Холода не чувствовала от эмоций.

— Одна сбежала, — подруга отвела взгляд, стараясь взять себя в руки. — Вторая смогла найти работу у королевского артефактора.

— То есть в ней заинтересовалась страна, да?

— Да.

— Хорошо, — я отпустила Марен, взлохматила волосы. — Твоим родителям от всего этого нужно только золото. Но мы ведь можем им дать его. И это будет своего рода откуп!

— Где ты возьмешь столько золота? — грустно усмехнулась девушка. — Знаешь, сколько нужно на то, чтобы отец наладил свои дела?

— Не с той стороны заходишь, — покачала я головой. — Сколько бы золота он получил за этот брак? Давай честно, ты из рода обнищавшего торговца. Сколько бы заплатил твой жених? — Пока у Марен опять на глаза не набежали слезы, я добавила. — Гипотетический.

— Несколько сотен золотых, отец хорошо торгуется…

— Тогда это именно та сумма, которую нужно собрать до выпуска из академии. Я помогу.

— Будешь отдавать мне свою стипендию? — поддела Марен.

— Чаротворчество! — решение пришло яркой вспышкой. — Нам надо просто изобрести новые чары и запатентовать их. Или продать короне.

— Ты серьезно? — почему-то переспросила подруга, вскинув одну бровь. — Ты это так сказала, будто в день по десятку новых чар придумываешь.

— У нас целых четыре года на это, — улыбнулась я. — Думаешь, ничего не придумаем? Да и если помнишь, вчера ты мне говорила, что мне удалось поднять простое заклинание на новый уровень. А таких заклинаний массы, что-то да сможем продать.

— Думаю, что это очень шаткий план, — скептически протянула чародейка. Но я добилась результата, она больше не плакала.

— Не попробуем — не узнаем, — подвела я итог, накидывая на плечи плащ. — А теперь давай в академию, скоро опять дождь ливанет.

Марен подняла взгляд к тяжелым серым тучам, вздохнула и произнесла:

— Иия, у меня к тебе будет еще одна просьба.

У меня даже внутри все от дурного предчувствия сжалось. Интуиция не подвела, потому что в следующую секунду подруга проговорила:

— Я прошу тебя пойти на бал.

— Назови хотя бы одну вескую причину, — попросила я, стараясь сразу не перевести наш разговор в разряд ссоры.

— Отец не отступится. Вполне возможно, что на балу в академии будет или сам жених, или кто-то из его близкого круга. Не хотелось бы оказаться с проблемой один на один.

Тяжело вздохнув, я даже не смогла ничего на это ответить. А что отвечать? Марен права. Друзья в беде не бросают. Даже если опасность иллюзорная.

День бала грянул неожиданно. Я настолько ушла с головой в учебу, чтобы большего достичь в чаротворчестве, что когда Марен предложила мне примерить несколько ее платьев, не сразу поняла, для чего это нужно.

Только потом осознала, что неделя учебы пролетела со скоростью света. А я толком ничего не достигла ни на одном из поприщ.

И это раздражало до зуда на кончиках пальцев. Усугублял еще все и тот факт, что через какой-то месяц должна была начаться первая сессия. Именно она обещала быть самым сложным испытанием за последнее время.

С ней не могли сравниться попытки менять структуру магии и выкинуть из мыслей Алана. Метаморф там просто поселился! Да даже поиски ответов на стандартные вопросы сироты меркли на фоне слова «сессия».

Но кого это вообще волнует, когда уже вечером будет дан бал в Первой Вельской академии?

— Тебе очень идет это платье, — Марен дернула за шнурки корсета, затягивая их еще сильнее. На мне!

— Если ты дернешь их еще раз, — прохрипела я, чувствуя, как под напором наряда гнутся ребра, — я до сессии не доживу.

Погибнуть от какого-то дурацкого, пусть и красивого платья, нежно-персикового цвета, в мои планы совершенно не входило.

— Не придумывай, — отмахнулась подруга, шурша подолом своего бордового платья с глубоким декольте. — Тут еще столько места, что и я помещусь. Давай, задержи дыхание.

Корсет стянуло еще сильнее, а у меня поплыло перед глазами.

— Ты мне скажи, — выдохнула я, вцепившись пальцами в открытую створку шкафа, — Высший свет целиком и полностью состоит из самоубийц? Им жизнь не дорога, что ли?

