— Эдди! Сюзанна! Глядите, глядите!

Джейк поднялся, придерживая все-таки забравшегося ему под рубашку Чика, и медленно двинулся по кажущейся пустоте. Решиться на первый шаг оказалось чрезвычайно трудно — мальчик явственно видел, что островки мебели плывут по воздуху и между ними ничего нет, — но стоило стронуться с места, и несомненное ощущение пола под ногами отчасти успокоило Джейка. Эдди и Сюзанне казалось, что мальчик идет высоко над землей сквозь строй стремительно уносящихся назад обшарпанных и грязных городских зданий.

— Кончай это, пацан, — слабым голосом попросил Эдди. — А то блевану.

Джейк осторожно вытащил Чика из-за пазухи.

— Все в порядке. — Он поставил зверька на пол. — Видишь?

— Чик! — согласился косолап, но, едва поглядев на городской парк, который в эту минуту разворачивался внизу, тотчас попытался заползти Джейку на ноги и засесть у хозяина на мокасинах.

Джейк посмотрел вперед и увидел впереди широкий серый росчерк рельса, медленно, но верно поднимавшегося над домами и исчезавшего в сетке дождя. Он опять посмотрел вниз: только улица и пелена низко плывущих туч.

— Блейн, а почему под нами не видно рельса?

— ИЗОБРАЖЕНИЕ, КОТОРОЕ ВЫ ВИДИТЕ, СОЗДАЕТ КОМПЬЮТЕР, — ответил Блейн. — РЕЛЬС УДАЛЕН ИЗ ПАНОРАМЫ НИЖНЕГО СЕКТОРА ПО СООБРАЖЕНИЯМ ЭСТЕТИКИ, А ТАКЖЕ С ЦЕЛЬЮ УСИЛИТЬ У ПАССАЖИРОВ ИЛЛЮЗИЮ ПОЛЕТА.

— Невероятно, — пробормотала Сюзанна. Страх прошел, и она с жадностью оглядывалась по сторонам. — Прямо ковер-самолет. Я все жду, что ветер растреплет мне волосы…

— ЕСЛИ УГОДНО, ПОЖАЛУЙСТА, — перебил Блейн. — МОГУ ЕЩЕ НЕМНОГО ПОВЫСИТЬ ВЛАЖНОСТЬ — ЭТО БУДЕТ СОЗВУЧНО ВНЕШНИМ УСЛОВИЯМ, СУЩЕСТВУЮЩИМ В НАСТОЯЩИЙ МОМЕНТ, ОДНАКО МОЖЕТ ПОВЛЕЧЬ ЗА СОБОЙ НЕОБХОДИМОСТЬ СМЕНИТЬ ОДЕЖДУ.

— Нет-нет, Блейн, все хорошо. С иллюзиями можно и переборщить.

Монорельсовая дорога прорезала большой, сплошь застроенный высотными зданиями район, отдаленно напомнивший Джейку район нью-йоркской Уолл-стрит. За ним дорога нырнула к земле, чтобы пройти под эстакадой. Тогда-то они и увидели лиловое облако и в страхе бегущую от него толпу.

— Что это, Блейн? — спросил Джейк, но он уже знал ответ.

Блейн рассмеялся… и промолчал.

Лиловые испарения плыли из разбитых окон пустующих домов, поднимались сквозь решетки в тротуарах, но обильнее и гуще всего ядовитый пар валил из люков вроде того, через какой Режь-Глотку попадал в туннели под мостовой. Железные крышки с них сорвало взрывом, который путешественники слышали, садясь на моно. В немом ужасе Роланд и его товарищи смотрели, как иссиня-багровый газ ползет по широким проспектам, растекается по разгромленным и захламленным улочкам. Желающих уцелеть жителей Лада он гнал перед собой гуртом, как скот. Судя по шарфам, в основном это были Зрелые, но Джейк приметил и несколько ярко-желтых пятен. Пришел последний час, и старая вражда была забыта.

