— Действительно, сам не знаю, что со мной, — пробормотал он. — И брат постоянно снится, по двадцать раз за ночь. Веришь ли, Люц, — найду, так своими руками крылья ему оторву.

— Ой, да ладно, — поморщился Дьявол. — Тебя никто не винит. Мы уж тысячу раз это обсудили. В жилах каждого из нас, если так подумать, течёт ангельская кровь, и во мне тоже. Я сам когда-то подметал пол белоснежными крыльями, пресмыкаясь в райских кущах перед Творцом Небес, — был молод, делал карьеру и зарабатывал на жизнь. Слава мне, Великая Революция состоялась, а остальное неважно. И если твой брат прячется в свинцовом бункере на дне болота, мне это отчасти приятно, ведь он ничего не сможет сделать, Небеса не слышат его молитв… Хм, хотя не будем об этом. Лучше скажи, ты придёшь на вечернюю оргию? Помимо демониц, привезут ещё и негритянок, а также женщин с берегов южных морей. Демон Белиал клялся: они такое вытворяют, что даже мне страшно прямым текстом сказать. Кроме того, бесплатный фуршет и острые закуски.

— Вот, кстати, по поводу демониц, — оживился Агарес. — Помнишь, я тебя просил?

Дьявол с видимым сожалением развёл копытами.

— Старик, неохота тебя разочаровывать, но серьёзные вопросы я не решаю единолично, — изловчившись, он почесал хвостом мохнатый загривок. — Искусственные демоны декретом от 17 кровохлёба 25 924 года со Дня Царства Сатаны на Земле приравнены к настоящим. Любое их превращение в пепел, съедение и разбор на запчасти считается убийством. Нет, я согласен, Лукреция у тебя вышла изрядно дефектной, характер у неё в сущности бабско-человеческий. Но, увы, есть одно-единственное решение. Вынести вопрос на голосование в Армию Тьмы и получить спецкарточку на создание нового демона при помощи электронной программы, способной до миллиграмма высчитать вес нужных компонентов. Тянется это долго, обычно лет пять, пока не выскажется каждый участник Армии. Агарес, в глубине своего чёрного сердца я тебя поддерживаю. Я уже навидался в Сатанграде бракованных демонов: и горбатые, и пучеглазые, и младенцы с десятью головами, такое случается, если в кипящую серу сыпанёшь на полграмма больше крапивного семени. Некоторые, страшно сказать, вообще без рогов и копыт рождаются, так называемый «ангельский синдром». У тебя не самый плохой экземпляр, — ну подумаешь, собирался создать инкуба,[13] а получился суккуб.

— Да какой там инкуб, — с досадой сказал Агарес. — Я легион демонов вызывал.

— А на хрена столько? — искренне поразился Дьявол.

— Ну, там… были причины, — уклонился от прямого ответа Агарес. — Слушай, а сдать её никуда нельзя? Может, если суккуба запрещено утилизировать, имеется сеть приютов для воспитания демонов-сирот? Помнится, с такими вещами раньше было попроще…

Он едва не проговорился, что в Преисподней суккубами занимался специальный отдел.

— Когда это — раньше? — с тревогой спросил Дьявол.

— Ох, да неважно, — махнул рукой Агарес, ощущая жуткую усталость. — Ладно, я понял: если вызвал демона, он становится товаром, который нельзя сдать обратно в магазин.

— Меня аналогично бесит мода на политкорректность, — сознался Дьявол. — Но, увы, я заложник политической ситуации. Спроси любого сатаниста в Армии Тьмы, — тут Сатана игриво подмигнул, — пока Аваддон не найден, мы ужасно рискуем: а вдруг он однажды появится на поле битвы с огромным войском ангелов? Не, не спрашивай меня, где он их возьмёт, — сам не понимаю. Однако перед лицом столь опасной угрозы не стоит понапрасну разбрасываться искусственными демонами. Да, ещё каких-то триста лет назад мелких бесов развеивали по ветру, создавали пачками сугубо на время отпуска — для транспортировки багажа, — а отдельные гурманы, когда искусственные демоны вырабатывали свой ресурс, мололи их в муку и пекли блины. Так что мы сделаем с твоим суккубом? Выносим в обсуждение на Зловещий Совет Армии Тьмы?

— Не надо, — деревянным голосом ответил Агарес. — Знаешь, у меня реально что-то голова разболелась. Возможно, ты прав, следует пройти курс релакса, начав с подходящей оргии. Мой папа говорил: ничто не лечит мигрень так, как бурный секс с негритянкой.

