– Я не буду много говорить. Я это и не умею. – После этих слов со всех сторон раздались сдержанные смешки. – Лучше пусть за меня скажут авторы этой разработки, а еще лучше, пусть продемонстрируют свое открытие. Андрей Викторович, Антон Генрихович, прошу вас.

Двое молодых людей в потертых джинсах отделились от толпы и направились к пульту управления. Сам Владимир Карпович отступил в сторону и, сложив руки на груди, повернулся лицом к машине. В зале наступила тишина, стихли разговоры, гомон.

Павел Николаевич с интересом разглядывал аппарат в центре зала. Анютин ничего не сказал о том, что им предстояло увидеть, даже намека не дал. Партизан! Ладно, пришло время оценить это «открытие века», главное – чтобы не взорвалось. Аппарат негромко загудел, естествоиспытатели за пультом включили питание.

– Это что? «Летающая тарелка»? – громким шепотом поинтересовался Строгов, и получил в ответ чувствительный толчок в спину от Арсения Степановича. Типа, не мешай!

Машина загудела громче и медленно поднялась в воздух. Зависнув на высоте двух метров, она пошла вправо, затем опустилась на метр и, облетев зал по периметру, приблизилась к невозмутимо взирающему на происходящее Арсению Степановичу. Верховный потянулся было к диску, но тот резко ушел назад, снова поднялся вверх, вернулся в центр зала и опустился на пол. Гудение стихло.

– Значит, оно должно летать, – Верховный первым нарушил молчание, – занятно. А провода зачем? Не могли радиоуправление поставить?

– Не могли, пока у нее слишком большой расход электричества, – ответил Семицветов, – аккумуляторы не тянут.

– А сколько она энергии жрет?

– Как свинья помои, – улыбнулся Анютин. – Это экспериментальный образец.

– Подождите, доработаем схему, и можно будет аккумуляторы ставить, – вмешался рыжебородый молодой человек, один из тех, кто демонстрировал машину. Остальные ученые плотным кольцом окружили гостей, ловя каждое слово. Всем хотелось воочию убедиться, что эксперимент произвел впечатление и оценен по достоинству.

– А она только в зале летает? На улице может? – продолжал расспросы Бугров.

– Внешняя среда и покрытие значения не имеют. Она способна летать даже в вакууме. Расчеты подтверждают.

– Так мне кто-нибудь объяснит, на каком принципе она держится в воздухе? – наконец нарушил молчание Шумилов.

– А вы сами попробуйте догадаться! – широко улыбнулся Семицветов.

– Антигравитация? – недоуменно пробурчал Бугров. В ответ со всех сторон раздался громкий смех. Смеялись бурно, весело, заразительно. Даже Сергей Анютин хохотал от всей души.

– Да нет никакой антигравитации, – сквозь смех выдавил бородач, – извините, Арсений Степанович, но это сказки для неучей.

– Давайте лучше пройдем ко мне в кабинет, и там мы все объясним, – предложил Владимир Карпович, когда веселье немного стихло.

– Ну, давайте, объясняйте. И нечего хохотать, я академиев не кончал, – улыбнулся Верховный.

– Тогда пойдемте. И извините нас, пожалуйста, люди мы все простые, в коридорах власти не бываем. Хорошим манерам не научены.

– Да не ерничайте, Владимир Карпович, все нормально. Только расскажите: с чем эту штуковину едят.

Разговор продолжился в кабинете директора. За крепким чаем с лимоном Семицветов и ученые, проводившие демонстрацию, постарались объяснить гостям суть своего открытия. Правда, Шумилов почти ничего не понял, не хватало образования. Ясно было, что еще в 96-м году в Сарапульском НИИ прикладного машиностроения открыли совершенно новый способ, позволяющий летать телам тяжелее воздуха. Что-то, связанное с резонансной квантовой частотой вакуума и высокочастотными колебаниями. Или нечто подобное. Что именно, никто, кроме Анютина, не понял, хоть все честно старались вникнуть в слова ученых. Год назад работу перенесли в Пермский НИИ, как обладающий лучшей технической базой, тогда же в Пермь переехали и авторы-разработчики. И вот сегодня гостям был продемонстрирован результат многолетних трудов.

