— Самое непосредственное. В сигаретах — высушенные листья одного весьма экзотического растения, а золотая дыня — его плод.

— Вот оно что. То-то вкус сока показался мне таким знакомым. И все равно, не вижу в этом никакого смысла, хоть убей.

— Смысл простой. Сок по-разному действует на организм курильщика и на организм человека, никогда в жизни не употреблявшего торн.

— Ясно. Ну и как же он действует в моем случае?

Кэт замешкалась с ответом. Невооруженным глазом было заметно, как в глубинах ее души происходит нешуточная борьба между желанием скрыть правду от не совсем еще окрепшего, практически едва начавшего выздоравливать человека и жестокой необходимостью эту правду до него донести. Джошуа терпеливо ждал, хотя каждое истекшее мгновение лишь усиливало и усиливало тревожное предчувствие. Что-то будет, подумал он.

Наконец, Кэт решилась.

— Джош… — тихо сказала она. — Только не пугайся. Поверь, на самом деле все не так уж плохо… Демон, что принес тебя сюда… Помнишь, я сказала, что он здесь, рядом.

— Помню. И при чем же здесь демон? — спросил Джошуа, холодея от ужасной догадки, однако все еще не веря.

— А ты до сих пор не понял? Долго же до тебя доходит… Я и есть твой демон.

— Ты?!. Что за… Не-ет, не может быть. Не верю! — Он знал, что это правда, но разум категорически не готов был ее принять. — Бред какой-то… Ты все придумала! Зачем?..

Она грустно посмотрела на него.

— Нет, не придумала, и ты это знаешь. Прими как данность. Я оборотень. Так испокон веков называют подобных мне в древних сказках. Или метаморф, если придерживаться более современной терминологии.

— Все равно не верю! Оборотней не существует!

— Что ж, тогда смотри…

Кэт вытянула вперед руку. Обычную женскую руку с маленькой аккуратной ладошкой и тонкими изящными пальцами. Очень красивую. И вдруг прямо на глазах она стала удлиняться, кожа быстро почернела, словно обуглилась в невидимом жарком пламени, вздулись буграми могучие мышцы, а маленькие женские пальчики стремительно увеличились в размерах и обзавелись острыми, словно бритва, когтями. На месте женской руки как по мановению волшебной палочки возникла лапа демона.

Джошуа взирал на метаморфозу расширившимися от ужаса глазами. Кэт, поняв по его реакции, что была в достаточной степени убедительна, быстро вернула руку к нормальному виду.

— Теперь ты готов мне поверить?

Джошуа молчал, потрясенный увиденным. Кэт, не дождавшись никакой реакции с его стороны, произнесла:

— Трагизм ситуации заключается в том, что сейчас я показала вариант твоего собственного будущего.

— Мое?.. Будущее?.. Что ты хочешь этим сказать?

— Слушай внимательно и постарайся отбросить излишние эмоции. На самом деле все не столь безнадежно, как может показаться.

Джошуа смотрел на нее со смешанным чувством ужаса и отвращения. Теперь он никак не мог заставить себя увидеть в ней просто женщину. Казавшуюся такой привлекательной, даже желанной всего лишь какую-то минуту назад.

— Ты монстр, — с оттенком брезгливости произнес он. — Я не веду дела с монстрами.

Кэт помрачнела.

— Не думала, что человек, подобный тебе, может быть отъявленным ксенофобом, — сказала она. — Запомни, я — человек. В силу обстоятельств обретший некие уникальные способности, только и всего… — Джошуа плотно сжал губы и смотрел на нее, не мигая. — Ну хорошо, считай меня инопланетянкой. Пришельцем с Веги, Сириуса… из созвездия Большой Медведицы… Лорном. Так будет проще? Или лорнов ты тоже ненавидишь?

Повисла долгая пауза.

— Говори, я слушаю, — наконец, процедил он сквозь зубы. — Что за намеки на мое будущее?

Кэт выдохнула с явным облегчением, а затем сказала:

— Сок, который ты выпил, способен не только заживлять раны. Правильнее будет сказать, что это вообще не основное его свойство, хотя и крайне полезное, в чем ты имел случай убедиться на собственном опыте. А самое главное состоит в том, что он наделяет организм возможностью изменения формы, в довольно широких пределах, надо сказать. То есть превращает его в метаморфа или, попросту говоря, в оборотня. А необходимым условием обретения столь необычных способностей является присутствие в организме активных веществ, накапливаемых в результате курения торна. Что как раз и имеет место в твоем случае. И когда-то, к слову сказать, имело место в моем. Теперь понял?

