Однако Виктору его новый дом вряд ли пришелся по душе. В самом деле, что может быть хуже комнаты, в которой все лежат вповалку, где царит духота и при всем при этом не с кем толком словом перемолвиться?
Антипов опасался общаться с баронской челядью, постельничими, не доверяя им. На основании слухов, которые ходили в кругах наружников, у него создалось отчетливое впечатление, что за стеной живут вруны и клеветники, так и норовящие подложить ближнему свинью. Им скажешь что-то – а они побегут не просто доносить, а еще и переврут все.
Слуги барона тоже относились к сыну лесоруба настороженно. Им было невдомек, с какой целью его милость потащил за собой дурачка. Алькерт, разумеется, никого не посвятил в свои планы. Валена, лакей-распорядитель, колебался, давать ли Ролту какие-нибудь задания. Виктора эта ситуация полностью устраивала. Он собирался извлечь из своего неопределенного статуса как можно больше. Пока у него было свободное время, Антипов хотел им воспользоваться на полную катушку. Поэтому бывший студент, сделав небольшой крюк, весьма осторожно ступил на территорию постоялого двора. Ему ни к чему было излишнее внимание.
Войдя внутрь здания, Виктор поднялся по лестнице, чтобы пробраться в свою комнату, если, конечно, ее можно было назвать комнатой, и притвориться отдыхающим после чудовищных трудов на благо замка. Но едва он достиг второго этажа, как один из воинов ан-Орреанта, Теанар, зачисленный в дружину меньше года назад, окликнул его:
– Эй, Ролт, тебя господин барон требует. Немедленно!
В прежнем мире Антипов обязательно бы расспросил, зачем требует и почему, но сейчас такие вопросы были совсем неуместны. Он просто развернулся и безропотно пошел по коридору второго этажа, но не вправо, как собирался, а влево.
Подойдя к нужной двери, Виктор на миг заколебался, стучать или нет, но потом решил, что вежливость еще нигде не вредила, и постучал.
– Кто там? – тут же раздался голос барона. – Входи!
Антипов толкнул дверь и оказался в спальне, пожалуй, самой роскошной на этом постоялом дворе. Хотя, конечно, он еще не видел комнаты Маресы, поэтому не мог быть точно уверен в первоначальной оценке.
Рядом с большой кроватью у окна стоял стол. На нем было свалено оружие, а не бумаги. Парочка мечей, кинжалы, шлем… Виктору даже показалось, что он очутился в музее, посвященном средним векам, только персонал еще не успел все расставить по местам как следует.
Барон находился в центре комнаты. Судя по его пыльной обуви, он недавно откуда-то вернулся. Волосы ан-Орреанта слегка растрепались, а аккуратная бородка кружочком вокруг рта нисколько не скрывала гневно поджатых губ. Левая рука теребила безыскусный кружевной воротник темно-зеленой куртки с длинными рукавами, утолщения на конце которых напоминали манжеты.
– Ролт? Решил почтить своим присутствием нашу скромную обитель? – В тоне Алькерта проскальзывали какие-то новые, незнакомые нотки.
Виктор сразу же насторожился.
– А где тебя носило несколько часов? Я приказал тебя разыскать еще Зентел знает сколько времени назад! Где ты был? Отвечай!
«Н-да, вот теперь опять нужно что-то выдумывать, – мысленно вздохнул Антипов. – Что за жизнь такая? Я попал в мир, где приходится постоянно врать. Через месяц, глядишь, так натренируюсь, что смогу занять пост президента какого-нибудь небольшого государства. Для большого тренироваться дольше придется».
– Глубоко извиняюсь, ваша милость, – тоном, полным раскаяния, ответил Виктор, – заблудился я. Вышел со двора, хотел лишь оглядеться, посмотреть, что за углом… свернул, потом еще раз свернул и обнаружил, что все, потерялся! Два часа дорогу искал обратно. Думал, что конец, придется на улице ночевать. А людей не мог расспросить, злые они какие-то, с мечами друг на друга бросаются.
С точки зрения опытного студента, отговорка была универсальной. За ней просто не могло последовать серьезного наказания. Заблудился в незнакомой местности, а потом нашелся. Бывает. Злого умысла в этом нет. Вообще никакого умысла нет. Что взять с сына лесоруба, который в городе никогда не был?
