Ролан вздохнул. Не лучше ли продолжить отношения с давней любовницей Каролиной, а этой девочке дать немного подрасти? Может быть, чего-то недостает в ее воспитании…

Но как она расценит свое положение жены, если останется с ним в Бель-Элиз? Более важно — как сдержать себя и не предъявить супружеские права сразу же, несмотря на благие намерения?

Ему еще придется подумать об этом…

Несколько следующих дней прошли в заботах. Анжелика видела Ролана только мельком, когда он приезжал в дом Миро, чтобы обсудить с Эмили детали свадебной церемонии. Он вежливо приветствовал Анжелику, но его холодность не ускользнула от ее внимания. Она объясняла это тем, что произошло в парке.

Анжелика часто вспоминала ту прогулку. Как он целовал ее и как потом нес на своих сильных руках к пруду. Она призналась себе, что эти воспоминания, не были ей неприятны. И все же каждый раз, когда она думала о том дне, ее охватывала дрожь. Ей казалось, что она снова чувствует силу его рук, притягательную силу его тела… Он показал совершенно ясно, чего ожидает от нее, как только она станет его женой…

Анжелика поняла, что сама вызвала грубость Ролана во время прогулки. Ведь она сказала ему прямо, что не испытывает никакого желания стать его женой. Но как он мог ожидать другого ответа? Она едва знала его. И видела всего три раза в жизни.

И все же ей придется выйти замуж за этого незнакомого человека. По дороге из парка Ролан сказал ей и Эмили, что венчание должно состояться до конца месяца. По его твердому голосу женщины поняли, что возражать бесполезно. Все креольское общество уже было взбудоражено слухами об этом браке. Эмили предстояло приготовить Анжелику и вовремя разослать приглашения.

Все дни у Анжелики были заполнены многочисленными визитами. Эмили возила ее по французской части города и представляла знатным дамам креольского общества. Она делала это с расчетом: когда Анжелика и Ролан захотят приехать в Новый Орлеан, у них не будет недостатка в приглашениях.

И вот совершенно неожиданно для Анжелики — ей так казалось — настал день свадьбы. Она не смогла уснуть в эту ночь, а Эмили пришла в ее комнату на рассвете, чтобы начать приготовления. С помощью Коко Анжелика приняла ванну. Потом ее черные волосы были завиты чугунными щипцами и красиво уложены. Ее одевали во все новое и белое: шелковые панталоны, чулки, сорочку. Затянули на ней корсет, надели кружевной лиф, а затем нижнюю юбку. Наконец надели великолепное свадебное платье из белого атласа, отделанное кружевами и расшитое мелким жемчугом. Служанки накрыли фатой красивую прическу невесты.

— О Анжелика! Как вы восхитительны! — воскликнула Эмили.

Анжелика улыбнулась, глядя на себя в большое зеркало.

— Вы тоже прекрасно выглядите, — сказала она Эмили. Хозяйка дома была одета в красивое шелковое платье бледно-лилового цвета. — Я горжусь, что вы будете моей подругой на свадьбе.

— Моя дорогая, это доставит мне удовольствие. Алжелика спустилась во дворик. Эмили приподнимала ее шлейф. Морис и Филип уже ждали их. Оба были элегантно одеты — в черные сюртуки и белые гофрированные рубашки.

— Анжелика, вы великолепны! — вскричал Морис.

— Благодарю вас, Морис, — с улыбкой ответила Анжелика.

Обратив внимание на жену, Морис продолжил:

— Эмили, моя красавица, ты, как всегда, восхищаешь меня.

— Да, маман, вы выглядите очень мило. И вы тоже, мадемуазель Фремон, — сказал Филип. Он взял со столика свадебный букет и торжественно поднес его Анжелике: — Вот теперь вы готовы ехать в церковь, мадемуазель.

Смеясь, они прошли к экипажу, стоявшему у чугунных ворот. Морис и Филип галантно помогли женщинам подняться в экипаж. Чета Миро оживленно разговаривала об этом волнующем дне, пока ехали к собору Святого Людовика. Филип — ему были доверены кольца — гордо сидел с обшитой атласом коробочкой на коленях. Анжелика молчала и задумчиво смотрела в окно. Почему-то обратила внимание на двух перепачканных сажей трубочистов, прошедших мимо, с длинными метелками в руках, и на монахинь-урсулинок, выбиравших на уличном лотке апельсины. У нее на коленях лежал изумительный свадебный букет из белых лилий, переплетенных лентами. Она печально улыбнулась, вспомнив, как Филип сказал ей, что она теперь «готова ехать в церковь». Ей было бы лучше, если бы она поехала в какое-то другое место.

