На короткое мгновение Слизь замерла, словно тигр перед броском. Язык‑щупальце во рту прошёлся по рядам острейших зубов, готовых нести в этот мир "культуру", "разум" и "просвещение". Ещё чуть‑чуть – и процесс "абсорбирования" войдёт в свою начальную фазу...

Прошла секунда, вторая, третья... Слизь почему‑то медлила, и не атаковала. Словно что‑то по непонятной причине сдерживало её от решительного шага, не давало сомкнуть челюсти на нежном теле добычи.

– О нет, я не могу это сделать... – неожиданно произнесла Слизь, слезы потекли из её глаз, она без отрыва глядела на Геренда. – Слишком прекрасна, нежный хрупкий лепесток... почти как я в молодости, когда цинизм и равнодушие окончательно не овладели моим разумом! Не могу осквернить сию красоту актом абсорбции...

Слизь закрыла пасть и втянула щупальца. Однако и слезать с кровати она тоже не торопилась. Её глаза на стебельках неторопливо покачивались, глядя на заколдованного вампира, словно Слизь над чем‑то напряжённо думала.

– Геренд… какая ты милая, когда спишь… – прошептала Слизь после небольшой паузы. – Я не могу причинить тебе вред, ты слишком прекрасна... Ах… Но и оставить просто так не могу... Ох... Ничего не могу сделать с собой, я хочу тебя… Хочу ощутить тебя изнутри... Давай сделаем это…

Странные беззвучные метаморфозы начали сотрясать зелёное студенистое тело жуткой аморфной сущности. Она начала скручиваться и сжиматься, пока не уменьшилась до состояния маленькой зелёной нити. Каким образом ей удалось так легко и быстро сократить свой объём, знал только архимаг Парацельс. Да и то не факт.

Скользя и извиваясь по одеялу, словно змея, она по одежде заколдованного вампира передвинулась на его шею, потом на щёку. В конечном итоге, сжавшись в незаметную ниточку, тоньше паутины, втянулась в приоткрытый рот Геренда. Вампир кашлянул, но продолжил досматривать сны как ни в чём не бывало…

– Я проникну в твой мозг... покажу тебе всю правду... во сне... – донёсся изнутри Геренда затихающий голос Зелёной Слизи. – Какой я была... до того, как превратилась в монстра... Таким образом мы узнаем друг друга поближе...

Геренд же всё это время продолжал спать, так и не поняв, что на его жизнь сейчас было совершено покушение. Вроде бы как неудачное, но... с одним важным нюансом. Тонким и зелёным, просочившимся внутрь его тела...

Как уже было сказано ранее, Геренд спал беспробудным сном без сновидений. Однако, после того как в него проникла Зелёная Слизь, в голове вампира начали зарождаться образы... довольно странные образы, складывающиеся в единую историю. Зелёное чудо‑юдо, как и обещало, решило показать "милой Геренд" истинную историю своего появления на свет.

Заколдованный вампир ещё не мог этого знать, но данная история действительно имела место быть. Пусть и в очень отдалённом прошлом. Тогда Парацельс был намного моложе и ещё не изобрёл парцеяд. Он не так давно получил титул архимага и только занял пост главы Совета магов Империи Арсамон. Именно тогда произошли те самые события, имеющие самое прямое влияние на настоящее...

Описанные ниже события имели место несколько десятков лет назад

...Великий и Ужасный архимаг Парацельсофарингейт фон Заубебер, пожизненный председатель Высшего Совета магов, лауреат четырёх премий Мерлина за достижения в алхимии и зельеварении… крякнул и опрокинул в себя стопочку. Занюхал рукавом.

– Дрянь, а не водка, – вздохнул он, наливая ещё. – Вот ра‑а‑а‑аньше водка была как водка! А это что? Вода, разбавленная водой. Эх, вот бы изобрести что‑то такое... такое... новое... чего раньше не было... Чтобы душа запела и всколыхнулась! И чтобы добрые духи вокруг меня зигзаги выписывали...

Даже в минуту душевного расстройства Парацельс сохранял величественный и мудрый вид, чему немало способствовали его густые чёрные брови, длинная седая борода и благородная львиная грива до плеч. Общую картину несколько портили чуть сползшие семейные трусы в горошек (в данный момент единственная деталь гардероба на величайшем волшебнике), но, как известно, не одежда красит архимага, а архимаг одежду!