Лиловое облако начало догонять отстающих — в основном уже неспособных бегать стариков. Те, кого настигал газ, вмиг падали наземь, хватаясь за горло и беззвучно вопя. Проплывая над ними, Джейк увидел искаженное смертной мукой лицо, неверящий взгляд, увидел, как внезапно заполнились кровью глазницы — и зажмурился.

Впереди полотно дороги исчезало в надвигающемся на Лад густом лиловом тумане. Когда они нырнули в него, Эдди сморщился и задержал дыхание — но туман перед ними, конечно же, расступился, и ни единое дуновение смерти, пожирающей город, не коснулось их. Смотреть на улицы внизу было все равно что смотреть в ад через цветное стекло.

Сюзанна уткнулась лицом в грудь Эдди.

— Верни стены, Блейн, — сказал Эдди. — Мы не хотим это видеть.

Блейн не ответил. Стены, пол и потолок оставались прозрачными. Облако начало расползаться клочковатыми лиловыми прядями. За ними виднелся город: измельчавшие, теснее жмущиеся друг к другу дома, хаотический лабиринт узких улочек. Кое-где выгорели дотла целые кварталы — выгорели давно, ибо степь уже вновь заявляла на них свои права, хороня руины в траве, которая однажды должна была поглотить весь Лад. «Как джунгли поглотили великие цивилизации инков и майя, — подумал Эдди. — Колесо ка поворачивается, и мир сдвигается с места».

За трущобами — а Эдди не сомневался, что и до наступления черных дней это были трущобы, — высилась сверкающая стена. К ней-то, сбавив ход, и двигался Блейн. Стало видно вырубленное в белом камне глубокое ущелье. Дорога проходила через него.

— ПРОШУ ПОСМОТРЕТЬ В ГОЛОВНУЮ ЧАСТЬ ВАГОНА, — любезно предложил Блейн.

Они послушно повернули головы. Вновь появилась передняя стена — обитый голубым круг, который, казалось, плыл в пустоте. Никаких следов двери не было: если и существовал какой-то проход из вагона для знати в кабину машиниста, Эдди его не видел. На глазах у путешественников прямоугольный участок голубой стены потемнел, изменив цвет на фиолетовый, затем на черный. В следующий миг в прямоугольнике возникла алая ломаная линия, а на ней, через равные промежутки, — фиолетовые точки, и даже раньше, чем возле точек появились названия, Эдди понял, что смотрит на схему маршрута, не слишком отличающуюся от тех, какие висели на станциях и в поездах нью-йоркской подземки. Лад — пункт отправления Блейна — обозначил мигающий зеленый огонек.

— ПЕРЕД ВАМИ МАРШРУТ НАШЕГО ПУТЕШЕСТВИЯ. ЭТОТ КРОЛЬЧИШКИН СЛЕД СЛЕГКА ПЕТЛЯЕТ, НО ВЫ ЗАМЕТИТЕ, ЧТО МЫ СТРОГО ПРИДЕРЖИВАЕМСЯ КУРСА НА ЮГО-ВОСТОК, ВДОЛЬ ЛУЧА. ОБЩАЯ ПРОТЯЖЕННОСТЬ ПУТИ — ЧУТЬ БОЛЬШЕ ВОСЬМИ ТЫСЯЧ КОЛЕС ИЛИ СЕМИ ТЫСЯЧ МИЛЬ, ЕСЛИ ВЫ ПРЕДПОЧИТАЕТЕ ЭТУ ЕДИНИЦУ ИЗМЕРЕНИЯ. КОГДА-ТО ОН БЫЛ ЗНАЧИТЕЛЬНО КОРОЧЕ, НО ЭТО БЫЛО ДО МАССОВОГО ОПЛАВЛЕНИЯ ТЕМПОРАЛЬНЫХ СИНАПСОВ.

— Что значит «темпоральные синапсы»? — спросила Сюзанна.