Анжелике казалось, будто она видит сон. Сегодня она станет миссис Делакруа. Ее жизнь резко изменится. Ролан полностью будет определять ее судьбу, не считаясь с ней. Ей никто не поможет. Дядя Жиль? Его даже сегодня нет рядом. Уже в который раз за последние дни Анжелика думала: как странно, что дядя уехал, зная о предстоящей свадьбе.

Вскоре экипаж въехал на большую площадь, где в прежние времена устраивались парады. С недавних пор пошли разговоры о том, что площадь нужно сделать более удобной для горожан. Речь шла о тротуарах и цветах. Особенно активно это обсуждалось в доме баронессы Понтальба, с которой Анжелика познакомилась на недавнем празднике.

С одной стороны площади возвышался собор, а с другой — новые красные здания.

Когда дверца экипажа открылась, Эмили с испугом посмотрела на голую землю, с которой легкий ветерок поднимал облачка пыли.

— Идите осторожно, Анжелика, здесь грязно, — сказала Эмили, уже выбравшаяся из экипажа.

В соборе Эмили привела в порядок наряд Анжелики: расправила фату и платье.

— О моя дорогая! Вы самая красивая невеста из всех, кого я когда-либо видела. — Она тепло обняла Анжелику. — И вы будете такой счастливой!

— Спасибо, Эмили. Мне трудно выразить, как высоко я ценю все то, что вы для меня сделали.

Анжелика улыбалась, но голос у нее дрожал, выдавая волнение.

В назначенное время процессия двинулась к алтарю — сначала Эмили, как замужняя подруга невесты, потом Филип с кольцами, а за ним Анжелика под руку с Морисом. Белыми гортензиями был усыпан их путь, по обеим сторонам висели пышные гирлянды.

Анжелика не могла не заметить, что на свадьбу пришло много людей. Не меньше ста нарядно одетых креолов сидели на местах для публики. Все взоры были прикованы к ней. Анжелика почувствовала, что краснеет, и порадовалась тому, что на ней вуаль.

Впереди стоял улыбающийся пастор, а рядом с ним — Ролан.

У Анжелики сильно забилось сердце, когда она увидела своего будущего мужа. Ролан выглядел в это утро невероятно привлекательным — в черном облегающем бархатном фраке, соответствующих случаю брюках, черном шелковом жилете и рубашке с белым жабо. Его черные волосы никогда прежде не казались такими красивыми, как сейчас. И весь его вид говорил о том, что это настоящий мужчина. Когда он увидел Анжелику в свадебном платье, в его голубых глазах загорелось такое откровенное восхищение, что у нее что-то задрожало внутри.

Во время церемонии ею овладело странное чувство отрешенности, будто все происходило не с ней. Морис, улыбаясь, подвел ее к Ролану. Она машинально повторяла слова клятвы, откуда-то издалека доносились до нее слова священника. На палец надели холодное золотое кольцо. Ролан приподнял вуаль и прикоснулся губами к ее губам. В соборе и потом на залитой солнцем площади десятки мужчин и женщин поздравляли ее. Казалось, что все это ей снится.

Миро пригласили их в свой экипаж, и они поехали в гостиницу «Святой Людовик», где должен был состояться свадебный обед.

В большом круглом зале под куполом, где часто проходили балы, были поставлены огромный стол и стулья. Анжелику приятно удивило множество цветов, расставленных всюду в красивых вазах и корзинах.

Пришлось и здесь принимать поздравления, приветствовать гостей. Имена и лица смешались в памяти. Появился Жан-Пьер, пожал руку Ролану и потом поцеловал ее в щеку.

Наконец все расселись. Многочисленные гости шумно принялись за угощение. Зал наполнился гомоном, смехом. Официанты с подносами сновали вдоль стола, быстро исполняя желания приглашенных.

Блюда и вина были превосходны. Но Анжелика только попробовала желе и бананы в хересе. Ее смущало присутствие Ролана, его волнующие взгляды. Золотое кольцо на руке было напоминанием о том, что скоро она окажется совсем одна с этим мужчиной.