Освободившись от мокрых печаток, Дженна испытала огромное облегчение. Она расчесала гребнем спутанные волосы, раздумывая, не заплести ли косу, но потом решила оставить волосы распущенными и устроилась на полу с книжкой, чтобы почитать, пока окончательно не стемнело.

Корабль сделал поворот и стал быстро набирать скорость, увозя Дженну от Барбадоса и будущего мужа. Впрочем, даже доберись она до вожделенного острова, ее положение все равно было бы незавидным, ведь пираты наверняка обчистят ее до нитки и у нее не останется ничего, кроме припрятанных драгоценностей. Печальная перспектива.

Она уже потеряла счет времени, когда неожиданно открылась дверь и в каюту шагнул матрос с подносом в руках. На подносе была еда — хлеб, сыр и тушеные бобы, — кувшин воды и три кружки.

— Унесите это обратно! — с видом оскорбленной принцессы потребовала Бланш Кэрфор.

— Нет, оставьте, пожалуйста, — перебила ее Дженна. — Большое спасибо вам за заботу.

Посуровевший было матрос смягчился.

— Ужин немного задержался, — извиняющимся тоном проговорил он, обращаясь к шотландке. — У повара были другие дела.

Девушка решила перехватить инициативу.

— Скажите, кто такая Мэг? — спросила она. — Я слышала, что ее ранило.

— Да, было такое. Мэг — одна непослушная девчонка, которая живет на нашем судне, — ответил матрос.

У него был ирландский акцент. Похоже, весь экипаж корабля состоял из ирландских и шотландских бунтовщиков, разбавленных некоторым количеством французов, и всех их объединяла ненависть к англичанам и их союзникам.

— Мэг — дочка капитана?

— Да нет, она просто пробралась на «Ами» тайком, она и ее приятель по имени Робин.

У Дженны защемило от жалости сердце, когда она представила себе маленькую раненую девочку, тайком пробравшуюся на пиратское судно. Бедная, она так страдает, и рядом нет ни отца, ни матери, которые бы о ней позаботились!

— Могу я ей как-то помочь? — взволнованно спросила девушка.

— Я спрошу у капитана, — ответил матрос. Его взгляд скользнул по родимому пятну собеседницы, но никакой реакции не последовало.

Когда за матросом закрылась дверь, послышался звук запираемого замка.

Дженна села на пол, обдумывая его слова. Значит, пираты приютили двоих детей, тайком проникших на «Ами»…

Может быть, предводитель пиратов не такой уж закоренелый разбойник?

Она представила себе его изуродованное шрамом лицо, холодные глаза, презрительные взгляды, которые он бросал на пленников… Нет, не может быть, первое впечатление ее не обмануло — он внушает страх, он опасен и непредсказуем.

Девушка попыталась продолжить чтение, но тусклое освещение и поток мыслей, проносившихся в ее голове, мешали сосредоточиться на содержании книги. Действительно ли Дэвид Мюррей знает о «дьявольской метке», сделавшей ее изгоем в собственной семье? Она очень в этом сомневалась. Но это было еще полбеды. Самое ужасное, что теперь, после. пиратского плена, она будет опозорена в глазах будущего мужа потому, что с ней не было компаньонки. О, если бы Мэйзи не сломала ногу, а отправилась бы в плавание… Наверное, сегодня бедняга просто умерла бы со страху.

Господи, что подумает о своей нареченной досточтимый Дэвид Мюррей? Не исключено, что он отвергнет ее из-за родимого пятна, а пребывание в плену станет отличным предлогом для отказа от нежелательного брака.

Если только она вообще доберется до Барбадоса…

Всю ночь Алекс провел без сна — он вел корабль, сменив Клода у штурвала, а потом сидел у постели Мэг. Девочку лихорадило, рана явно причиняла ей сильную боль, но упрямица не пролила ни слезинки. Робин не отходил от подруги ни на шаг.

Героическое поведение подопечной донельзя расстраивало Алекса — она же ребенок, а держится, как сумеет не всякий взрослый. Лучше бы Мэг поплакала…

Ближе к утру начала портиться погода: ветер набирал силу, по небу побежали тучи. Задача у пиратов была не из легких: благополучно довести до Мартиники «Ами» и не потерять трофейного корабля. Неспокойное море делало ее трудной вдвойне — теперь требовалось больше людей, чтобы управиться с парусами, а значит, придется сократить число матросов, охранявших пленников.