Блейн нехорошо засмеялся… но не ответил на вопрос.

— ДВИГАЯСЬ С МАКСИМАЛЬНОЙ СКОРОСТЬЮ, МЫ ПРИБУДЕМ В КОНЕЧНЫЙ ПУНКТ МОЕГО МАРШРУТА ЧЕРЕЗ ВОСЕМЬ ЧАСОВ СОРОК ПЯТЬ МИНУТ.

— Восемьсот с гаком миль в час над землей, — тихим от благоговейного ужаса голосом сказала Сюзанна. — Господи Иисусе!

— РАЗУМЕЕТСЯ, Я ИСХОЖУ ИЗ ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ, ЧТО ПУТИ НА ПРОТЯЖЕНИИ ВСЕГО МАРШРУТА НЕ ПОВРЕЖДЕНЫ. МИНУЛО ДЕВЯТЬ ЛЕТ И ПЯТЬ МЕСЯЦЕВ С ТЕХ ПОР, КАК Я В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ДАЛ СЕБЕ ТРУД ПРОЙТИ ЭТУ ТРАССУ, ПОЭТОМУ НИ ЗА ЧТО РУЧАТЬСЯ Я НЕ МОГУ.

Стена на юго-восточной окраине города приближалась: высокая, мощная, разрушенная по гребню временем — и выложенная скелетами, тысячами тысяч мертвых ладдитов. Туннель, к которому медленно подъезжал Блейн, уходил в глубь стены минимум на двести футов; здесь эстакада, по которой была проложена дорога, была темной, почти черной, словно кто-то пытался взорвать ее или сжечь.

— Что будет, если мы доедем до места, где рельса действительно нет? — поинтересовался Эдди и понял, что, обращаясь к Блейну, по-прежнему повышает голос, словно говорит с кем-то по телефону и плохо слышно.

— ПРИ СКОРОСТИ ВОСЕМЬСОТ МИЛЬ В ЧАС? — весело изумился Блейн. — ПРОСТИ-ПРОЩАЙ, ПРОСТИ-ПРОЩАЙ, ДО ГРОБА ПОМНИТЬ ОБЕЩАЙ, А ВЫЙДЕТ СЛУЧАЙ — НЕ ЗАБУДЬ, ЧЕРКНИ ПИСЬМИШКО КАК-НИБУДЬ.

— Да ладно! — сказал Эдди. — Не рассказывай мне, что такая сложная машина, как ты, не может осмотреть собственные пути на предмет поломок!

— ЧТО Ж, Я МОГ БЫ ЭТО СДЕЛАТЬ, — не стал спорить Блейн, — НО — ЭХ, ЧЕРТ ПОБЕРИ! — КОГДА МЫ ТРОНУЛИСЬ, Я ВЫБИЛ СООТВЕТСТВУЮЩИЕ СХЕМЫ.

— Зачем?

— А ТЫ НЕ ДУМАЕШЬ, ЧТО ТАК ИНТЕРЕСНЕЕ? БОЛЬШЕ ОСТРЫХ ОЩУЩЕНИЙ?

Эдди, Сюзанна и Джейк оторопело переглянулись. Роланд — по-видимому, ничуть не удивленный, — спокойно сидел в кресле и, сложив руки на коленях, смотрел на проплывавшие тридцатью футами ниже убогие лачуги и развалины, которые наводняли эту часть города.

— КОГДА БУДЕМ ПОКИДАТЬ ГОРОД, СМОТРИТЕ ВНИМАТЕЛЬНО И ПРИМЕЧАЙТЕ, — велел Блейн. — ХОРОШЕНЬКО ПРИМЕЧАЙТЕ.

Невидимый вагон с путешественниками катил к туннелю в стене. Когда, проехав туннель насквозь, они вынырнули с другой стороны, Эдди и Сюзанна вскрикнули в один голос. Джейк едва глянул — и закрыл лицо руками. Чик зашелся неистовым лаем.