От нахлынувшего на нее счастья подруга чуть с пенька не свалилась, хорошо хоть Климентий ее вовремя подхватил.

    -Что ж, пусть посещает, - неожиданно согласился Митрофанушка. — Но если подoбный беспорядок произойдет,то я все-таки поставлю перед ректором вопрос об…

    Но Кристобаль Эстер его не слушала, она наколдовала рядом с пеньком Смеяны роскошное кресло и, усевшись в него, принялась задавать Смеяне вопросы:

    -Ну, расскажите же мне, расскажите, милочка, как вы варили этот дивный суп?

    С несколько ошалелым видом подруга принялась отвечать.

    -Слушайте! - осенило вдруг Виринею. – Это мы теперь после этой похлёбки сможем не есть целую неделю? Ничего себе!

    -Я подумаю, как можно убрать действие супа, - задумчиво протянул Фил Шепард. – Хотя в чем в чем, а в кулинарожении я не силен. Это очень специфичная область магии.

    -Да зачем убирать? – перебил его Клим. - Наоборот, интересно целую неделю не есть! Это ж как раз зачётная неделя – больше времени появится на подготовку к зачетам! В общем, если снимать действие похлебки – я пас.

    -Α я нет! – проговорила Вир возмущенно. - Я люблю есть! И хочу хотеть есть!

    Я с ней согласилась. Такая похлёбка хороша в каком-нибудь походе,или на войне.

    Впрочем, как ни странно, большинство студентов рассудили так же, как и Климентий.

    Профессор Донатимо очень скоренько разобралась с последствиями потопа (попутно проведя студентам мини-урок что это де грязь пищевая, а убирать ее следует заклинанием либо свежести, либо лимонной, либо зелёного яблока), и внутри и снаружи общежития все стало, как прежде. Студенты шумно стали расходиться кто куда.

    Помимо воли я обратила внимание на двух парней-четверокурсников, которые что-то рассказывали профессору Донатимо, которая являлась куратором на их курсе. Всеми фибрами души почувствовала - что-то неладно, что нужно подойти ближе и прислушаться.

    -Да я говорю вам, профессор, он пропал! – горячо убеждал профессора здоровяк с длиннoй челкой, которая очень странно смотрелась на его бритой голове. - Ребята рассказывали, что на него какая-то странная книга напала и кусала его,и он с ней в библиотеку побежал. Потом девчонку с первого курса проводил, пошел к себе в комнату и больше уж не выходил. А когда потоп начался,то все из комнат повыскакивали, а он нет! Мы заглянули – а там пусто!

    -Вы уверены, что он не мог сбеҗать, уйти куда-то? - испытующе глядя на ребят, спросила профессор Донатимо. - Он же любит всякие глупые шутки, розыгрыши, может,и сейчас…

    -Нет, профессор, - покачал голoвой второй парень – его рыжие вихры торчали во все стороны. - Он обязательно нам бы рассказал, если что-то такое задумал.

    -Что ж, раз так… - встревожено протянула Донатимо.

    -Да вот она, эта девка, - вдруг закричал здоровяк с чёлкой, ткнув в меня пальцем. - Это ее он провожал из библиотеки! Она, получается, последняя, кто его видел.

    -Да что вы раньше времени огород городите? – поморщилась профессор. – Пойдемте в комнату, может он там себе сидит преспокойно!

    Дело касалось меня напрямую, поэтому я тоже пошла, уже зная, оком речь и в чью комнату мы идём. Чувство тревоги охватило меня, я никак не могла избавиться от противного холодка, змеящегося по спине, хотя знала, что не сделала ничего плохого и обвинять меня не в чем.

    Ну, почти… Заколдованная книжка анекдотов ңе в счет!

    Возможно, это глупое недоразумение и все разрешится просто и забавно.

    Но надеялась я зря.

    Комната Мартына Задоя оказалась пуста. Нехорошо, зловеще пуста.

Моя проделка с ожившей книгой, пригнавшей Мартына в библиотеку, раскрылась довольно быстро. Оно и немудрено – преподаватели собрались в комнате Задоя почти в полном составе, прибыл и сам ректор Пантилеймон Ортодеус. Завидев меня, блондин, вспыхнув, отвернулся, очевидно, вспомнив поцелуй в столовой. Я тоже смутилась, но не из-за ректора, а из-за того, что увидела Власа. Понятия не имею, почему простого конюха сюда позвали, но, видимо, на это есть свои причины. В отличие от Пантилеймона, который украдкой нет-нет да поглядывал, Влас не взглянул на меня ни разу. Наверное, уже знает про сцену с Филом. Да и сейчас, когда преподы прошарили комнату Задоя различными проверяющими и считывающими заклятьями и размотали всю историю про бешеную книгу, черт знает что обо мне подумает, решит ещё, что это я похитила Мартына… Хотя, по-моему, в такой непроходимый бред способен поверить только конченный идиот!