— Боюсь, надвигается шторм, — заметил Клод, вглядываясь в темные облака, заполонившие предрассветное небо. Алекс молча кивнул.

— Шон сказал, что шотландская мадемуазель хочет ухаживать за Мэг, — поколебавшись, добавил первый помощник. — Это освободило бы Хэмиша.

«Нет, только не Дженет Кемпбелл!» — чуть не сорвалось у Алекса с языка, но он сдержался. Клод говорил дело: в штормовом море каждая пара рабочих рук на счету, а Хэмиш — один из самых опытных моряков на «Ами».

К тому же кто-то должен был сменить Робина, который уже давно не отдыхал, и лучше, чтобы это была женщина.

— Хорошо, я подумаю, — буркнул Алекс.

Спустившись в каюту, он увидел Хэмиша, озабоченно склонившегося над маленькой пациенткой. Алекс заглянул ему через плечо — рана по-прежнему кровоточила; Мэг лежала с открытыми глазами, но, похоже, была в забытьи.

Рядом с Хэмишем стоял Робин.

— Она все время сбрасывает повязку, — с тревогой проговорил лекарь.

Корабль тряхнуло, и мальчик качнулся назад, едва устояв на ногах.

— Женщина из клана Кемпбеллов предлагает помощь, — сообщил Алекс ровным голосом, ничем не выражая своего отношения к этому предложению.

— Я нужен наверху, — заметил Хэмиш.

— Но мне бы не хотелось оставлять ее с девочкой наедине, — возразил капитан.

— Вы боитесь, что она причинит Мэг вред? — спросил Робин.

Алекс вспомнил глаза этой Кемпбелл: в них читались страх и презрение, но отнюдь не злость.

— Пока пусть с ней побудет Робин, — не отвечая мальчику, резюмировал капитан. — Как только освободится Шон, я пришлю его на смену.

Шон, старательный молодой матрос, впервые вышедший в море, все еще чувствовал себя не очень уверенно, особенно во время шторма, и Алекс тревожился всякий раз, когда юноша лез на мачту убирать или ставить паруса. Но капитан не мог открыто опекать матроса, чтобы не вызвать раздражения у остальных членов экипажа.

— Я вернусь, как только смогу, — с явным одобрением ответил Хэмиш.

«Что ж, видно, делать нечего, надо все-таки позвать эту Кемпбелл», — решил Алекс и скрепя сердце направился к каюте, отведенной, для пассажирок.

Прежде чем отпереть замок, он предусмотрительно постучал — не дай бог, пленницы не одеты, — выждал несколько секунд и открыл дверь.

Прямо перед ним стояла Дженет Кемпбелл. Алекс почувствовал, как по телу пробежал невольный трепет. Девушка выглядела иначе, чем утром: по ее плечам водопадом струились длинные волосы, прежде собранные под шляпой, — русые, со светлыми прядями, золотившимися в свете фонаря. И на ней не было перчаток! Краем глаза Алекс заметил у нее на одной руке длинное багровое пятно, тянувшееся от кисти до предплечья. Теперь понятно, откуда у нее странное для жаркого климата пристрастие к этой детали дамского туалета!

Их взгляды встретились. Удивление и настороженность в глазах Дженет сменились вызовом. Меньше всего Алексу хотелось дать ей почувствовать, что он заметил ее физический изъян, — видит бог, для человека с таким лицом, как у него, бросать камни в товарищей по несчастью двойной грех.

С другой стороны, он не собирался ни перед кем расшаркиваться, тем более перед девицей из рода Кемпбеллов.

— Мне передали, что вы изъявили желание ухаживать за раненой девочкой, — сухо произнес он.

— Да, — кивнула она. — У меня есть в этом деле опыт.

— Женская забота ей, безусловно, нужна, но дело в том, что Мэг не жалует англичан.

— Я не англичанка.

— Кемпбеллы — английские прихвостни, а это еще хуже. Она не ответила, просто молчала, даже не пытаясь спрятать от него свое родимое пятно.

— Пойдемте, — бросил Алекс. «Нет, Кемпбеллы не достойны ни симпатии, ни сочувствия», — решил он.