Случайно пролетавший над стаканом комар сделал неосторожный вдох, слабо вспикнул и штопором рухнул в «дьявольскую» жидкость.

Парацельс грустно посмотрел на плавающего в напитке паразита.

– Комары тоже не те, – осторожно взяв насекомое за крылья, он поднёс его к крючковатому носу. – Вот раньше, во времена моей молодости, комары были как комары! Из арбалетов отстреливали тех жутких тварей. А вы… тьфу! – он посадил паразита на ладонь. – Подкрепись, что ли, болезный.

Ошалевший от счастья комар вонзил хоботок в шершавую ладонь волшебника, полупрозрачное брюшко начало стремительно раздуваться от пропитанной алкоголем крови. Насытившись, комар энергично замахал крыльями, через пару секунд с трудом оторвался от «земли» и зигзагами полетел прочь, весело пища что‑то на своём комарином языке. Архимаг проводил его печальным взглядом.

– Весь этот мир уже не… ик!... не тот. Водка мелкая, комары не вкусные, трава не голубая, солнце не зелёное, небо тусклое. Дело к концу света… Вся надежда только на Бога‑Императора... Он со времён моей молодости без изменений, всё также сидит на троне и правит...

Ворчание архимага прервал лихорадочный стук в дверь.

– Отстань, кто б там ни был, я в печали…

– Мессир Парацельс, срочно требуется ваше присутствие! – прозвучал взволнованный голос. – Случай из ряда вон! Совет магов уже в полном составе, ждут только вас!

В большой зале с теряющимися в темноте сводами за круглым столом сидели двенадцать седобородых старичков в разноцветных плащах. Кто‑то зевал, культурно прикрывая рот ладонью, кто‑то похрапывал, подперев щёку рукой, кто‑то сосредоточенно изучал трещины на столе, кто‑то глазел в хрустальный шар. Казалось, даже развешанные по периметру стен портреты великих волшебников древности вот‑вот начнут клевать носами.

Только один предмет выделялся в этом сонном царстве – нечто кубической формы, спрятанное под чёрным покрывалом, стоявшее в центре стола. Волшебники иногда бросали на объект осторожные взгляды – примерно так посетители зоопарка смотрят на какую‑нибудь жутковатую хищную зверюгу. Вроде бы и за решёткой она, а всё равно боязно.

Наконец, тихонько скрипнув смазанными петлями, распахнулись массивные дверные створки. В помещение, опираясь на посох с массивным набалдашником, неспешно вошёл Парацельс, сменивший труселя в горошек на белоснежный плащ и широкополую шляпу с заострённой макушкой.

– О Великий и Ужасный архимаг Парацельсофарингейт фон Заубебер! – старички, ощутив прилив бодрости, как один вскочили. – Приветствуем вас!

– Да‑да, я тоже рад видеть вас, дорогие магистры, ‑‑ держась свободной рукой за голову, раздражённый архимаг умостил узкий зад в свободное кресло. После заклинания экстренного похмелья виски у чародея нещадно болели. – Присаживайтесь. Ой, как мне плохо… Чёрт бы побрал это заклинание похмелья!

– Рассольчику? – любезно предложил кто‑то.

– Да у меня с собой, – Парацельс открутил от посоха набалдашник, отхлебнул из него и прикрутил на место. Начинающие и не очень умные волшебники использовали артефакты, как хранилища для своей силы, но Парацельс уже давно перерос этот уровень и знал наилучшее применение для чародейской атрибутики. Истинная сила волшебника должна находится внутри него самого. Всё остальное – лишь напускной лоск.

Архимаг мрачно посмотрел на куб под покрывалом.

– А я ещё сегодня на рыбалку собирался, – произнёс он разочарованно.

– На рыбалку… – в глазах магистров зажглись мечтательные огонёчки.

Прошлая их рыбалка прошла просто замечательно. Величайшие волшебники Империи расселись в рядочек на берегу, закинули удочки и в полной тишине следили за поплавками, словно за магическим зельем в котле. Никто и не думал ловить рыбу при помощи магии – так не интересно.