- Именно так я и думаю! - воскликнул Вир, придав своему голосу оттенок изумления. - Вы и я, мы оба мыслим одинаково, Министр! Кто бы мог подумать!

- И в самом деле, кто? - мрачно откликнулся Дурла, но быстро просветлел. - И Леди Мэриэл будет сопровождать вас, насколько я понимаю.

- О, естественно. Естественно, - поспешил заверить его Вир. - Об этом можно было даже и не спрашивать… Хотя, знаете ли, лишний раз сказать об этом даже приятно.

- Да. Есть такие вещи, повторить которые никогда не бывает лишним. Ну, к примеру…

В разговоре возникла долгая пауза, и это начало беспокоить Вира.

- К примеру? - решился подсказать он.

- Ну… К примеру, всегда полезно еще раз поведать о наших успехах. Впрочем, и о наших неудачах тоже. То, как непредвзято мы можем относиться к самим себе. Мы же все понимаем, в каком положении находимся.

- Беспристрастность, это хорошо, - согласился Вир. - Я имел в виду, Министр, что, в конце концов, мы оба боремся на одной стороне, правильно? Все, что мы хотим, - это лучшее будущее для Примы Центавра.

- Абсолютно верно, - ответил Дурла. - Вот, к примеру, у нас были археологические раскопки, за которыми я надзирал. Общественные работы, позволявшие обеспечить занятость для многих благодарных центавриан. Но этот проект, похоже, провалился. Не буду вдаваться в подробности, но он закончился неудачей. Я бы даже сказал, трагической неудачей. - Дурла понизил голос и покачал головой. - Были потеряны жизни. Очень, очень печально. Вы… слышали что-нибудь об этом, посол?… или нет?

В мозгу у Вира мгновенно завыла сирена, предупреждавшая об опасности. Знал ли Дурла о том, что Вир побывал на К0643? И если знал, то что именно? Интересно, Ренегар или Рем Ланас рассказали что-нибудь Дурле, или нет? Считает ли Дурла, что Вир имеет отношение к разрушению Базы Теней? Да и знает ли он вообще об этой базе?

Первым порывом Вира было немедленно начать что-нибудь говорить, и продолжать говорить без умолку. Так он всегда поступал, когда оказывался в затруднительной ситуации. Но еще никогда он не понимал с такой ясностью, как сейчас, что ему пора искать какой-нибудь другой способ действий. Сжав зубы, страшным усилием воли Вир заставил себя успокоиться и подумать, а подумав, решил, что для него в нынешней ситуации хуже всего было бы поддаться первоначальному порыву.

- Что же я должен знать об этом, Министр? - спросил он.

- Может быть, ничего. Может быть, очень многое.

- Что ж, - сказал Вир, сомкнув пальцы в замок и устремив на Дурлу спокойный, твердый взгляд, - в таком случае, мы сможем поговорить об этом более детально, как только вы выберите один из этих вариантов и дадите мне об этом знать. Я прав, Мэриэл?

И вновь он получил именно тот ответ, на который рассчитывал.

- Ты всегда прав, Вир, - сказала она, улыбаясь ему своей одурманивающей улыбкой. А затем повернулась к Дурле. - Ну разве он не великолепен? - спросила она.

- Да, он просто великолепен, - уныло согласился Дурла и поднялся из-за стола. - Очень приятно было поговорить с вами, Посол. И я буду ждать новой нашей встречи у нас на родине в самом ближайшем будущем.

- Взаимно, Министр, - ответил Вир. И вдруг, почувствовав необыкновенную отвагу, поинтересовался. - Эти проекты, о которых вы упомянули… Я бы хотел надеяться, что у вас нашлось, чем заменить их, учитывая, какая неудача постигла, по вашим словам, ранее начатые работы?

- О, да. Да, всегда можно найти запасные варианты, - ответил Дурла. - Ко мне постоянно приходят в голову новые концепции и новые идеи.

- Да что вы говорите! - Вир навострил уши. - А меня всегда интересовало… где великие люди, ну, вы, к примеру, черпают свои идеи?

Дурла слегка усмехнулся, словно этот вопрос - или, возможно, ответ на него - казался ему очень забавным. Он склонился вперед, опершись на стол, и с таинственным видом сказал:

- Во снах, Посол. Все новые идеи я черпаю в своих снах.

