Впрочем, с этой церковью связаны воспоминания всех исторических переворотов Франции.

Во время первой революции она поочередно была превращена в храм разума, затем в артиллерийский склад, в соляной магазин и, наконец, она служила даже местом рыночной торговли!

В то смутное время было решено разрушить все королевские могилы, находившиеся в склепе под церковью.

12 октября 1793 года решено было приступить к тому постыдному разрушению, о котором, как о событии очень примечательном, мы здесь упоминаем.

Чтобы удобнее было выносить королевские тела, в стена Крипты, — где мы вскоре должны будем присутствовать при втором тайном бракосочетании Анны Австрийской, — было пробито большое отверстие.

Поблизости были приготовлены две большие ямы, наполненные свежей известью, и в эти-то ямы и поместили останки королевских тел, из которых некоторые уже много столетий покоились в склепе.

Посмотрим, что писал француз Жорж д'Эйме о состоянии, в каком были найдены тела более известных нам и близких к нашим временам покойников.

Тело Генриха IV, покоившегося в королевском склепе почти двести лет, отлично сохранилось. Даже черты его лица, судя по оставшимся после него портретам, были вполне узнаваемы. Он как будто бы спал, и в течение двух дней гроб с его телом выставляли для показа, прежде чем поместить в известковые ямы.

Людовик VIII также замечательно сохранился: его усы великолепно сохранились и казались только что закрученными. Напротив, тело Людовика XIV было совершенно черно, а кожа на нем так высохла и лоснилась, что имела вид лакированного черного дерева.

Гроб Людовика XV, возлюбленного самых знаменитых дам — Помпадур и Дюбарри, открыли только на краю известковой ямы, так как в нем предполагали увидеть полное разложение. Предположение оказалось верным. То, что обнаружили в этом гробе, превзошло все ожидания! Впрочем, из большей части гробов, при их вскрытии, поднималась темная, заражающая воздух миазмами, пыль, которая, несмотря на беспрерывные окуривания уксусом и на очищение воздуха обеззараживающими снадобьями, тем не менее вызвала у рабочих массовое заболевание лихорадкой и гнилой горячкой. Но вернемся к нашему рассказу. Посреди церкви было оставлено небольшое свободное пространство. Алтарь был украшен с необыкновенной роскошью. По нему можно было судить о богатстве обители. Церковная утварь могла составить целое состояние. Почти все живописные полотна принадлежали кисти выдающихся художников.

С хоров правой стороны был виден склеп со сводами, гранитные плиты которого старый ризничий посыпал только что принесенными цветами.

Внизу, в Крипте, как и в верхней церкви, было светло, как днем.

Не слышно было ни звуков органа, ни голосов певчих.

Королева пожелала, чтобы все церемонии, не обязательные при совершении таинства, были отменены.

Из церковнослужителей только аббат и ризничий должны были присутствовать при венчаний. Всему же событию этой ночи надлежало оставаться в глубокой тайне.

При спуске в просторную сводчатую Крипту взору открывался длинный ряд гробниц, в которых покоились члены королевского дома. Между ними был оставлен широкий проход с колоннами, который вел к алтарю, находящемуся в глубине склепа, освещенного множеством свечей. Ступени алтаря были устланы роскошным мягким ковром.

По приказу аббата склеп в течение всего вечера несколько раз окуривали ладаном, от которого в нем приятно благоухало.

Когда ризничий торжественным голосом доложил своему настоятелю о прибытии кареты, аббат, с трудом сдерживая любопытство, отправился в склеп.

— Известно ли вашему преподобию, что особа, над которой вы будете совершать обряд венчания, сама наша благочестивейшая, всемилостивейшая королева? — спросил ризничий.

— Конечно, известно, любезный друг, — ответил аббат, знавший слабую струнку старика — болтливость.

— Неужели брак будет заключен здесь, в таком уединении и среди могил?

— Непременно! Да, но с блеском и великолепием, друг мой!

— Но кто же, ваше преподобие, высокопоставленный жених нашей благочестивейшей королевы?

