— Ничего! Неделю со мной не разговаривала.

— Мне очень жаль.

— Жаль? Это самое счастливое время в моей жизни за много лет! Я снова чувствую себя ребенком.

Не могу удержаться и тихонько посмеиваюсь. Отцу требуется не так много времени, чтобы снова поднять тему Эрни Финкльштейна. Он звонил трижды с момента нашей последней встречи с отцом, но я говорю, что Эрни не появлялся.

— Это странно, — удивляется отец. — Он очень хотел пообщаться с тобой.

— Может, он лишь проявил вежливость? Возможно, у него уже есть девушка.

— Нет, Эрни одинок. Поверь мне.

— Может, он гей. Подумай об этом, уж очень он аккуратно одевается.

— Тогда мы сами спросим его об этом, — произносит отец, бросая взгляд на часы.

Не могу понять, меня затошнило от еды или от его слов.

— О чем это ты?

— Я позволил себе пригласить его пообедать с нами.

— Здесь? — Мне хочется умереть.

— Да, у него деловая встреча, но он сказал, что приедет, как только освободится. Должен быть с минуты на минуту.

— Папа! О Господи! Зачем ты так со мной поступаешь? Я не хочу видеть Эрни Финкльштейна. Меня не волнуют его деньги. Он мне не нравился в прошлом и не понравится сейчас.

— Сильви, прекрати все так драматизировать.

— Тихо! — Оглядываюсь по сторонам, не слышал ли кто его слов, и выхожу из-за стола. — Мне нужно идти.

— Куда ты?

— Домой. — Я наклоняюсь и чмокаю его в щеку.

— Сильви…

— Люблю тебя. — И я поспешно ухожу из ресторана.

У входа я протягиваю служащему квитанцию и жду, пока подгонят мою машину. И в этот момент понимаю, что меня сейчас очень легко заметить. Я одна стою около ресторана, а Эрни может появиться в любой момент. Достаю очки и коричневые зубы, потом стягиваю волосы в хвост. Напротив меня останавливается «линкольн». Закрываю лицо сумочкой и стою затаив дыхание. Из машины выходит мужчина. Боюсь смотреть в его сторону. Кажется, он колеблется. Почему бы ему не пройти внутрь? К счастью, подгоняют мою машину. Бегу к ней, сажусь и уезжаю, ни разу не оглянувшись!

Расправляюсь с третьим пончиком, когда раздается телефонный звонок. На линии помехи, но я все равно различаю мужской голос, приятный, как чистая столешница.

— Я могу услышать Тревиса?

Я вдруг начинаю нервничать: такое со мной бывает перед каким-нибудь важным событием. Например, перед землетрясением в Нортридже. В ночь перед ним мне казалось, что все мое тело исколото иголками. А потом, в четыре тридцать утра, — грохот, и мы все оказываемся в аду! У меня очень хорошо развита интуиция, это свойственно Рыбам.

— Кто его спрашивает?

— Его брат Ленни.

Брат? У Тревиса нет брата. Это, наверное, шутка. Да и говорит он не как белый человек. Скорее, как диджеи, вещающие на волнах «Ар энд би» поздно ночью: например, в программах «Интимный разговор» или «Тихий шторм».

— Он сейчас не может подойти. Вы оставите сообщение?

— С кем я говорю? — вежливо интересуется «брат».

— Я Кейша, ассистент Тревиса.

— Привет, Кейша. Я Ленни. Приятно тебя слышать. А сейчас, когда мы познакомились, не могла бы ты поискать моего маленького братишку? — Голос звучит чарующе, но в нем слышится угроза. Не сомневаюсь, что-то должно произойти. Закрываю коробку с пончиками.

— Откуда мне знать, что ты действительно его брат? — спрашиваю я.

— А почему ты считаешь, что это не так? — дразнит он меня.

Чувствую, что краснею, встаю и направляюсь в дом.

— Тревис никогда не говорил мне о тебе.

— А что ты хочешь знать? — злорадно усмехается Ленни.

— Сколько тебе лет?

— Недавно исполнилось двадцать восемь.

— С днем рождения! — улыбаюсь я.

Зачем я вообще разговариваю с этим незнакомцем? В моем сегодняшнем гороскопе написано, что я заслуживаю «отдых и веселье», а не флирт неизвестно с кем.

— Спасибо, дорогая, — урчит Ленни. — Жаль, что тебя не было рядом, чтобы отметить со мной это событие.

