Ванв, 23–25.VII.36. (опубликовна в 1966 г.)

Специфически человеческое существо создается из животного Homo sapiens в акте и посредством акта (свободного, по определению), который удовлетворяет желание (Begierde), направленное на другое желание, взятое как таковое. Более того, человек творится, будучи этим актом, и его специфическое человеческое бытие есть не что иное, как сам этот акт: истинное бытие человека есть его действие.

Желание, направленное на другое желание, можно поэтому назвать антропогенным желанием. С появлением такового (а мы признаем, что оно могло возникнуть только у представителя вида животных Homo sapiens) человек существует в возможности. Это желание и есть человек в возможности, это — возможность человека. Ибо в действительности человек есть не что иное, как реализация или удовлетворение (Befriedigung) этого желания, причем осуществляются они в порожденном желанием действии и посредством него. Итак, это желание порождает человека, и оно заставляет его жить и развиваться в качестве человеческого существа в том действии, которое порождается им, чтобы его удовлетворить.

Всякое животное или «естественное» желание нацелено на нечто реальное, предстоящее желающему существу в пространстве — времени вовне и отсутствующее у него самого. Желание тогда есть реальное присутствие отсутствия: это — пустота, расположенная в полноте и ею уничтожаемая, исчезающая как пустота, т. е. заполняемая тем действием, которое осуществляет или удовлетворяет желание. Таким образом, желать желание — значит желать нечто отсутствующее, ирреальное, пустое в заполненном (материальной) реальностью пространстве — времени. Осуществить или удовлетворить это желание — значит, удовлетворяя его, реализовать себя самого, заполнить одну пустоту другой, одно отсутствие — другим. И если истинное человеческое бытие есть действие, в котором и посредством которого удовлетворяется или осуществляется желание желания, то само это бытие есть лишь пустота в природном мире, т. е. в пространстве — времени, заполненном материальной реальностью, и само это бытие есть присутствие отсутствия. Если угодно, можно сказать, что созданная антропогенным желанием пустота в природном мире заполняется человеческим или историческим миром. Однако не следует забывать о том, что человек как таковой есть лишь пробел в природном мире, сущее, в котором не существует природа. Разумеется, мы вправе сказать, что человек присутствует в природе. Только стоит добавить, что он есть присутствие отсутствия — отсутствия у него природы вообще, а в частности — природы животного Homo sapiens, каковым он был бы, если б не стал человеческим существом посредством удовлетворения своего желания желания. Именно поэтому человек есть нечто радикально и по существу иное, чем природа, чем то животное, которое служит ему субстратом: будучи их отсутствием, их уничтожением, их отрицанием, он от них независим, автономен или свободен. Вот почему мною было сказано, что удовлетворяющий желание желания акт свободен по определению.

Животное удовлетворяет свое желание природной или материальной реальности, приспосабливавясь к ней посредством своей активности. Бытие животного, таким образом, тоже является его действием. Однако, осуществляя свое желание, животное уничтожает его как таковое: заполнив свою пустоту, оно замещает отсутствие на присутствие. Следовательно, оно есть желающее существо, т. е. природная и материальная реальность и ничего более: его желание (т. е. отсутствие этой реальности) рождается лишь с тем, чтобы исчезнуть, чтобы стать присутствием той же самой реальности. Животное голодно, оно ест, чтобы удовлетворить свое желание, и оно есть то, что оно ест: «er ist was er isst». Человек же как таковой «питается» желаниями (скажем, не просто по — животному совокупляется с самкой, но, как человеческое существо, хочет, чтобы она его любила). Даже если он тоже «есть то, что он ест», он был и остается желанием как таковым, т. е. отсутствием реальности в собственном смысле слова как материализованного пространства — времени. Строго говоря, желание, будучи отсутствием, а не присутствием, не есть, но оно ничтожит в реальном Бытии. Но животное желание в этом ничтожении самоуничтожается и уступает место бытию в Бытии, ибо оно стремится к удовлетворению, т. е. к своей актуализации — переход его в действительность или в действие устраняет его как таковое. Напротив, человеческое желание, будучи желанием желания, даже в своей актуализации остается самим собой, ибо удовлетворяется лишь желанием, ничтожащим отстутствием. Негация человеческого желания в реальном Бытии не есть тем самым уничтожение, но перманентное присутствие (Bestehen): это Бытие, которое существует, а не исчезающее Ничто. Однако, будучи бытием желания, это Бытие является негацией или отсутствием Реального Бытия: это — ирреальное или идеальное Бытие, которое существует в реальном Бытии в том смысле, что оно ничтожит без самоуничтожения, поскольку ничтожением является само его существование. Именно таким идеальным Бытием является человеческое существо — отсутствием реального или природного Бытия; и именно существование этого Бытия есть человеческое, историческое или свободное существование — непрестанное ничтожение в природном мире, которое удерживается в этом мире лишь за счет его отрицания. Как бытие в мире или перманентная экзистенция, человек существует в этом мире, подобно пребывающим в нем вещам — он и является самим этим миром. Отрицая его, он отрицает тем самым и самого себя, а потому он не пребывает в мире, но в нем ничтожит. Только это ничтожение есть его собственное бытие: он есть то, что он есть — человеческое бытие, отрицающее само себя через негацию мира. Человек отрицает мир, удовлетворяя действием свое желание желания, и тем самым он отрицает самого себя. Его специфически человеческая экзистенция и есть это само — отрицание.

Что же такое антропогенное желание — желание желания? Всякое желание стремится к удовлетворению посредством действия, которое ассимилирует желаемый объект. Он отрицается как внешний, он интериоризируется, он, можно сказать, упраздняется как другой, он присваивается. Желанный объект должен стать составной частью желающего субъекта, он должен перестать быть объектом и сделаться субъектом. Так поглощаемая животным пища ассимилируется и становится (хотя бы отчасти) элементом самого этого животного.

Эта схема применима и к желанию желания. Желать желание — значит хотеть его ассимиляции, присвоения, упразднения как внешнего и объективного, сохраняя его при этом как желание. Иначе говоря, это — стремление самому стать объектом желаемого желания. Я получу полное удовлетворение, если желание желанного мною объекта будет желанием меня самого: оно станет составной частью моего собственного бытия, оставаясь желанием другого. Желая меня, оно хочет всего того же, что я сам хочу; оно со мною отождествляется, становится мною, оставаясь при этом самим собой.

Можно сказать, что желать желания — значит хотеть быть любимым. Но термин «любовь» либо слишком смутный, либо слишком узкий. В общем и целом, тот, кто желает желания другого, хочет играть для него роль абсолютной ценности, которой подчинены все прочие ценности (в частности, та ценность, которую представляет собой этот другой, в том числе и для него самого). Поэтому мы можем сказать, что желание желания есть стремление быть признанным (anerkannt). Желание желания, т. е. антропогенное желание, есть желание «признания» (Anerkennen). Человек есть действие, посредством которого он удовлетворяет свое желание желания, и поэтому как человеческое существо он существует лишь в той мере, в какой он признан: признание одного человека другим составляет самое его бытие (как говорил Гегель: «Der Mensch ist Anerkennen»),