Его размышления были прерваны внезапным звуком — свистящим вдохом, таким высоким и громким, что его вполне можно было бы принять за крик испуганного человека. В тот же самый миг что-то крепко-накрепко вцепилось Декарду в локоть — две руки, которые мертвой хваткой схватили грубую ткань плаща. Он поспешно обернулся: за него, будто в поисках защиты, пыталась спрятаться Сара, а на лице ее застыло выражение омерзения, смешанного с ненавистью.
— Черт побери, что там такое? — Она оторвала наконец одну руку от его локтя и указывала ею на дверной проем.
В дверном проеме спальни, который теперь открывался набок, на корточках сидела Прис. Вернее, то, что от женщины осталось, то, что ее обожателю Себастьяну удалось спасти от полного разложения. Истощенная фигура, почти полностью лишенная плоти, облаченная в рваное трико, с трудом удерживала равновесие, опираясь костлявой, как у скелета, рукой на дверной косяк. Красные глаза — искры огня под нечесаной копной светлых волос уже обследовали все пространство комнаты, и теперь взгляд сверлил другое создание женского пола.
— Не беспокойся. — Декард смотрел, как Прис-вторая не — разгибаясь, словно паук, пробиралась в спальню. — Она не причинит тебе вреда.
Держа голову у пола и рыская напряженным взглядом своих красных глаз по сторонам, Прис словно вынюхивала следы возможной опасности, прежде чем приблизиться к Саре Тирелл.
— Пожалуй, ты прав насчет этой твари. — Она отняла от локтя Декарда вторую руку, после чего начала рыться в глубоких карманах своего пальто в поисках какой-то вещи.
— Прис! Прис! — Трубный голос Себастьяна эхом прокатился по коридору и достиг спальни. — Не ходи туда! Пусть эти люди останутся одни…
Стоя рядом с Декардом, Сара подняла руки обе руки, сцепленные в замок. И тогда Декард понял, что именно искала она и что достала из кармана пальто — в руках она крепко сжимала металлическую рукоятку пистолета.
В тот же миг Прис-вторая встала перед Сарой, распрямившись наподобие некоего телескопического механизма, принявшего рабочее положение. Свистящее дыхание восстановленной репликантки вдруг превратилось в возглас крайнего удивления, глаза расширились, открыв плоскость пылающих огнем линз, запрятанных глубоко в глазницах. Дрожащая рука — рука настоящего скелета, — которая своими белыми пальцами-костяшками тянулась в направлении лица другой женщины, вдруг отдернулась, словно в отвращении. Рот создания широко открылся. Прис-вторая попыталась произнести какое-то слово, вернее, какое-то имя, с трудом преодолевая повреждения нервных окончаний, из-за чего язык ее ворочался с огромным трудом…
Декард пытался как-то остановить Сару, хотел схватить ее руку и отвести в сторону, но опоздал. Малейшего движения указательного пальца оказалось вполне достаточно.
Поскольку Сара в этот момент стояла в напряженной стойке, отдача от выстрела отбросила ее назад, на какое-то время прижав спиной к боку Декарда. Яркая вспышка осветила изуродованное лицо Прис-второй, которое находилось всего в нескольких дюймах от черного дула пистолета. Прежде чем его настигло временное ослепление от яркой вспышки, Декард успел заметить, как это хрупкое создание ударом пули было брошено над полом, сухие осколки лицевых костей и черепа брызнули фонтаном, а позвоночный столб выгнулся в крутую дугу, когда верхняя часть тела, потеряв опору, повисла в воздухе.
На пороге спальни пронзительно закричал Себастьян. Он опирался единственной рукой на спину плюшевого медвежонка и, нечеловеческим усилием приподнявшись, до мельчайших подробностей увидел все, что здесь произошло.
Игрушечный солдатик потолкался за спиной у медвежонка, а затем как вкопанный замер на месте, обратив свой длинный нос в сторону Прис-второй, которая улетела в угол между двумя стенами.
К горлу Декарда подкатила тошнота. В прошлый раз Прис умерла, когда в нее выстрелил он сам. Тогда ее тело с развороченным животом и вывернутыми наружу внутренностями с шумом грохнулось на пол и забилось в предсмертных конвульсиях, вызванных не столько болью, сколько освобождением от нерастраченной чудовищной энергии, которой обладала эта женщина… Сейчас вторично убитая Прис лежала неподвижно, будто сломанная, искореженная кукла — тело согнуто пополам в области поясницы, вывернутые руки свисают назад, голова поникла, демонстрируя кровавую рану под светлыми нечесаными, как у пугала, волосами… Красные глаза ее потухли, превратившись в две черные точки, словно произошло короткое замыкание в некой электрической цепи.
