— Тебя ожидает сюрприз, — сообщило божество. — Вот на них-то святая вода не действует.

Повернувшись к зомби, оно отдало короткое приказание на арамейском.

Мертвецы, доселе безучастно взиравшие на потасовку ангела с легионом адских существ, внезапно включились, будто роботы. Глаза у покойников вспыхнули красным светом, превратив их лица в волчьи морды. Печатая шаг, зомби сквозь ряды демонов двинулись к Аваддону. Синие физиономии сливались по цвету с мундирами. В руках полицейских, в отличие от райской Москвы, не было никакого оружия, чиновники Сатанграда справедливо считали: кто уже мёртв, тому особо не навредишь. Ангел на редкость быстро сообразил: действительно, он попросту ничего не сможет сделать. Его фирменный взгляд не опрокинет на спину орды живых мертвецов, святая вода для них и в самом деле безвредна, а слово Божие вряд ли разорвёт посиневшие уши киборгов, поднявшихся из своих гробов. Пусть демоны уязвимы, и он легко разгонит целую армию слуг Ада, — с полуразложившейся полицией Сатанграда ему ни за что не справиться.

А значит — надо бежать. Вместе с чтицей.

Однако ангел опоздал — карлик куда оперативнее воспользовался царившей суматохой. Схватив чтицу за руку, он потащил её за собой. Аваддон и ахнуть не успел, как ифритское божество с разбегу врезалось в красную стену музея, лишь ветер разметал листки блокнота. Алые капли брызнули на девушку — сплетаясь в паутину, затягивая её лицо. Чтица, на удивление, ни на что не реагировала. Кокон оплёл кожу пленницы, пульсируя, как огромное красное сердце. Далее случилось нечто из разряда дежавю — расплескавшись по стене, божество исчезло, просочилось сквозь кирпичи, втащив за собой и кокон с девушкой. С уст Аваддона слетела площадная брань. Она была совсем рядом, и он опять её упустил!

Зомби окружили ангела, сомкнувшись кольцом.

— Мама! — радостно возопило дитя-суккуб в коляске. — Гляди, как добро сейчас уроют!

Аваддон невежливо отпихнул первого зомби локтем. Сунувшись вперёд, вырвал ритуальный жертвенный меч из ножен полусонного псевдобога и с разворота нанёс удар. Голова офицера-мертвеца лопнула, как арбуз, тело рухнуло на землю. Лезвие вновь взметнулось вверх-вниз, и на камни посыпались отрубленные руки. Гибель начальства и лишение конечностей зомби не смутило — такова уж их природа, живые трупы в принципе мало чем смущаются… Зато общее количество врагов вокруг ангела сократилось. После новой серии выпадов, когда ещё три мёртвых головы покатились по мостовой, один из демонов (тощий соннелон в рубашке с чёрными кружевами) с уважением сказал:

— Ставлю сорок баллов с син-карты на Аваддона.

— Э! — вскричал соседний розье, потирая дымящийся рог. — Пятьдесят баллов!

— Восемьдесят, — вступил в беседу изрядно помятый псевдобог. — Я что, меч свой не знаю?

Прочие демоны также приступили к ставкам. Толпа пришла в возбуждение: в воздухе мелькали мохнатые лапы и человеческие руки с длинными когтями, — бесов охватил азарт. Аваддон легко уложил первый ряд зомби, мертвецы валились, как скошенные снопы. Демоны морщились от запаха бальзамической жидкости, ручьями хлеставшей из жил трупов. Вторую партию мёртвых полицейских, пришедшую на помощь собратьям, постигла та же участь. Тем не менее число покойников не уменьшалось, словно каждому зомби во всём Сатанграде отдали приказ срочно следовать сюда. На проспекте Инферно тормозили новые полицейские машины, наружу выбирались мертвецы, одержимые лишь одной идеей — как можно скорее добраться до горла Аваддона. Ангел начал выдыхаться: бесконечно махать тяжёлым мечом становилось сложнее. Он-то и рад был сделать перерывчик, вытереть лицо горячим полотенцем и выпить стакан лимонада, но покойники не оставляли ему выбора. Зомби выглядели, как британские школьники, приехавшие с учителем на пикник: сосредоточенные, целеустремлённые, послушные. Вот только слушались они не Аваддона. Хотя на площади валялось уже больше полусотни обезглавленных тел в синих мундирах, его это не утешало: наступало как минимум триста трупов. «Пушка сейчас бы пригодилась… а лучше две», — с отчаянием подумал ангел. Да, зомби вредный противник. С ними не договоришься, они не боятся угроз и не берут взятки, слушают только приказы. Хотя почему мертвецы так легко восприняли повеление божества ифритов? Он-то для них ничего не значит. Меч дрожит в уставших руках. Толпа демонов ревёт от восторга. Очередной зомби (который по счёту?) оседает на серую брусчатку площади, рассечённый до пояса, с недоумением держа в руках собственные кишки. Соннелоны и розье орут, потрясая пачками син-карт, девицы, затянутые в чёрную кожу, истошно визжат. Сразу с десяток суккубов задрали на себе футболки, обнажив грудь.

