Чарли оглянулся на Мердо:

– Мне это не нравится. Не хочу, чтобы меня выслеживали шайены. Фаллон мертв. Давай поставим на этом крест.

Мердо сильно ударил Мел по затылку.

– Она же берет тебя на пушку. Хочет тебя запугать. – Он усмехнулся, и Мел стали видны его гнилые желтые зубы. – Кажется, у нее получается.

Он приподнял Мел за талию, словно мешок с мукой. Чарли распахнул дверь, и Мердо потащил Мел к своей лошади.

– Что мы будем делать, Мердо? – с беспокойством спросил Чарли. – Давай оставим ее здесь, о'кей? Я не хочу бежать от индейца. Не хочу, не хочу!

– Заткнись, Чарли. – Мердо взвалил Мел на лошадь, не заботясь, удобно ли ей, а сам уселся сзади. – Ты хочешь голодать зимой? Не обращай внимания на всякую болтовню. Этот индеец – метис, и у него серебряный рудник в Крипл-Крике. Если он такой «хороший друг», то не пожалеет немножко серебра, чтобы вернуть ее обратно, верно?

– Пожалуйста, помогите мне сесть, – спокойно попросила Мел. – У меня вся кровь прилила к голове. После вашего последнего посещения у меня стала болеть голова.

Он посадил ее и крепко обхватил за талию:

– Без шуток, красотка.

Мел подняла голову, глядя в темное небо. Набрав побольше воздуха, она протяжно и громко позвала Гейбриела.

Мердо фыркнул:

– Зовешь призрака, красотка? Мел холодно улыбнулась в ответ:

– Верно. Вы же не собираетесь сегодня спать?

Неожиданно Мердо сильно ударил ее. Она почувствовала, что из уголка рта потекла струйка крови, и она чуть было не вытерла ее о свое плечо. Но вместо этого она повернулась и вытерла кровь о замызганный жилет Мердо.

Так он узнает, что это ты, – спокойно произнесла она, прежде чем отвернуться.

– Не надо бить леди, Мердо. Нехорошо, – раздался сзади голос Чарли.

– Она не леди. Я докажу это тебе позже, когда остановимся на ночь. Черт, ее муж мертв. Наверное, Фаллон поимел ее, до того как его убил этот индеец. Они живут на ранчо с этим краснокожим совсем одни. Если она занимается этим с индейцем, почему, черт возьми, ей не заняться со мной, – сплюнул Мердо.

Мел что-то еле слышно пробормотал, и Мердо, схватив ее за волосы, повернул ее голову к себе:

– Ты что-то сказала, красотка? Мел смотрела ему прямо в глаза:

– Я скорее умру, ты, сукин сын.

– Если потребуется, красотка, – улыбнулся он, и впервые Мел испугалась. Она отвернулась от него, надеясь, что этот сумасшедший, державший ее, не заметил ее страха.

Лагерь разбойников находился меньше чем в часе езды от ранчо. С двух сторон его окружали стены из скал, с третьей находилась густая роща. Чарли остался стреножить лошадей, пока Мердо разводил костер. Перед этим он грубо посадил Мел у подножия скального обрыва.

Мел прислонилась головой к холодной каменной стене. Как Гейбриел сможет найти ее здесь? Они ехали по каменистой земле, к тому же наступила кромешная тьма. Знает ли он, что она в опасности? И если знает, станет ли ее искать?

Отправившись на поиски, он может проездить всю ночь и не найти разбойничий лагерь. Она чуть заметно улыбнулась, увидев, как от костра поднимается дым. Они считали, что Гейбриел мертв. Джейк ушел. Больше никто не будет искать ее. Они думали, что таиться им не от кого.

Мел пыталась ослабить веревки на запястьях, но они оказались крепкими, и она только ободрала нежную кожу. Мердо и Чарли были целиком заняты приготовлением ужина, который состоял из вареной фасоли и кофе. Чарли хотел было положить еду в тарелку для Мел, но Мердо отобрал ее и высыпал фасоль обратно в котелок, поглядывая на Мел и выскребая оловянную миску.

Чарли виновато посмотрел на нее, потом отвернулся к своему приятелю, и они принялись что-то тихо обсуждать у костра.

Костер превратился в пылающие угли, и Мел вновь занялась своими веревками. Может, Гейбриел и не собирается искать ее. Может быть, он решил, что она сбежала. Как же он найдет ее?