— Правда? — поднял брови Дьявол.

— Да хер его знает, — закашлялся Агарес. — Спасибо тебе. Увидимся на оргии, Люц.

…Пиар-директор любезно проводил демона до самых врат Дворца Кошмаров. Они прошли через зал, сделанный целиком из человеческих костей, — старых, пожелтевших, вытертых до блеска. Особенно пиар-директор гордился огромной люстрой, украшенной сотней женских черепов, — каждый держал на темени одну свечу. В отношении людей в Сатанграде вообще существовало безотходное производство, чем глава отдела внешних связей Дьявола всегда хвастался, мол, это его личная идея. Далее, на открытом воздухе расположилась священная аллея Рыцарей-Демонов: вдоль давно увядших и высохших деревьев высились статуи всех верных помощников Дьявола, в их числе и Агарес собственной персоной. Демон невольно замедлил шаг, разглядывая своё изваяние, и еле заметно улыбнулся. Да, редко кому из бесов удаётся увидеть памятник себе при жизни, да к тому же из лучшего чёрного мрамора. Каменного герцога Ада скульптор показал суровым, как положено, верхом на вздыбленном крокодиле. Одной рукой Агарес натягивал поводья рептилии, другой — повергал наземь отвратительного в своём сусальном добре ангела: с уродливым и трагическим лицом, угрожающе распростёршего крылья, подобно грифу-стервятнику. «Приятно, чего уж там, — подумал демон. — Но у резчиков по камню фантазии полный ноль даже в альтернативной реальности. Честно говоря, я тут напоминаю навязшего в зубах Георгия Победоносца».

Аллея Рыцарей-Демонов смыкалась с Залом Разврата.

Стены Зала изобиловали фресками в стиле древнеримских терм — вроде тех, что Агарес уже посещал в Вечном городе в правление императора Каракаллы. Мозаичные картины, изображающие секс во всех возможных вариантах, какие только способна изобрести сатанинская мысль. Особое внимание демона заслужила фреска, демонстрирующая любовь юноши в багровой тунике. Он был вместе с лошадью, вот только не верхом.

— Кентавры сохранены в особых резервациях, — мягко пояснил пиар-директор, поймав его взгляд. — Поскольку первых людей Творец Небес покинул, оставив в неведении, что им делать дальше, они познавали мир, э-э-э… методом тыка. Сейчас-то большинство уже вымерло, а когда-то по планете скакали целые табуны людей-лошадей, оглашая прерии ржаньем. Это я напоминаю, если вы забыли. Расстройство сна — чудовищная вещь.

— Отлично помню, — соврал Агарес. — А людей-крокодилов и людей-кабанов куда поселили?

— Их истребили люди-слоны и люди-бизоны, — грустно сообщил пиар-директор. — Просто мировая война была, пролились реки крови. Да что тут поделать? Естественный отбор. В общем, много воды утекло, прежде чем люди осознали прелесть совокупления, познавая друг друга естественным путём. Но господин Люцифер молодец, что изобрёл способ контролировать популяцию. Если б не охотники, они бы сильно размножились.

— Представляю себе, — деликатно сказал демон.

— Я всегда предпочитал мёртвых людей живым, — продолжил пиар-директор, следуя к выходу. — Овладеть наукой воскрешения стоило раньше. Однако отдельные консерваторы-сатанисты в Армии Тьмы этому изобретению активно противились, дескать, воскрешать покойных — методика Небес. Между тем мертвецы — это наше будущее. Идеальные слуги и рабочие. Не задают никаких вопросов, не огрызаются, не имеют проблем с моралью, обходятся дёшево в смысле питания, не требуют зарплату, весьма исполнительны. Пахнут только плохо, но мы сейчас решаем вопрос: построили станции, где им закачивают в вены бальзамическую жидкость.

Агарес культурно промолчал.

Он уже и так был в курсе, что зомби-полиция Сатанграда составлена из галлов, а называют её «синие» — за цвет то ли лиц, то ли мундиров. «Есть вещи в истории, которые никогда не меняются, — понял демон. — Если в это время тут должны быть французы, так они и будут». Охотниками в Сатанграде именовали службу лесного хозяйства, в чьи обязанности входил отстрел диких людей в джунглях. Как только лесные племена начинали мешать рабочим серных рудников, организовывались карательные экспедиции.