— Господа, — спокойно произнес Гектор Честер. — Мисс Келли желает вернуться в квартиру офицера Харди, и нет причин ей в этом препятствовать, поскольку его вина пока не доказана. Я полагаю, что вопросов к нам юридических или каких бы то ни было она прямо сейчас не имеет…

Последнее предложение было произнесено с вопросительной интонацией и многозначительной паузой, позволившей мне согласно помотать головой — не имею, отстаньте от меня.

— …а потому она крайне признательна вам за участие, — тут меня, к сожалению, не спрашивали, а то бы я снова помотала, что ничего я не признательна! — но хотела бы уже остаться одна и отдохнуть.

«Господа» вняли и незаметно рассосались, пообещав, впрочем, наведаться позже, уже несколько иным составом, и задать еще вопросы. И я осталась с куратором.

До дома мы ехали в молчании, но офицер Честер не высадил меня у подъезда, а сопроводил до самых дверей, видимо, чтобы убедиться, что я не передумаю. Я зашла в квартиру, и замерла на пороге, растерянно озираясь. В квартире царил бардак. Шкафы были распахнуты, часть вещей из них сброшена на пол, часть виднелась убранной кое-как, как будто тот, кто переворачивал вверх дном жилище арда хотел создать видимость аккуратности.

— Кис-кис-кис, — позвала я дрогнувшим голосом, и почти сразу же на знакомую интонацию вынырнула серая мордаха мамаши. Она сипло, недовольно мявкнула, чинно приблизилась и принялась тереться мне об ноги с видом величайшего одолжения. Дети прискакали куда бодрее, топорща хвосты-морковки и пища наперебой.

— Вы уверены? — уточнил за моей спиной Гектор Честер, и я кивнула. — Может быть, вам что-нибудь нужно? Вызвать уборщицу? Заказать доставку? Психолога?

— Не надо заказывать психолога, — пробормотала я. — Он ни в чем не виноват. — И, взяв кошку на руки, доверительно сообщила ей: — Ох уж эта армия, все они решают кардинально.

Мой юмор офицер по-прежнему принимал с непоколебимостью мраморной статуи, и я вздохнула.

— Спасибо, офицер Честер, если вдруг мне что-то понадобится, я обязательно с вами свяжусь.

Мужчина кивнул, уже взялся за ручку двери, как меня осенило:

— Стойте! Мне кое-что очень-очень нужно!

Офицер изобразил всяческую готовность и тут же об этом пожалел, потому что я выпалила гипнотическим голосом с растянувшейся от уха до уха улыбкой:

— Котика возьмите! Очень хороший котик! Привитой, приученный… золото, а не котик! Кошечка, правда, — поправилась я, сообразив, что лимит мальчиков уже исчерпала, — но какая в общем-то разница?

И вот тут мне пришлось сильно удивиться, потому что Гектор Честер не посмотрел на меня, как на умалишенную, а наоборот, присел и с интересом уставился на малышню. И пояснил, бросив на меня взгляд снизу-вверх:

— А что? У меня племяшка давно просит, и жена гадала, что на день рождения ей подарить… Точно воспитанные?

— Лично дрессировала! — заверила я, не веря своим глазам и счастью.

Рекламируемая дама прониклась серьезностью ситуации, подставила пятнистое пузо протянутой руке и затарахтела с громкостью старого лодочного мотора.

— После работы заеду, заберу, сейчас не с руки, — деловито сообщил офицер, выпрямившись.

И ушел, оставив меня в счастливом недоумении.

— Ну что, дети мои, — я обвела взглядом кошачье семейство. — Кушать — и за работу?

Возражений, особенно по первому пункту, не последовало!

В конце концов, я была даже рада оставленному после обыска бардаку — было чем заняться. Я наводила порядок бездумно, механически, тщательно. И только занявшись шкафом в спальне слегка очнулась от своего медитативного состояния, потому что заметила кое-что крайне занятное. Вещей Вивиан, которые я тогда зло утрамбовала на верхнюю полку, нигде не было. Совсем.

Я прошла в ванную и заглянула под раковину — пакет с элитными пузырьками тоже исчез.

Я крайне сомневалась, что все это прихватили с собой те, кто перевернул здесь все вверх дном. Неужто очаровашка-Вив забегала? Но у нее ведь нет доступа.