    Препoды идиотами как раз-таки не были, поэтому хорошенько расспросив меня про Мартына (я действительно по иронии судьбы оказалась последней, с кем парень общался перед исчезновением), отпустили с миpом. Даже ругать не стали. Никто слова не сказал, в том числе сам Митрофанушка, гроза нерадивых студентов, ещё час назад разоряющийся по поводу Смеяниного супчика. Такое со мной было в первый раз. Даже как-то гордость немного задело, что ли.

    Но дурочкой я не была (о, надеюсь, не была!) – я прекрасно видела, что преподавателям сейчас совершенно не до меня. С тревожными лицами они мерили шагами маленькую комнатку Задоя, в которой царил кавардак, который парень так и не успел прибрать. Несколько раз пускали поисковое заклинание. Профессор Донатимо пыталась вычислить ауру Задоя по грязи. Профессор Кристобель Эстер вальяжно расселась в потертом кресле и задумчиво курила длиннющую сигарету с таким мрачным видом, будто Мартын Задой уже отправился в мир иной, не исключено, что по частям. Влас стоял у самого входа, привалившись к стенке, но я видела, что кончики пальцев его чуть подрагивают – он тоже плел поисковое заклинание.

    Из всего преподавательского состава один только профессор Анселми выглядел не встревоженным, а откровенно раздражённым:

    -Я действительно не понимаю, из-за чего весь этот сыр-бор! – пожал плечами он. – Да сбежал Мартын куда-то, вон хоть в деревню… Загулял с какой-нибудь деревенской дивчиной, раз Аштон ему отказала… А вы тут такую панику устроили, как будто его хладный труп тут нашли!

    -Типун тебе на язык! – набросилась на него профессор Донатимо.

    -Боюсь, профессор Анселми, вы ошибаетесь, и притом весьма крупно, - проговорил вдруг Влас сдержанно и все обратились к нему.

    -Властимир, скажите, ради богов, что показывает ваш поиск, - заломив руки, обратилась к Власу Донатимо. Видно было, что она искренне переҗивает за своего студента. – У вас же самый широкий спектр, что он показал?

    -Οн показал, что Мартына Задоя нет ни на территории академии, ни в поле, ни в лесу, ни в деревне, – негромко произнёс Влас. - Более того, его нет в нашем королевстве.

    Вздох потрясения пронёсся по преподавательским рядам.

    -Как нет? - схватившись за сердце, Донатимо упала на кушетку. - Как такое вообще может быть? А вдруг он… он…

    -Он жив, – перебил Влас, почему-то глядя в пол. – Я вижу это по ауре комнаты, по его вещам. Эти вещи принадлежат не мертвецу. Но с ним что-то случилось,что-то непонятное и страшное… Как будто он… но уже не он… Нам одним в этом разобраться не под силу.

    -Я знаю, что вы хотите сделать, Властимир, – кивнула вдруг Кристобель Эстер, выдохнув колечко дыма, которое превратилось в очертание чего-то хорошо мне знакомого, но позабытого. - Я полностью вас поддерживаю в этом решении.

    Герб Высшего Института Магической Полиции, вот что напомнил дым от сигареты Эстер!

    -В таком случае… - Пантилеймон Ортодеус не договорил.

    Преподаватели, а, в частности Митрофанушка, как-то некстати вспомнили oбо мне, внимающей их разговору. Куратор подлетел ко мне и буквально пинками выставил за дверь.

    -Иди-иди, голуба, не до тебя сейчас! Но учти, - Митрофанушка прищурился с порога, - как только разбёремся с Мартыном, за книгу ты огребёшь. И Смеяна твоя за свой супец глупый!

    Остаток вечера прошел в комнате Смеяны за обсуждением случившихся днём событий. Вдохновившись похвалой самой Кристобель Эстер, подружка на скорую руку пожарила блинчиков, а у Климентия нашлась банка абрикосового варенья. К сожалению, никто, кроме самой Смей, не мог насладиться этой вкуснятиной – после волшебного супа мы все чувствовали себя сытыми. Виринея мрачнее всех взирала на золотистое великолепие, политое сиропом с солнечными дольками абрикосов, а потом и вовсе отвернулась. Я рассказала ребятам сначала про зачарованную мной в комнате Мартына книжку, а потом про то, как попарилась в баньке, несколько, правда, смягчив краски. Но все равно поймала многозначительные взгляды всей троицы, а Клим даже присвистнул. Правда, как выяснилось, по другому поводу: