Солдаты отвели Нарцисса снова в тюрьму. Неизвестно, сколько ему придется здесь просидеть.

Очутившись взаперти, юноша стал в отчаянии ломать руки… Потом им овладела неукротимая ненависть к этим людям, которые без всякой причины взяли его под арест.

Но кто может ему помочь? Он попал в руки сильнейших, а на чьей стороне сила, на той и право, тем более, что Нарцисс не имел сильных покровителей.

Через несколько часов ему принесли воды и маисовый хлеб.

Проголодавшись, Нарцисс с радостью набросился на принесенную еду, потом принялся внимательно осматривать свою тюрьму. Отверстие, заменявшее окно, было довольно просторным, так что через него можно было бы пролезть, но оно находилось на одной стороне с дверью, перед которой туда и обратно ходил караульный с заряженным мушкетом.

Внимательно оглядев каждый уголок и перебрав в голове разные планы бегства, Нарцисс прилег, так как уже наступила ночь.

Ему приснился странный сон, который был для него как бы указанием свыше, что на другой день заставило его о многом поразмышлять.

Юноша видел во сне, что прорыл пол в тюрьме и нашел выход.

Когда он проснулся, был уже день. Караульный принес ему его скудный завтрак. Нарцисс вспомнил свой сон, и ему пришло в голову, что в самом деле можно попробовать уйти, разрыв ночью пол у задней стены.

Эта мысль затем не оставляла его. Надо было попытаться это сделать, иначе ему придется месяцы, а может быть и годы сидеть в этой тюрьме, заживо похороненным.

Надо было работать, разумеется, осторожно и живо, в одну ночь прорыть пол, уйти и так далеко оставить за собой преследователей, чтобы они не могли угнаться за ним.

Побег, конечно, учитывая силу и решительность Нарцисса, не мог представлять для него трудностей.

Часовой не отходил от его двери. Его сторожили очень тщательно.

Офицер больше не показывался, не считая нужным делать второй допрос и решать судьбу заключенного. Он, по-видимому, просто забыл о пленнике.

Нарцисс решил ему напомнить о себе бегством. Когда ночи стали длиннее и темнее, Нарцисс принялся за работу. Он был так убежден в успехе, что не задумывался о последствиях. Однажды, когда стемнело и ему принесли хлеб и воду, Нарцисс, посмотрев что делает караульный, принялся за работу. Солнце уже спряталось, на улице стало темнеть. Нарцисс стал рыть глиняный пол у задней стены. Работа оказалась тяжелой. Глина была твердой. Временами ему приходилось точить тупившуюся ножку скамейки, которую он заострил для рытья, но при этом надо было не шуметь, чтобы не вызвать подозрений у караульного.

Время шло. Надвигалась уже полночь, а вырытая яма все еще была не так велика, чтобы он мог пролезть в нее.

Вдруг ему послышался тихий голос. К часовому подошел другой солдат и тихонько стал с ним говорить, боясь, видимо, чтобы пленник не проснулся и не услышал разговора.

Нарцисс не понимал, о чем они говорят, но догадывался, что солдат зовет товарища куда-то пойти. Надеясь, что заключенный спит, они ушли. Видно, что-то важное должно было произойти, раз уж солдаты оставили хижину без надзора.

Нарцисс чуть не вскрикнул от радости, увидев, как они отошли от двери и скрылись в темноте.

Солдаты и не подозревали, что мальчик не спит. Теперь ему не надо было продолжать свою трудную работу. Подставив табуретку, он мог свободно выскочить из окна.

Огромная радость овладела им, когда он увидел, что солдаты ушли совсем. Подождав с четверть часа, Нарцисс поставил табуретку к окошку, взобрался на нее, а затем, подтянувшись, выпрыгнул из окна. Тихонько соскочить на улицу для него ничего не значило.

Он был свободен!

Свежий ночной ветер дул ему в лицо. Нарцисс торопливо пошел к полю, в сторону от хижины, вокруг царила полная тишина.

Теперь нужно было выбраться на дорогу и спрятаться от солдат.

После этого урока молодой человек сделался опытнее и осторожнее. Ему не хотелось второй раз сидеть в заключении. Вскоре он вышел на дорогу и пошел под сенью деревьев, за которыми он беспрестанно прятался при малейшем шорохе.