— То есть твое лечение заключается в том, чтобы превратить меня в чудовище? — Джошуа смотрел на нее почти с ненавистью.

— А что мне оставалось делать? — парировала Кэт. — Может быть, дать тебе умереть? И потом, откуда мне было знать, употреблял ты торн или нет. Если бы не твое пристрастие к фальшивым удовольствиям, все свелось бы к обычному лечению.

Она сердито надула губы и замолчала. В течение нескольких минут они перебрасывались взглядами, способными, казалось, воспламенить сам воздух, а потом Джошуа, проглотив ком в горле, невероятным усилием воли заставил себя успокоиться, оценить положение по возможности более хладнокровно, отбросив излишние эмоции, и тихо произнес:

— Возможно, лучше было бы умереть. Жизнь в облике монстра не для меня.

Кэт отвернулась и стала смотреть куда-то в сторону, туда, где весело перепархивала с ветки на ветку стайка разноцветных летающих ящериц.

Джошуа проследил за ее взглядом, откашлялся и уже вполне миролюбиво добавил:

— Ты говорила, что это всего лишь вариант моего будущего. Значит, существуют и другие?

Кэт оторвалась от бездумного созерцания танцующих в воздухе ярко окрашенных пресмыкающихся и негромко сказала:

— Всего лишь один. Для завершения курса лечения, а также процесса инициации необходима еще одна, третья, порция сока. Только тогда изменения в организме приобретут необратимый характер.

— А если я откажусь?

— Постепенно все вернется к прежнему состоянию.

— То есть, к сломанным костям и разорванной селезенке?

— Именно так.

Джошуа глубоко задумался и думал долго, перебирая в голове эпизоды прожитой жизни и оценивая вероятность успешной реализации так и не сбывшихся планов на будущее. По всему выходило, что вероятность эта очевидным образом стремится к нулю.

Кэт вела себя на редкость тихо и не мешала течению его мыслей. Видимо, хорошо представляла, что сейчас творится у него в душе. Лишь изредка бросала на него осторожные взгляды и сразу же отворачивалась.

— Кэт, — позвал Джошуа.

Она повернулась к нему. Взгляды их встретились. Он заметил, что в глазах ее стояли слезы.

— Кэт, — повторил Джошуа. Несмотря ни на что ему было приятно произносить ее имя. — Расскажи о себе. Как ты стала… ну…

— Монстром, ты хочешь сказать, — она грустно усмехнулась. Джошуа сделал протестующий жест. — Не надо, не извиняйся. Наверное, такая оценка близка к истине. А как стала… Да так же, как и ты. Отправилась с лорнами в джунгли и очень неудачно упала со скалы. Перелом позвоночника… еще что-то… не помню. Помню только, что просила доставить меня в базовый лагерь экспедиции, требовала вызвать врача. Однако лорны рассудили по-своему. Привели какого-то шамана, а может, не шамана… кого-то вроде главы местной сверхсекретной масонской ложи, которого до того момента я ни разу не встречала… И он напоил меня вот этим самым соком… и раз, и другой, и третий… Как видишь, никто не спросил, хочу ли я становиться монстром. Просто поставили перед фактом. Поэтому можешь считать, что тебе крупно повезло. Все-таки есть выбор.

— Хорош выбор. Между плохим и очень плохим.

— Однако согласись, это лучше, чем никакого.

Джошуа помолчал, а затем произнес:

— Я хочу остаться человеком. Скажи, сможешь доставить меня в базовый лагерь?

— Значит, решил… Ты уверен?

— Да. Пусть вернутся мои переломы, если нельзя никак иначе. Возможно, врачи рано или поздно сумеют поставить меня на ноги. А если нет… Значит, судьба у меня такая.

— Что ж, ты выбрал. — Кэт не скрывала своего разочарования. — Конечно, я помогу. Но призываю, подумай еще раз. Поверь, быть монстром не так уж плохо. Особенно в свете того, о чем мне придется тебе рассказать.