Затем разговаривали о новых научных разработках, последних открытиях. Семицветов между делом посетовал, что у института нет современной Большой ЭВМ, а у имеющейся не хватает вычислительной мощности. Сергей Дмитриевич записал вопрос и пообещал помочь. После разговор плавно перешел на перспективы, открывающиеся этим новым изобретением. Если удастся снизить энергопотребление и стоимость установки, можно будет устроить настоящую революцию в авиастроении. И даже создать недорогой гражданский автомобиль на квантовом принципе. Такой машине не понадобятся дороги, решится и проблема парковки.

Разговор закончился только поздно вечером. И лишь прощаясь с учеными, Арсений Степанович, как бы между делом, сказал, что представляет разработчиков к Государственной премии.

– И не отказывайтесь, – добавил он, обернувшись, – Звезду Героя Соцтруда каждому повешу обязательно. За такую работу ничего не жалко.

Глава 7

КОМАНДИРОВКА

– Уважаемые пассажиры, экипаж лайнера «Ту-304» и компания «Аэрофлот» приветствуют вас на борту нашего самолета. Мы летим по маршруту Москва – Пекин, с промежуточной посадкой в Новосибирске. Просим вас пристегнуться ремнями и не покидать кресла без особой необходимости. Счастливого полета!

Сразу после этого приветствия турбины лайнера увеличили обороты. Их гул стал ниже, возникла легкая вибрация. Самолет медленно тронулся с места и стал выруливать на взлетную дорожку.

Ну, вот и все. Как не хотелось никуда уезжать, а приходится. Обстоятельства и служебная надобность заставляют. Станислав застегнул пряжку ремня и потянулся за газетой. До Новосибирска лететь долго, а потом еще до Пекина. За это время можно успеть и выспаться, и прочесть пару книжек в мягкой обложке, купленных прямо в аэропорту, и наговориться с попутчиками. Единственное, чего не хотелось, это думать о работе.

После того разговора с Воронцовым отдел Станислава всего за три недели подготовил развернутое техническое предложение по возможной модернизации китайской военной техники.

Стас отдал отчет начальнику сектора, вернул папку с материалами, выслушал в ответ благодарность за оперативно проделанную работу и пожелания дальнейших успехов. Все. Задание выполнено, теперь пусть думает начальство. Это его непосредственная обязанность.

Можно было спокойно сосредоточиться на текущих делах. Тем более что висевший на отделе вьетнамский контракт, видимо, был подписан в неудачный день. Постоянные, непредвиденные задержки, ошибки исполнителей, сбои, вплоть до форс-мажорных обстоятельств, с пугающей регулярностью препятствовали работе по этому контракту. Складывалось ощущение, что этот договор задуман специально для выявления всех действующих и еще не открытых законов Мерфи. К неудовольствию Станислава Рубанова, большая часть шишек сыпалась на управление технического сопровождения.

На этот раз проблема возникла из-за пересортицы и недопоставки номенклатуры оборудования и комплектующих систем управления ракетными комплексами. Проще говоря, завод напутал в схемах и неправильно скомплектовал поставки.

После ожесточенных телефонных баталий с дикой руганью, матом, угрозами пожаловаться в министерство и бурным обменом мнениями об умственном развитии собеседников удалось заставить поставщиков скорректировать монтажные схемы систем управления батареями и дивизионами с учетом уже поставленных комплектующих и довезти недостающее «железо». Никто, кроме Станислава и Владимира Антоновича Воронцова, не знал, скольких нервов и сил это стоило. Но Стасу шестое чувство подсказывало, что это не последняя проблема с вьетнамским контрактом. Если дело с самого начала идет через задницу, значит, и дальше ситуация не исправится. Придется держать ухо востро.

Утром в среду, через день после сдачи китайского доклада, когда Станислав Петрович выслушивал сбивчивые отчеты Скуратова и Кончинской о разговоре с нашими специалистами в Ханое, раздался телефонный звонок. На том конце линии нежный мелодичный голосок попросил товарища Рубанова ровно к десяти часам явиться к директору Оборонэкспорта Кулакову Дмитрию Витальевичу. О причинах и целях вызова секретарша не сообщила. Пожав плечами, Станислав попросил Сергея и Катю никуда не уходить, пока он заглянет к директору. Там ему в категоричной форме заявили о необходимости взять сотрудника, наиболее активно работавшего над китайским докладом, и срочно лететь в Пекин. Возражения, естественно, не принимаются. У Стаса и повода для споров с начальством не было. Загранпаспорта у Рубанова и Остроумова были в порядке, оформление виз заняло считаные дни, так что формальности уладились быстро. Ничто не мешало лететь.