Но солдаты, казалось, пошли другой дорогой.

Он был уверен в том, что солдаты его не найдут, однако утром они непременно могут догнать его.

Надо было скорей бежать дальше.

Под утро Нарцисс подошел к какому-то маленькому городку, но побоялся войти в него, думая о том, что лучше сделать круг, чем подвергнуться новой опасности.

Вскоре он очутился на дороге, которая, как ему сказал встретившийся старик, вела в Сан-Себастьян.

Нарцисс торжествовал. Теперь он шел, не чувствуя усталости, и к полудню увидел перед собой город, в котором надеялся найти укротителя зверей.

Ему и в голову не приходило, что там могут уже знать о его бегстве и караулить его. Он совершенно спокойно подошел к городским воротам, вошел вместе с другими путешественниками и отправился разыскивать укротителя зверей.

Спрашивать он не смел, боясь выдать, что он француз, — да его и не поняли бы.

Через некоторое время, подходя к гавани, Нарцисс увидел вдали большую толпу народа.

Он поспешил туда.

Это был балаган укротителя зверей, на всевозможных языках зазывавшего любопытных посмотреть на его представление.

Борода Джеймса Каттэрета очень поседела, а дела его, по всему было видно, шли гораздо лучше, чем прежде.

У него был большой балаган, повозка, стоявшая в глубине его, была гораздо больше и прочнее прежней.

Смешавшись с толпой, Нарцисс, за небольшую плату, вошел в зверинец. В одной клетке расхаживал славный лев, в другой — медведь, рядом был черный волк, и, наконец, рысь с белыми пятнами над глазами, налитыми кровью, грозно смотревшими на публику, теснившуюся у самых решеток клеток.

Нарцисс сел в первом ряду. Представление началось. Нарцисс с большим удовольствием рассматривал Джеймса Каттэрета и решил поговорить с ним после представления.

Но ему казалось, однако же, судя по наружности Джеймса Каттэрета, что его не так легко будет вовлечь в разговор. Впрочем, просьбами или угрозами, решил Нарцисс, он все-таки добьется того, что ему нужно.

Когда балаган заполнился людьми, Джеймс Каттэрет вышел с железным прутом и начал представление с львом. Зверь страшно рычал, когда укротитель щекотал его прутом, а медведь становился на задние лапы и так тряс решетку, что вся клетка дрожала.

Затем он подошел к волку и рыси, рассказывая публике, что рысь привезена из Африки, что она может напасть на людей. В Европе еще не было примера, чтобы рысь дрессировали, но укротитель сказал, что покажет, какой рысь может быть смирной, похожей на домашнюю кошку.

Все с большим интересом слушали его объяснения.

Обойдя клетки и отперев двери клетки с медведем, Джеймс вошел туда. Зверь встретил своего господина радостным ворчанием и получил от него кусок хлеба с медом. Укротитель заставил медведя танцевать, делать разные прыжки, показывать всевозможные фокусы.

Из клетки медведя он перешел к волку, робко поджавшему хвост, когда укротитель взмахнул над ним своим железным прутом.

Джеймс Каттэрет открыл маленькую дверцу в соседнюю клетку рыси. Животное видно не хотело оставить свой угол, в котором лежало, но как только в воздухе свистнул знакомый ему прут укротителя, решилось встать и, крадучись, с опущенной головой, перешло в клетку волка.

Оба зверя рычали, скалили друг на друга зубы. Но призыв укротителя заставил их притихнуть и разойтись по углам. Публика, затаив дыхание, наблюдала за зрелищем.

Все понимали, какой опасности подвергался укротитель, когда он ударял зверей прутом, гоняя их по клетке. Волк казался податливее. По приказанию хозяина он прикидывался мертвым и не шевелился даже тогда, когда рысь бросалась на него и таскала по клетке, потом послушно, как собака, прыгал через прут, а Джеймс вкладывал ему в пасть лакомства и благодарил.

Наступила очередь рыси. Укротитель сказал, что ее шерсть может служить отличной подушкой, и приказал животному лечь. Потом сам лег и хотел положить на нее голову, но в эту самую минуту рысь вдруг вскочила и бросилась ему на грудь. Волк, увидя это, тоже начал скалить зубы, видимо, собираясь кинуться на беспомощного хозяина.