— Не стоило этого делать. — Подкатывавшая к горлу Декарда тошнота прошла. Теперь его охватила острая жалость — точно камень в груди, — когда он увидел, как Себастьян пытается вылезти из заплечной сумки на спине плюшевого медвежонка, стоящего на коленях, и подползти к поверженному телу своей любимой.
Сара обратила на Декарда спокойный, лишенный эмоций взгляд:
— Нет, стоило.
На другом конце комнаты Себастьян наконец добрался до мертвого тела, обнял его своей единственной рукой и теперь качал взад-вперед. По морщинам на лице текли слезы, а из глубины груди рвались душераздирающие стоны. Одной лапой плюшевый медвежонок гладил Себастьяна по плечу, тщетно пытаясь хоть как-то успокоить друга. Гусарик заканчивал подготовку мертвого тела к погребению. Макушка его старинного шлема склонилась над забрызганной кровью ногой мертвой Прис.
Декард пересек комнату и обратился к Себастьяну:
— Не могли бы вы… — он указал жестом на мертвое тело, — понимаете… ну, починить ее?
— Не говорите глупостей! — Себастьян сделал глотательное движение, пытаясь унять всхлипывания, чтобы можно было говорить. — Взгляните. Ее мозг… он разрушен. Я ничего не способен сделать. Да и никто не способен. — Он прижался лицом к тому, что осталось от его любимой. — Она умерла. Теперь уже навсегда.
Слезы Себастьяна смешивались с кровью Прис, которая вытекала из раны. Слепой взор создания был устремлен куда-то вдаль, за пределы этой комнаты; в самой глубине несфокусированных зрачков, казалось, мерцала красная искорка. Когтеподобные пальцы Прис впились в стену, и создавалось впечатление, будто остатки жизненной силы продолжают по капле вытекать из последней батарейки.
— Как трогательно! — Опять голос Сары, ее холодные слова. Оглянувшись через плечо, Декард увидел, как она кладет в карман своего пальто тяжелый пистолет. — Может быть, теперь поговорим о делах?
Он встал прямо перед ней.
— Это несчастное создание узнало тебя, да? — Он пристально вглядывался в глаза женщины, словно пытался уловить характерную реакцию даже при отсутствии такого мощного вспомогательного средства, как машина Войта-Кампфа. — Только посмотрев на тебя, она сразу поняла, кто ты.
— Сомневаюсь. — Никакой реакции: ни изменения цвета лица, ни колебаний при ответе на вопрос. — Возможно, она приняла меня за другую, за Рейчел, и решила, что обнаружила еще одного репликанта вроде себя!
«Нет. Она лишь считала себя репликантом».
Декард хотел было поправить Сару и напомнить о том, что ей и так хорошо было известно, — что Прис принадлежала к человеческой расе, — но удержался и ничего не стал говорить. В памяти опять всплыли порочащие его обвинения. Он совершил убийство, лишил жизни человеческое существо по имени Прис, которое само считало, что является репликантом. Вполне вероятно, что если бы он имел возможность подвергнуть эту женщину психологическому тестированию, то она не смогла бы успешно выдержать его.
А кем стала Прис после того, как Себастьяну удалось сохранить искру, тлевшую в умирающем мозге, и вернуть новой Прис способность двигаться? Живой или мертвой? Человеком или репликантом? Декард не знал этого. Он полагал, что когда посетил ветеринарную лечебницу Ван Несса, то говорил об этом с Исидором. О том, что у них теперь нет возможности определить какие-либо различия.
Были и другие мысли, о которых Декард не сказал ни слова. Если Прис-вторая узнала в женщине Рейчел, а не Сару Тирелл… откуда Прис вообще могла знать о существовании Рейчел? Может, это было воспоминание о сборочной линии в штаб-квартире корпорации «Тирелл», когда все репликанты серии «Нексус-6», все эти Зоры, Прис, Рои Бейти хранились вместе в каком-нибудь помещении перед отправкой в одну из колоний в далеком космосе?
