё сильнее потряхивает от желания начать действовать. Но спешка хороша при ловле блох. А часть мятежников, при всей их безалаберности и высокомерии, весьма опасные люди, прошедшие обучение в лучших военных академиях России. Вот такой вот парадокс. Но думаю, уже скоро всё начнётся. Первые звоночки о действиях мятежников в зоне ответственности Муравьёва уже прозвенели. Значит, скоро начнутся массовые выступления. Думаю, к этому времени будут готовы регулярные войска и мой отряд.

Глава-10.

— У вас весьма оригинальная манера выбирать кадры, корнет.

Обратившийся ко мне штабс-капитан был невысок ростом, имел крупные и резкие черты лица, более свойственные южанину. Он весь был какой-то нескладный, но это только с виду. Выправка у Всеволода Панютина была самая что ни на есть гвардейская, но без свойственной этой публики гонору. Правда, сейчас капитан перевёлся в пехоту и должен был возглавить одну из рот формируемого Оренбургского полка. Новая часть создавалась на базе четвёртого резервного батальона Олонецкого полка, вот я и решил подсуетиться. Дело в том, что большинство солдат новой структуры были отправлены в бессрочный отпуск. Часть из них проживала в Виленской губернии или самом Вильно. Но этого количества людей не хватало. Поэтому из разных полков военного округа, в столицу Края присылали группы нижних чинов для быстрейшего комплектования «оренбуржцев».

Дураку понятно, что ни один вменяемый командир хорошего солдата в другую часть не отпустит. Такое добро самим нужно. Значит, среди новых кадров в основном будут всякие криворуки, неумехи и штрафники. Вот последние были мне и нужны. Нет, я не искал уголовный элемент. Критерием отбора являлись люди, которые не могли вписаться в рамки армейской дисциплины, и не сломавшиеся за несколько лет службы. Если кратко, то нужны индивидуалисты, которым тяжело ужиться в большом коллективе, постоянно вступающие в конфликты, но не переступавшие определённую черту. Я выбирал ярких, шебутных, дерзких, насколько это возможно в армии. Ребята должны быть инициативными и креативными, если так можно выразиться. Заодно, среди отпускников, искал солдат, кто не смог найти себя на гражданке. Также приветствовались кадры, знающие лес и умеющие хорошо стрелять.

Нет, я не формировал какой-то аналог спецназа. Мне нужен мобильный отряд разведки из подготовленных бойцов, которые умели не только выполнять приказы, но ещё думать головой и проявлять инициативу. Действовать автономно и перерезать вражеские коммуникации никто не собирался. Наша задача — это охота за главными фигурантами мятежа и харизматическими лидерами отрядов.

Вот Панютин и удивлялся, зачем я выбираю людей именно по такому принципу. С самим офицером мы быстро сошлись, хотя между нами была небольшая разница в возрасте. Ещё проще мне было общаться с казачьим поручиком Денисовым. Кстати, по фенотипу больше похожему на скандинава или помора, в отличие от брюнета капитана. Несколько эскадронов Атаманского полка уже прибыли в Вильно, но расположились за городом. Скоро ожидается прибытие очередных гвардейцев в лице семёновцев, преображенцев и финляндцев. Всё это говорит о серьёзных намерениях императора, который решил не затягивать с подавлением мятежа.

Денисов, кстати, удивился не меньше своего пехотного визави. Так как требования к казакам были совершенно иные. Мне нужны спокойные и рассудительные станичники, которые не полезут в атаку при виде противника. Основную массу мятежников будут уничтожать финляндцы Ганецкого и, собственно, казаки, к которым будет прикреплён наш отряд.

А пока я развлекал офицеров своими идеями по переподготовке и перевооружению личного состава. В атаку колоннами нам не ходить, поэтому основным стрелковым оружием был выбран драгунский карабин образца 1854 года с укороченным штыком, вместо стандартной винтовки. В казачье вооружение я не лез, они и так неплохо укомплектованы. Далее каждый пехотинец получил пистолет, нож и несколько гранат системы поручика Казаринова, совсем недавно поступивших в войска. Последних был недокомплект, но вскоре ожидалась новая поставка. Заодно у меня были мысли создать аналог свето-шумовой гранаты. Любой советский подросток мастерил в своё время взрывпакеты, пугачи, более похожие на пистолеты, и вещицы пострашнее. Исключением я не являлся. Поэтому у меня возникла интересная идея, как применить навыки хулигана в этом времени. Фредди быстро нашёл мне местного учителя химии, который оказался ещё и экспериментатором, пытавшимся изобрести новый вид взрывчатки. Это была не просто удача, а какой-то божий промысел.

Пока же солдаты знакомились с новым вооружением — регулярно ходили на стрельбище, учились бросать гранаты и приноравливались к новой амуниции. Я решил утеплить солдат, в первую очередь дело касалось башлыков, удобных рукавиц и новых юфтевых сапог. Экономить на подобных вещах я считал глупостью. Разведчик должен быть не только мобильным, но и не мёрзнуть.

Небольшая полоса препятствий, турник, брусья и небольшой зал с гирями, дополняли мои новаторские идеи. Всё это было очень интересно офицерам, которые лично испытали придумки одного молодого корнета. В итоге, оба испытывали явное смущение, так как к некоторым снарядам офицеры оказались не готовы. Особенно тяжёлым испытанием стал турник. Кстати, через некоторое время Денисов с Панютиным обратились ко мне с просьбой о совместных тренировках. Я был только рад, вместе и батьку бить веселее.