Мысль о том, что Рэй за моей спиной встречался с этой змеищей, пусть даже и для того, чтобы вернуть ей добро, была неприятной. А если она к нему опять целоваться лезла? Или еще куда? Не то, чтобы я сомневалась, что ард способен отбиться от одной озабоченной девицы, но…

Я закусила губу и нервно ее пожевала. А потом нервно хихикнула.

Вот, казалось бы, Рэй мне тоже поводов для ревности не давал, а я — ревную.

И к кому!

А его еще ревностью попрекала…

Господи, скорей бы, скорей бы они там уже со всем разобрались и вернули мне моего арда.

Да, моего.

Решив для себя это, я вернулась к прерванному занятию.

Я провозилась с уборкой почти до самого вечера. Правда, посередине ее прервал приехавший следователь. Он дотошно выпросил у меня все скучные подробности моей жизни за последнюю неделю, списал, с моего письменного согласия, всю информацию с терминала, имевшую и, возможно, не очень отношение к делу, потом задал вопросы по второму кругу. Кажется, немного расстроился, получив на них те же ответы — не видела, не знаю, понятия не имею — и отбыл.

После его ухода, я, поддавшись какому-то странному порыву, набрала номер того парня с котенком, толком не зная даже, как объясню ему свой звонок, но механический голос на том конце сообщил мне, что «аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». И это было очень странно.

К ужину подъехал офицер Честер, и я вручила ему последнего незабронированного котенка, а потом уснула на диване за каким-то дурацким фильмом в обнимку с кошкой, подоткнутая с боков мелкими мохнатыми комками.

Следующий день прошел еще более уныло, потому что заняться мне было нечем.

Был звонок и сообщение от Мины, но я не ответила ни на то, ни на другое. Мне было запрещено разглашать произошедшее кому бы то ни было, а болтать на отвлеченные темы и делать вид, что ничего не случилось, у меня не было сил.

Был звонок от Ниты, но я заверила ее, что со мной все в порядке.

Был звонок от офицера Честера, который на мой вопрос о новостях отмолчался, а на свой повторный о психологе получил ответ — да оставьте вы человека в покое, пусть живет!

И все. Пусто. Грустно. И одиноко.

«Не раскисай, Линетт», — строго пыталась построить я сама себя. — «Что ты какая размазня!»

Все ведь не так уж плохо. Правильно сказала Сэм — все закончилось благополучно. А Рэй… они обязательно во всем разберутся. Так что соберись, тряпка! Думай о хорошем, например, о том, что фактически пристроила все семейство, кроме мамаши! Это ли не повод для радости? Конечно, повод! Надо отметить!

И вот я сидела на диване, в пижаме и разных носках. Лохматая. Несчастная. И уныло жевала праздничное мороженое из большого ведерка, когда услышала, как щелкнул замок. Дверь открылась. Закрылась…

Ведерко покатилось по полу, я сорвалась с места и с радостным визгом бросилась на шею Рэю, впечатав не ожидавшего такой прыти арда в стену.

Я вцепилась в него, как клещ, впилась в губы, обвила руками, ногами, с восторгом ощущая его ответ — язык, скользнувший в мой рот, и руки, подхватившие меня под попу, и стойкое ощущение того, что этого поцелуя он ждал не меньше меня.

Мой. Мой ард — никому больше никогда не отдам!

— Ли… Ли… — от хриплого шепота сладко дергало живот и внутри все сжималось. — Ли, пусти… я грязный весь, дай я хотя бы душ приму.

Я замотала головой, вцепившись еще теснее, и ард тихонько рассмеялся мне на ухо, порождая ворох мурашек по позвоночнику.

После чего выпустил, и под непреодолимым воздействием силы тяжести я все же сползла с него вниз и встала ногами на пол.

— Я быстро, — он звонко чмокнул меня в губы, шлепнул по попе и скрылся за дверью ванной, захлопнув ее перед самым моим носом, а для верности еще и провернув замок.

Неженка! Чистюля! А еще ард называется!

Я пнула закрытую дверь, а потом от души попрыгала на одной ноге, поджав подбитый палец. Из ванной послышался шум воды, а из комнаты — дружное строенное чавканье. Я сунулась туда и обнаружила, что мороженое украсило пол красивым сливочным пятном, а коты продолжили празднование без меня.