Мел закрыла глаза. Пока Мердо оставил ее в покое, но она заметила нехороший блеск в его глазах и решила хоть как-то помочь Гейбриелу найти ее, если он отправился на поиски и бродит где-нибудь неподалеку.

Мел не умела петь, но много раз в жизни слышала, как ковбои поют «Старую тропу в Чизольм», собравшись на крыльце или вокруг амбара. Конечно, были и другие песни, но эта пользовалась у работников особым успехом, и Мел затянула именно ее.

Мердо и Чарли уставились на нее.

– Что она делает, Мердо? – Чарли поморщился.

– Кажется, поет. Она поет еще хуже, чем моя тетя Тилли, которую дядя Фред застрелил однажды за то, что она пела слишком рано утром.

Мел продолжала выкрикивать песню, нещадно фальшивя.

Чарли, нахмурившись, посмотрел на приятеля.

– Совсем не так уж плохо. – Он опасался, что Мердо может убить женщину просто за то, что ему не нравится ее пение.

Мердо усмехнулся:

– Она думает, что привлечет чье-нибудь внимание, но не знает, что здесь на много миль никого нет. – Словно в доказательство этого он выкрикнул последние пять слов.

На последнем куплете Мел взяла так высоко, что даже то немногое, что можно было назвать пением, окончательно исчезло.

Они уже перестали обращать на нее внимание, когда она снова и снова затягивала песню, пока очень скоро не охрипла окончательно. Когда она совсем утихомирилась, Мердо неторопливо подошел и поднял ее на ноги.

– Устроила кошачий концерт, красотка? – Он оглядел ее с головы до ног.

– Все, – ответила она хрипло.

Мердо достал из-за пояса нож и принялся по одной срезать пуговицы с ее рубашки.

– Ты не хочешь этого делать, – предупредила Мел, стараясь скрыть страх.

Чарли, ссутулившись, сидел к ним спиной. Мел понимала, что хотя он и не одобряет поведения своего компаньона, но ей не поможет.

– Не надо мне рассказывать, чего я хочу, красотка, – заявил Мердо, приставив нож к ее горлу. Затем, опустив нож, одну за другой он поднял полы ее рубашки с отрезанными пуговицами и, блудливо улыбнувшись и облизнув губы, выразил восхищение ее грудью:

– Взгляни, Чарли. У нее нет никакого белья. Чарли не произнес ни слова и не пошевелился. Свободной рукой Мердо потянулся к ее груди.

С завязанными за спиной руками и связанными ногами Мел чувствовала себя беспомощной. Он почти дотронулся до нее, когда она внезапно запрокинула голову и лбом сильно ударила его в подбородок.

– Сука! – крикнул он, падая навзничь. Он схватился рукой за подбородок, на руке показалась кровь. – Я тебя за это убью. – Он размахивал ножом у ее лица, но держался на некотором расстоянии. – Думаешь, ты особенная? Может быть, я не так хорош, как Фаллон, но я, черт возьми, не хуже этого проклятого метиса.

– Если только дотронешься до меня, Гейбриел тебя убьет, – холодно проговорила Мел, снова овладев собой.

– Он мертв. Я не боюсь призраков – заявил он, но в его глазах промелькнул страх.

– Я знаю, ты боишься моего мужа, – Мел встретилась с ним взглядом. – Поэтому ты и убежал тогда, и если ты не дурак, то и сейчас сбежишь.

Мел успокоилась. Скоро все кончится. А сейчас, хотя у нее связаны руки и ноги, а у него нож в руках и револьвер на поясе, преимущество на ее стороне.

– Что так испугало тебя в Гейбриеле? – спросила она уверенным и спокойным голосом.

Мердо подбоченился:

– Мне всегда везло. До той ночи пули в меня не попадали. Я принял это за дурной знак. К тому же он был левша…

– Он и сейчас левша, – поправила его Мел.

– Мне не повезло. И у него были такие нехорошие глаза, – Мердо засунул нож обратно за пояс.

– У него и сейчас нехорошие глаза, – снова поправила его Мел.

– Заткнись, – сказал Мердо, его запал прошел.

Мел склонила голову набок:

– Он здесь. Он пришел за тобой, Мердо.

Мел блефовала. Она уже потеряла надежду на то, что Гейбриел придет ей на помощь. Она хотела напугать разбойника до такой степени, чтобы он сам отпустил ее и был бы рад от нее избавиться.