- Какое продуктивное использование вашего сна, Министр. А здесь, на Вавилоне 5, единственная награда, которая мне, в конце концов, досталась, это очень приятный ночной отдых, - сказал Вир.

Улыбка Дурлы постепенно растаяла. Казалось, губы просто исчезли с его лица.

- Как вам повезло, Посол. Желаю Вам не менее приятного дня… и вам, Леди Мэриэл.

Дурла взял ее руку и учтиво поцеловал пальцы, а затем повернулся и ушел прочь.

Вир, не сводя глаз, следил, как он уходит. Мэриэл, со своей стороны, казалось, забыла о Министре, как только тот попрощался с ней. Зато ее очень воодушевила возможность вернуться на Приму Центавра.

- Разве это не здорово, Вир? Ты и я, в самой гуще общества. И я появлюсь там под руку с тобой, и буду гордиться этим! Я буду счастливейшей женщиной на свете. Все будут с завистью смотреть на нас, и могу представить себе, что они будут об этом говорить!

Вир тоже мог себе это представить. Лондо будет насмехаться над глупостью Вира, подобно тому, как прошлый раз Тимов выразила свое удивление по поводу его связи со смертельно опасной женщиной. Дурла будет следить, не появится ли в отношениях Вира с Мэриэл какая-нибудь трещинка, в которую он мог бы вклиниться. Может быть, он даже и не станет ждать. Очевидно, у него уже когда-то были определенные планы на Мэриэл, но только теперь он почувствовал, что достаточно закрепился на высших этажах пирамиды власти, чтобы позволить себе заняться личной жизнью. Именно эта самоуверенность может создать чрезвычайные трудности для Вира. А ведь будет еще и множество других придворных, которые, скорее всего, все как один начнут интересоваться, как же это так вышло, что несколько смахивающий на шута Вир Котто прогуливается рука об руку с отвергнутой женой самого императора. Да, как только он с Мэриэл вернется на Приму Центавра, появится множество разнообразных возможностей… но каждая из этих возможностей, похоже, таила в себе множество подводных камней.

Мэриэл, тем временем, взяла его за руку и спросила:

- Ты доволен мною, Вир? Я вела себя с ним так, как ты этого хотел?

На Вира накатил приступ душевной боли, и он вспомнил о словах, сказанных ему техномагом. И от этого почувствовал себя подлецом. И вновь ему показалось, что это не он сам все придумал, что он просто не более чем игрушка в руках техномагов. А ведь всего несколько месяцев назад он представлял себя галактическим героем, бесстрашно бьющимся с Дракхами… ну, быть может и не бесстрашно, но все-таки дерущимся с Дракхами… в одиночку разрушающим секретные базы… ну, не совсем в одиночку, с помощниками. А вот теперь, заглянув в глаза Мэриэл, он увидел в них себя - не героя, а самого подлого их подлых центавриан.

Этой ночью он лег в постель и сразу заснул. Он спал недолго, но очень глубоко. Мэриэл просто стояла рядом и смотрела на него, она не сделала ни одного движения, не попыталась даже прикоснуться к нему. Верхняя часть ее черепа куда-то исчезла. От уровня ушей и выше ничего не было, значительная часть ее мозгов просто куда-то пропала. А по лицу ее катились слезы. Мэриэл плакала молча, не всхлипывая, просто по щекам из глаз бежали мокрые дорожки. Вир попытался дотянуться до нее, чтобы утереть слезы, но почему-то не мог двинуться с места. На некотором расстоянии позади Мэриэл появился Гален, он стоял, безмолвно качая головой.

Вир в ужасе проснулся. В другом конце комнаты крепко спала Мэриэл. Что-то заставило Вира подобраться поближе к ней, и когда он подошел, то увидел на щеках ее высохшие дорожки, оставленные слезами.

Вир сел, откинувшись, и задумался о четырнадцати словах, которых достаточно, чтобы заставить другого влюбиться в тебя.

Всего четырнадцать слов. Кажется, так мало.

Он наклонился вперед и прошептал на ухо Мэриэл:

- Прости меня.

Всего два слова. Но кажется, что их слишком много.

Все не так. И он знал это. И ничего с этим теперь уже не поделать, разве что забыться беспокойным сном, и пытаться вновь и вновь убедить себя, что содеянное им было правильно. Но, к несчастью, для этого не хватило бы слов и во всем центаврианском языке.