— Ты это к чему? — напряглась Марен, выглядывая из-за моего плеча.

— К тому, что в таком корсете можно отправляться прямиком на кладбище. Да расслабь же ты эти удавки!

Подруга хохотнула, но все же подраспустила завязки корсета.

Надо было в другом порядке одеваться. Я-то уже помогла ей с корсетом. Дура была! В следующий раз наглядно продемонстрирую, что это такое, когда тебе ломают тканью ребра.

Хотя… Марен-то не привыкать, а вот мне все это казалось изощренной пыткой. Так я думала до того момента, пока подруга не взялась за мои волосы.

— Что ты делаешь? — с ужасом прошептала я, наблюдая за тем, как Марен вместо гребня берет в руки несколько склянок со странными жидкостями.

— Сейчас сделаем из тебя леди, — пообещала она. Жаль, что в зеркале я видела только себя. Потому что на губах соседки сейчас просто должна была появиться кровожадная улыбка.

— Я не леди, — только и успела пискнуть в момент, когда она распылила какой-то раствор над моим волосами. — И пожалуйста, оставь меня с шевелюрой! Второй раз я ее за ночь не смогу отрастить!

— Да все нормально будет с твоими волосами, не крути головой! — Марен посадила меня ровно и продолжила создавать нечто, что гордо именовала прической. — А леди ты или нет, зависит только от тебя, Иия. Ты та, кем себя чувствуешь.

— Я чувствую себя музейным экспонатом, — пробормотала я, умоляя богов придать мне мужества на сегодняшний вечер.

— Не самый плохой вариант, — рассмеялась соседка по комнате. — Посиди тихонечко. Я много все равно сделать не успею. А тебя бы еще накрасить.

Я выругалась сквозь зубы, вспоминая, сколько времени сегодня потратила на себя подруга. Да она сразу после обеда засела за зеркало, вооружилась кисточками и тюбиками! А встала, когда за окнами уже начало темнеть.

И нет, ее никак не оправдывает то, что темнеть сейчас начинает рано.

Но я зря волновалась. Марен и в самом деле не сильно долго меня держала. Усилиями подруги мои длинные волосы сейчас были заплетены в две причудливые косы и уложены на плечи толстыми белыми колосками. Брови и глаза подведены черным, на щеках блестел легкий румянец, а губы…

— Только не красный! — отшатнулась я в ужасе, когда Марен взяла в руки кисточку и помаду в длинном тюбике.

— Красный отлично подойдет, — твердо произнесла она.

— Только не красный! — повторила я, почему-то опасаясь этого цвета на губах, как огня.

Не знаю, может быть, сыграл тот факт, что когда я впервые увидела девок из того же самого борделя, все они рисовали губы красным. Хотя и многие леди делали точно так же. Но первое впечатление, как говорится…

— Ладно, — сдалась подруга, вытащив второй такой же тюбик бежевого цвета. — Но так ты потеряешься.

— Может тогда ты меня не найдешь и не потащишь на бал, — отшутилась я.

— Ты обещала, — напомнила Марен, уже приступая к тому, чтобы подвести мои губы неестественным бежевым цветом.

Ну а что тут отнекиваться? Да, я согласилась подстраховать. Хотя сильно сомневалась, что ее отец отправит ее жениха на праздник в академии, если только тот тут не учится.

Зря я на это согласилась или нет, узнаем позже. А пока… Терпеть, Иия. Терпеть.

Самым сложным, как оказалось, это подобрать туфли. Нога у Марен оказалась на размер больше моей. И я теряла ее туфли, едва сделав два шага. Танцевать в таких просто не представлялось возможным. А на мои уверения, что танцевать я и не собираюсь, Марен только отмахнулась и принялась искать белоснежную вату.

В итоге на бал я пошла в ее туфлях, пошатываясь из стороны в сторону на неустойчивых каблуках. Но зато я больше не выпадала из обуви из-за обилия ваты, которую мы общими усилиями затолкали в носок.

О том, насколько неудобно ходить на каблуках, я еще сильнее убедилась уже на улице. Благо бальный зал находился в соседнем от общежития корпусе, где мне еще не доводилось бывать. Но даже этот короткий путь оказался настоящей пыткой.