На этой стадии на помощь Коху приходят Богарт и другие исполнители главных ролей. В спорах за бутылкой виски новые идеи бьют ключом. Все чувствуют себя героями Пиранделло: 6 персонажей в поисках сюжета[35]. К 1-му дню съемок сценарий завершен Кохом приблизительно наполовину. В последнюю 1/3 съемочного периода он начинает приносить сцены на площадку день в день и даже получает от студии меморандум, доводящий до его сведения, что каждый день простоя без сценария обходится продюсерам в 30 000 долларов. По словам Коха, спокойнее от этого он себя не почувствовал. Тем временем Кёртиз начинает обсуждать написанные сцены с разными членами съемочной группы и зачастую советоваться с ними. В тексте появляются изменения, для Коха необъяснимые. Он удивляется, говорит о логике характеров. Кёртиз отвечает: «Пусть логика вас не заботит. Я прогоню все это в таком темпе, что никто ничего не заметит». Однако тот же самый Кёртиз, стремясь соблюсти логику и удовлетворить законное зрительское любопытство, требует ввести в действие флэшбек о встрече героев в Париже. Позднее Кох скажет, что особый интерес Кёртиза к романтическому и сентиментальному аспекту сюжета и его, Коха, собственное пристрастие к описанию характеров и политической подоплеки хорошо наложились друг на друга и придали повествованию некое подобие равновесия. Отметим, что сценарий предусматривал 2 финала, но отснят был лишь тот, который мы видим на экране (во 2-м финале Бергман оставалась на земле с Богартом).

Как бы то ни было, такой «метод» работы до крайности истрепал нервы Кёртизу, Богарту и прочим. Бергман, к примеру, очень хотела понять, кого же из двух мужчин ее героиня любит по-настоящему, чтобы подобающим образом сыграть это. Когда она приставала с этим вопросом к Кёртизу, то слышала в ответ: «Мы пока не знаем, попробуй сыграть как-нибудь так… серединка на половинку» (см. автобиографию Бергман «Моя история» [My Story]). Ей никогда больше не доведется увидеть, как фильм, снятый в таких условиях (которые она определяет как комичные и ужасные), будет до такой степени обласкай «Оскарами» — Касабланка была выдвинута по 8 номинациям и получила награды за лучший сценарий (!), лучшую режиссуру и лучший фильм — и, что самое удивительное, с годами стала классикой и с восторгом принималась студентами, завсегдатаями синематек и всей американской публикой.

Можем ли мы оцепить фильм в отрыве от окружающего его культа? Самое скучное в сериалах — то, что в них не происходит почти ничего существенного. Персонажи, атмосфера, нравственные конфликты заданы в них изначально, и течение сюжета, выстроенное с большей или меньшей степенью умелости, лишь эксплуатирует — т. е. скрывает или раскрывает, в зависимости от драматургических целей — некоторые аспекты заданной информации. Надо отметить, что мастерство тут достигает высочайшей степени: это в особенности заметно по тому, как постепенно, малыми дозами, в 3–4 подхода, раскрывается Богарту и зрителю прошлое героини Бергман. Помимо отсутствия подлинного движения, спрятанного за внешней суетой, фильм постоянно тащит за собой невыносимую, по-детски наивную сентиментальность (Бергман с глазами, вечно полными слез, играет здесь одну из своих самых бесцветных ролей). С другой стороны, все, что происходит за стенами кафе (в декорациях которого сняты лучшие сцены фильма) — т. е. улицы, аэропорт, массовка, — представляет собой типичный образец голливудского «производства». Мы попадаем в мир, собранный из всего, что попало под руку, и обретающий силу в большей степени благодаря актуальности темы (а она, ей-богу, играет тут ключевую роль!), нежели подлинной текстуре фильма. (Через 18 дней после премьеры союзники высадились в Касабланке.)

При этом ни в коем случае нельзя пренебрегать и достоинствами Касабланки. Прежде всего — разнообразием и богатством актерских работ даже в самых небольших ролях: от Конрада Файдта до Петера Лорре, от Клода Рейнза до С.З. Саколла. Также стоит отметить юмор диалогов, временами довольно хлесткий — к сожалению, фильм проявляет чувство юмора только в диалогах (Конрад Файдт говорит Клоду Рейнзу: «Вы все время говорите „Третий Рейх“, как будто думаете, что за ним будут другие». — «Я приму их столько, сколько потребуется», — отвечает Рейнз. Чуть позже Богарту задают вопрос о его национальности. «Я пьяница», ― отвечает он, а Клод Рейнз добавляет: «То есть настоящий гражданин мира».)