Возможно, и барон подумал именно так. Его лицо на миг слегка разгладилось, но вновь приобрело суровое выражение. Антипов внимательно следил за мимикой собеседника. И эта мимика ему решительно не нравилась.
– С мечами бросаются, говоришь… Ну-ну. А знаешь, Ролт, что произошло совсем недавно недалеко отсюда?
– Не могу знать, ваша милость. Я-то, наверное, был в другом месте. В каком – уже не помню даже. – Голос Антипова был невероятно простодушен.
– Я помогу вспомнить, Ролт. Несколько минут назад иду по улице и вдруг вижу – ан-Трапер с обнаженным мечом стоит. А ан-Трапер, надо сказать, – не только младший сын нашего графа, но и друг жениха Маресы. Рядом с ним какие-то люди, а на каменной ограде сидит человек и что-то говорит с таким важным видом, что, думаю, наверное, переодетый принц. Потом пригляделся – нет, не принц…
«Все, я влип, – мысли Виктора лихорадочно запрыгали, – осталось только понять, насколько влип».
– И вот этот непринц говорит предерзкие вещи. Дворянину! И будь прыткий непринц просто горожанином, еще бы куда ни шло. Мне бы дела до этого не было. Но он живет у меня в замке и работает на меня! Он – мой человек! – Голос барона загрохотал. – Да если граф узнает об этой истории, то вообще может решить, что я специально поручаю смердам оскорблять его сына! У меня-то с ним отношения не из лучших! Что, граф поверит в то, что такой языкастый крестьянин сам, по своей воле дерзил?! Мои люди не дерзят, Ролт! Они вышколены! Это все знают! Да граф за такие штучки и на дуэль меня может вызвать! Или войска послать на замок! Ах ты, негодяй!
«Интересно, здесь водятся такие белые пушные зверьки? Или клерки с карандашами? Писцы называются. Похоже, что водятся. Много-много писцов. И все крупные, лоснящиеся, раскормленные…»
– Запорю! – Алькерт даже топнул ногой от избытка чувств.
«До свидания, гражданин барон, приятно было познакомиться, но отныне нам немного не по пути».
Виктор, не говоря ни слова, резко развернулся и вылетел во все еще открытую дверь. Одновременно с этим раздался крик ан-Орреанта:
– Держи его! Хватайте Ролта!
Теанар, оказавшийся поблизости, не успел отреагировать. Антипов ловко обошел его и устремился к лестнице. К чести солдата, он не стал мешкать и бросился вдогонку.
Виктор быстро понесся вниз. Лестница вела в просторную прихожую, за выходной дверью которой располагался дворик с небольшой оградой. Ограду перемахнуть легко, но сначала нужно до нее добраться. К разочарованию сына лесоруба, на крик барона выскочили несколько человек. Двое – лакей-распорядитель и конюх – оказались как раз между лестницей и дверью. Антипов, пригнувшись, ринулся на прорыв, как заправский игрок в регби или американский футбол. По пути он не забыл прихватить большую корзину, стоявшую у лестницы, и, на мгновение распрямившись, метнул ее в голову лакея. Тот машинально отпрянул в сторону, корзина врезалась в конюха, который весьма неудачно принял ее на грудь, отчего заметно покачнулся. Виктор влетел в образовавшийся промежуток между двумя преградами. Его скорость лишь чуть-чуть уступала скорости плетеного снаряда.
Оставалось дело за малым – открыть дверь и оказаться во дворе. К сожалению, дверь открывалась внутрь, а не наружу. И если лакей с конюхом опешили и в ближайшие несколько секунд не представляли собой серьезной угрозы, то несущийся вдогонку солдат был все еще полон физических и моральных сил.
Виктор не раз замечал в себе способность мгновенно и правильно оценивать обстановку. Он точно знал, когда нужно нападать, а когда – убегать. Второе происходило несравнимо чаще первого, потому что Антипов, как и всякий здравомыслящий человек, предпочитал нападать, обладая некоторым перевесом в силах. Лучше – значительным. Вот и на этот раз правильное решение пришло вовремя. Уже перед самой дверью он резко затормозил и пригнулся еще больше, буквально свернувшись в клубок.