Мои щеки горят, будто я долго сидела на солнце.

— Через год будет еще один день рождения. — Сомнений нет: я действительно с ним флиртую.

— Забудь об этом. Что скажешь о сегодняшнем вечере?

— Что скажу? — Нервная дрожь постепенно охватывает ноги и начинает подниматься к спине.

— Поэтому я и звоню. Если потороплюсь, то успею на четырехчасовой рейс.

— А где ты сейчас ? — удивляюсь я.

— В Аризоне.

— Подожди, попробую найти Тревиса, — обещаю я и перевожу телефон в режим ожидания.

Своего босса я нахожу в спальне. Он лежит на кровати и разглядывает фотографии в журнале «Ю.Эс мэгэзин». Иногда я спрашиваю себя, умеет ли этот парень читать.

— Ты знала, что Кристофер Рив может шевелить пальцами на ногах? Правда, круто? — спрашивает он, увидев меня.

Что ж, подписи под фотографиями ему понятны.

— Звонит твой брат, — говорю я и протягиваю ему трубку.

Тревис отбрасывает журнал.

— Лен? — кричит он.

Я еще ни разу не видела его таким возбужденным. У Тревиса действительно есть брат.

— Где ты? Когда приезжаешь? Подожди, об этом все узнают! Ты не поверишь, у меня такой дом! Ты видел меня на церемонии награждения по Эм-ти-ви в номинации «Лучший молодой актер» ? Мне столько нужно тебе рассказать! — Тревис не может остановиться.

Оставляю его одного и возвращаюсь в офис. Перекладываю пачку сценариев на столе, когда он буквально врывается в комнату.

— Угадай! — Мой босс с трудом сдерживает эмоции.

— Приезжает твой брат, — говорю я.

— Да! — Он хватает меня за руки и кружит по комнате.

— У меня голова отвалится! — смеюсь я.

— Извини. — Он останавливается. — Я в таком восторге! Последний раз мы виделись восемь лет назад!

— Почему так давно?

— Он был в тюрьме, его только что выпустили.

Улыбка исчезает с моего лица. Я флиртовала с бывшим заключенным. Прогноз на сегодня предупреждал, ведь звезды всегда все знают заранее.

— Что он сделал?

— Убил человека, но он не виноват.

— Несчастный случай?

— Нет, Лен это сделал намеренно. Тот придурок приставал к женщине на парковке, и Лен не сдержался.

— У него такой дурной нрав?

— Он ничего не может с собой поделать. У него была тяжелая жизнь. Когда умерли родители, нашей судьбой занимались социальные службы. Ленни было пятнадцать, а мне всего пять. Мы хотели быть вместе, но семьи попечителей не брали сразу двоих. Поэтому нас разлучили. Ленни постоянно убегал и искал меня. Потом мы сбежали вместе. Естественно, нас поймали и снова разлучили. Когда Ленни попал в тюрьму, я ушел из дома и начал жить на улице. Я бы и сейчас бродяжничал, если бы не случилась вся эта история с кино.

Иногда я забываю, что белые дети тоже становятся жертвами системы.

— Я не знала этого, — признаюсь я.

— Никто не знает, и я не хочу никому ничего сообщать, — говорит он и снова ликует: — Господи! Ленни вернулся! Теперь мы всегда будем вместе!

Не знаю, что и думать. Я счастлива за Тревиса, но не уверена, готова ли работать у него, если рядом будет ошиваться бывший заключенный. Тем более с которым я заигрывала.

— Может быть, отправить лимузин в аэропорт?

— Да, это было бы здорово! Позвони в «Дельту» и купи ему билет. — Он протягивает мне обрывок страницы из журнала, который только что читал. — Вот все данные. Рейс в четыре часа. Билет в первый класс.

— Хорошо.

Я отправляюсь звонить в «Дельту» и бронирую билет для Ленни. Когда я заканчиваю разговор, входит Тревис и говорит, что отпускает меня до конца недели.

— Хочу провести это время с Ленни. — Его голос дрожит от возбуждения. — Поверить не могу, что он вернулся! — И начинает громко, как маленький ребенок, плакать. — Мой большой брат приедет домой! Господи, благодарю тебя! Спасибо, что наша маленькая семья снова собирается вместе! — Он выбегает из комнаты в слезах.

Не знаю, что тут сказать, но, пожалуй, актеры самые ненормальные люди на нашей планете.