— Отправляйтесь к вашим обязанностям, — ответил аббат, не обратив никакого внимания на вопрос любопытного ризничего.

Старик почтительно поклонился и оставил аббата, чтобы занять свое место у входа в склеп.

В это время он ясно услышал, как подъехала карета, которая остановилась у среднего церковного подъезда, где стояли мушкетеры.

Широко раскрыв любопытные глаза, ризничий сосредоточил все свое внимание на стеклянной двери.

Наконец-то, рассуждал он сам с собою, я узнаю, кто счастливый избранник нашей всемилостивейшей королевы.

Высекал стеклянная дверь была открыта.

Наконец, появились два человека в черной одежде.

Старый ризничий едва ли верил своим глазам: то были кардинал Мазарини и граф Фернезе! — ни один из них не мог быть женихом королевы, так как они оба принадлежали к духовному званию. Вероятно, они будут только свидетелями при венчании, а жених, наверное, приедет вместе с королевой.

Старого ризничего начинало разбирать любопытство.

Кардинал и Каноник, помолившись при входе, вошли в церковь, сопровождаемые маркизом.

— Почему же они, — продолжал рассуждать сам с собой ризничий, — не идут в склеп? Или они ждут жениха?

Неужели они будут единственными свидетелями бракосочетания?

Терпение старика подвергалось тяжелому испытанию.

Наконец, к церкви подъехала вторая карета.

Через несколько минут королева в сопровождении обер-гофмейстерины появилась у входа. На ней было бархатное платье цвета бузины, без всяких украшений. С головы ее спускалась длинная, широкая фата.

Анна Австрийская была прекрасна и величественна! Несмотря на простой наряд, в ней все-таки чувствовалось величие королевы.

Эстебания отступила на шаг назад, когда Анна Австрийская опустилась на колени в одной из ниш и помолилась.

Вслед за королевой вошли в склеп три мушкетера и заперли за собой дверь.

Ризничий с удивлением покачал головой и хотел напомнить им, что двери нельзя запирать, так как высокопоставленный жених еще не приехал, но в это время кардинал и граф Фернезе приблизились к королеве. Анна Австрийская, сказав несколько приветливых слов графу, подала руку кардиналу и направилась с ним к алтарю.

Чтобы это значило? Неужели никто больше не приедет?

Значит, жених — кардинал? Старый ризничий не верил своим глазам! Как мог кардинал вступать в брак? Разве пришло из Рима разрешение от папы?

Высоконареченная невеста с женихом приблизились к Крипте и спустились в нее в сопровождении немногих свидетелей.

То, что, казалось, было невозможным, на самом деле происходило! Королева соединялась с кардиналом! Она научилась уважать и любить его. Тайно, в присутствии только самых верных своих друзей, Эстебаньи, трех мушкетеров и графа Фернезе, вдова Людовика XIII вступила во второй брак.

Она желала, чтобы никто в народе не знал об этом союзе и у нее дляэтого было достаточно оснований. Во-первых, Мазарини был нелюбим большей частью ее подданных, во-вторых, Анна не могла открыто признать кардинала своим супругом, не подвергаясь осуждению и неудовольствию народа! А она, между тем, надеялась найти в этом союзе тихое семейное счастье в часы, свободные от государственных дел и условностей двора.

Это был союз не королевы с кардиналом-министром, но Анны Австрийской с Мазарини, необычные качества натуры которого она научилась уважать.

Когда аббат благословил высоких новобрачных, свидетели приблизились, чтобы принести свои поздравления.

Анна Австрийская, находясь в кругу друзей, обняла свою верную Эстебанию и милостиво, любезно поблагодарила мушкетеров и графа Фернезе.

В час по полуночи высокопоставленные новобрачные были уже на дороге в Париж. Вслед за ними и свидетели отправились в обратный путь.

Старый ризничий, уверявший, что он за всю свою жизнь не видел ничего более необыкновенного, погасил свечи и, закрыв двери церкви, продолжая размышлять об увиденном, пошел домой.