Но главный элемент фильма — это, конечно же, успокаивающий, но добротный романтизм, исходящий от главного героя Рика и окончательно сформировавший легендарный образ Богарта. Вся Америка с наслаждением узнала — и продолжает узнавать — себя в этом персонаже, в котором за внешним цинизмом и прагматизмом скрывается непоколебимый идеалист. Учитывая «легендарность» фильма, уместно ли тут презрительно кривить губы? Просто отметим, что Касабланка так же отличается от Иметь и не иметь, То Have and Have Not*, сознательной вариации на тему фильма Кёртиза, выполненной с восхитительной элегантностью, непринужденностью и чувством юмора, фильмом, где в самом деле что-то происходит в отношениях между персонажами, как, например, Унесенные ветром отличаются от Банды ангелов, Band of Angels*, как любой «культовый фильм» (сомнительное понятие, обозначающее фильм, чья вечная слава основана не только на его достоинствах, но и на недостатках) — от шедевра, как фильм, снятый хорошим ремесленником, — от фильма, снятого настоящим художником. Тем же, кто хочет видеть настоящего Кёртиза, советуем искать его в фильмах с Эрролом Флинном и в Морском волке.

БИБЛИОГРАФИЯ: сценарий и диалоги в сборнике «Лучшие киносценарии 1943–1944 гг.» (Best Film Plays of 1913–1944, New York, Crown Publishers, 1945). Также — в книге Хауарда Коха «Касабланка, сценарий и легенда» (Howard Koch. Casablanca. Script and Legend, New York, The Overlook Press. 1973) с драгоценным предисловием Коха о создании фильма. Реконструкция фильма в 1400 фоторепродукциях (с полными диалогами) выпущена Ричардом Дж. Анобайлом (New York, Universe Books, 1971) с предисловием-интервью Ингрид Бергман.

1927 — Франция (132 мин)

· Произв. Ciné-Alliance, Société des Cinéromans

· Реж. АЛЕКСАНДР ВОЛКОВ

. Сцен. Александр Волков, Норберт Фок и Иван Мозжухин

· Опер. Николай Топорков, Федот Бургасов и Леонс-Анри Бюрель

· В ролях Иван Мозжухин (Джакомо Казанова), Диан Каренн (Мария Мари), Сюзанна Бьянкетти (Екатерина II), Женни Жюго (Тереза), Рудольф Кляйн-Рогге (царь), Рина де Лигуоро (Кортичелли), Нина Кошиц (графиня Воронцова), Карло Тедески (судебный пристав Менуччи), Мишель Симон (помощник Менуччи).

1760 г. Венецианская республика переживает полный упадок. Шевалье Казанова де Сейнгаль, идеальный символ своего времени, сообразно своему идеалу (или отсутствию идеалов) ведет жизнь, полную наслаждений и приключений. Он избавляется от докучливого судебного пристава Менуччи, подарив ему в обмен на прощение долга книгу Соломона: колдовской фолиант с множеством тайных заклинаний, способных принести их владельцу всемогущество. Казанова лично демонстрирует Менуччи достоинства книги, увеличивая свое тело и голову до огромных размеров (благодаря хитроумной системе, приведенной в действие слугами). Менуччи поддается этому аргументу и уносит книгу с собой. Шевалье устраивает прием в честь отъезда знаменитой танцовщицы Кортичелли, которая благосклонно уступила его желаниям. Гвоздем вечера становится балет обнаженных женщин: они танцуют со шпагами присутствующих мужчин. Казанова бьется на дуэли с лейтенантом русской императорской гвардии Орловым, который также ухаживает за танцовщицей. Казанова одерживает победу, но Кортичелли удается примирить соперников.

Менуччи бросает в канал волшебную книгу, испугавшись ее колдовских чар. 2 его приспешника советуют передать книгу властям. Совет Десяти, утомленный потоком жалоб на шевалье от обманутых мужей или отвергнутых дам, наконец получает в свое распоряжение материальную улику, способную доставить Казанове немало хлопот: его обвиняют в колдовстве. Ему расставляют западню на ночном свидании с леди Стэнхоп, но Казанова прыгает в канал и уходит от преследователей, а чуть позже является в дом своей прекрасной дамы, мокрый с ног до головы. Настало время сменить обстановку. Он едет через всю Австрию и в некоем трактире спасает юную Терезу от герцога, в буквальном смысле купившего ее у матери для собственного увеселения. Казанова увозит ее на лошади, но попадает в засаду, устроенную разбойниками. Он остается один, без гроша за душой, в глухой провинции. Некий мсье Дюпон, поставщик модных нарядов ко двору российской царицы Екатерины, любезно предоставляет ему место в своей карете. Позднее Казанова отнимает у него паспорт и под его именем пересекает русскую границу, следуя за прекрасной незнакомкой.