— Аваддон! Аваддон! Молодец! Задай им, блядь, Аваддон!

Ангел в шоке огляделся. Целый легион демонов с восторгом скандировал его имя. Он улыбнулся и помахал публике свободной от меча рукой. Холодные пальцы зомби вцепились ему в плечо, труп открыл рот, собираясь вгрызться в плоть. Аваддон по рукоять всадил клинок в живот мертвеца — и понял, что уже не выдернет лезвие. Он прислонился к стене, где только что божество ифритов растворилось вместе с чтицей.

Господи! Да вот же оно, спасение! Как он мог про ЭТО забыть!

— Иисусе Христе, Сыне Божий — помилуй мя, грешного… — прочёл Аваддон молитву.

Демонов на площади немедленно шибануло двойной пачкой молний.

— Извините, — скромно потупился ангел. — Это для усиления эффекта.

Он расправил крылья и взмыл в воздух.

Демоны замерли. Они глядели на парящую фигуру снизу вверх, раскрыв рты. Зомби начали карабкаться по стенам, преследуя беглеца, но уж чего-чего, а летать они не умели. Соннелон-зенитчик (застывший в почётном карауле на крыше музея) поймал в перекрестье прицела ангела и нажал на спуск. Пулемёт хрипло поперхнулся, как старый алкаш, — из дула посыпалась ржавчина. Согласно строгим правилам Армии Тьмы, средства ПВО должны быть установлены на крышах всех без исключения высоток — на случай внезапной атаки с небес эскадрона ангелов под верховенством Аваддона. Но когда такое (или почти такое) произошло, выяснилось: зенитные орудия страны Дьявола давно пришли в полную негодность, ибо их лет сто не смазывали, не чистили и не заряжали. Ведь большинство демонов считали ангелов мифом давно ушедших столетий. Сделав почётный круг над площадью, Аваддон приветливо покачал крыльями и взял курс на северо-запад.

— Да-а-а… — с уважением протянул псевдобог, и прочие демоны дружно закивали. — Мужик — прямо адцкий Сатана. Фан-клуба, случайно, нету? Я бы вступил.

…Через полчаса ангел пошёл на снижение, шумно хлопая крыльями, аки голубь. Уже смеркалось, и он планировал незаметно приземлиться в предместье Сатанграда, а затем, используя серный дезодорант, добраться до квартиры на конном трамвае. В принципе, Аваддон перестраховывался, в Сатанграде и без того хватало летающих существ — хоть мелких, хоть крупных, пусть и не со схожим размахом крыльев. Приземлившись у небольшого парка из засохших деревьев, он втянул оба крыла в тело. Осторожность, как и думал ангел, оказалась напрасной, улочки возле парка пустовали. Лишь ветер трепал обшарпанный билборд, где на голубом фоне красовался белый силуэт, перечёркнутый надписью: «Бойся! В лесу может встретиться добрый Аваддон!». Ангел представил себе лесного Аваддона — обвешанного мухоморами, во мхе и паутине, — и засмеялся. Он вспомнил лицо ифритского бога, вымазанное гримом. Что именно тот сказал? «Расправьтесь с ним, нечестивцы». Отличный арамейский, давно такого не слышал.

Стоп.

Он назвал трупы «нечестивцами». Так мёртвых именовали очень и очень давно.

До Всемирного Потопа. Который Господь устроил, чтобы истребить зомби…

…Адам утёр предательскую слезу, непроизвольно выкатившуюся из глаза.

— Папа, прости, пожалуйста.

— (Сурово.) Бог простит.