— Был, — отозвался Роланд. Он не шептал, но голос понизил и говорил задумчиво. Джейк старался держаться поближе к нему и боязливо оглядывался. Позади Чик сократил дистанцию до десяти ярдов и быстро трусил за людьми, внимательно осматривая дома вдоль дороги, отчего его голова качалась из стороны в сторону, как маятник.

Теперь и Сюзанна почувствовала: за ними следят. Ощущение было именно такое, как описывал Роланд, — будто на солнце наползла тень.

— Здесь кто-то есть, да? — прошептала она.

Роланд кивнул.

На северо-восточном углу перекрестка Сюзанна увидела еще одну понятную вывеску: «ЗАЕЖЖИЙ ДВОР», значилось там, и «НОЧЛЕГ». Если не считать видневшейся впереди церковки с покосившимся шпилем, это было самое высокое здание в поселке — трехэтажное. Она подняла голову и скользнула взглядом по его фасаду как раз вовремя, чтобы увидеть, как в одном из пустых оконных проемов мелькнуло, исчезая, неясное белое пятно — без сомнения, чье-то лицо. Ей вдруг захотелось поскорее уйти отсюда. Роланд, однако, шагал намеренно медленно, и Сюзанна полагала, что знает, в чем причина. Поспешность могла бы создать у наблюдателей впечатление, что пришельцы напуганы и их можно захватить. И тем не менее…

Улочки в месте своего пересечения раздавались вширь, образуя площадь, давно заросшую травой и бурьяном. Посреди площади стоял разрушенный временем и ненастьями каменный указатель. Над ним на провисшем отрезке ржавого троса висела какая-то металлическая коробка.

Роланд двинулся к указателю; Джейк держался рядом. Следом Эдди вез Сюзанну. Ветер щекотал ей щеку прядкой волос, в спицах колес инвалидного кресла шуршала трава. Где-то за площадью звонко хлопнул ставень, скрипнули петли. Сюзанна вздрогнула и отвела волосы с лица.

— Хоть бы он поторопился, — сказал Эдди, понизив голос. — От этого места у меня мурашки.

Сюзанна кивнула. Она оглядела площадь, и опять перед ее глазами встала яркая картина — базарный день в поселке: толчея, тротуары запрудил люд, почти сплошь возчики и одетые в грубое платье матросы с барж (Сюзанна не знала, откуда у нее уверенность насчет барж и матросов, но факт оставался фактом), лишь изредка мелькнет кто-нибудь из местных кумушек с корзиной через руку; по площади проезжают фургоны; над немощеной дорогой висят тучи удушливой желтой пыли — возницы нахлестывают запряженных в подводы лошадок (волов это были волы).

Сюзанна видела эти подводы — обвязанные пыльными кусками холстины тюки полотна на одних, пирамиды просмоленных бочонков — на других; видела волов — запряженные парами, они терпеливо тянули повозки, дергая ушами, чтобы отогнать мух, с жужжанием роящихся вокруг огромных голов; слышала голоса, смех, пианино в салуне — кто-то барабанил по клавишам, выколачивая развеселый мотивчик, нечто вроде «Девчонок из Буффало» или «Кэти, милки».

«Как будто в прошлой жизни я жила здесь», — подумала она.

Стрелок нагнулся к надписи на указателе.

— Великая Дорога, — прочел он. — Лад — сто шестьдесят колес.

— Колес? — переспросил Джейк.

— Старинная мера длины.

— Ты слыхал про Лад? — спросил Эдди.

— Возможно, — сказал стрелок. — Когда был очень мал.

— Рифмуется с «гад», — заметил Эдди. — Знак-то, может, не такой уж и добрый.

Джейк обследовал восточную грань камня.

— Приречная дорога. Буквы чудные, но прочесть можно.

Эдди поглядел на западную грань:

— Тут написано — Джимтаун, сорок колес. Это не там родился Уэйн Ньютон, а, Роланд?

Роланд смотрел, не понимая.

— Молчу-молчу-молчу, — сказал Эдди, закатывая глаза.

Юго-западный угол площади занимало единственное в поселке каменное здание — приземистый унылый куб с ржавыми решетками на окнах. Окружная тюрьма, она же здание суда, подумала Сюзанна. Она навидалась на Юге подобных сооружений; добавить со стороны фасада пандус-другой для парковки, и будет не отличить. Через весь фасад облупившейся желтой краской было что-то намалевано. Сюзанне удалось разобрать слова, и, хотя понять их она не смогла, ей еще сильнее захотелось убраться из поселка. Надпись гласила: «СМЕРТЬ ЗРЕЛЮГАМ!»

— Роланд! — Когда тот посмотрел на нее, Сюзанна ткнула в сторону лозунга на стене. — Что это значит?

Стрелок прочел и покачал головой:

— Не знаю.

Она опять огляделась. Теперь площадь казалась не такой большой, а дома словно нависали над ними.

— Может, пойдем отсюда?

— Скоро пойдем. — Роланд нагнулся и выковырял из дороги небольшой голыш. Задумчиво подбрасывая камень в левой руке, стрелок посмотрел на металлическую коробку над указателем, вскинул руку — и Сюзанна с секундным опозданием поняла, что он собирается делать.

— Роланд, нет! — вскрикнула она и при звуке своего полного ужаса голоса отпрянула и съежилась.

Не обратив на нее ни малейшего внимания, стрелок запустил камнем вверх. Прицелился он как всегда точно, и голыш с гулким металлическим «бам-м!» ударил прямо по коробке. Внутри послышалось механическое жужжание, из прорези на боку коробки пополз ржавый зеленый флажок. Когда он остановился, раздался отрывистый звонок. На флажке крупными черными буквами было написано «ИДИТЕ».

— Чтоб я сдох! — сказал Эдди. — Светофор из «Кистоунских полицейских»! А если ты еще раз по нему захреначишь, он напишет «СТОЙТЕ»?

— Мы не одни, — спокойно отозвался Роланд и указал в сторону строения, которое Сюзанна мысленно окрестила окружным судом. Из него вышли и теперь спускались по каменным ступеням мужчина и женщина. «Ты выиграл пупсика, Роланд, — подумала Сюзанна. — Этой парочке в обед сто лет!»

На мужчине были штаны с нагрудником и соломенная шляпа с огромными полями. Женщина цепко держалась за его голое загорелое плечо. Она была в домотканом платье и капоре, а когда старики подошли поближе, Сюзанна увидела, что женщина слепая и что зрения она лишилась в результате какого-то очень страшного происшествия. На месте глаз остались лишь неглубокие впадины, заполненные рубцовой тканью. Женщину, казалось, снедали страх и смятение.

— Это луни, Сай? — жалобно воскликнула она надтреснутым дрожащим голосом. — Ей-ей, отправишь ты когда-нибудь нас на тот свет!

— Заткнись, Мерси, — отвечал старик. Он, как и женщина, говорил с сильным акцентом, который Сюзанна едва понимала. — Никакие они не луни, эти-то. Кому сказано: с ими Зрелый. Отродясь ни один лунь со Зрелыми по дорогам не шастал.

Слепая попыталась вырваться от своего спутника. Тот выругался и поймал ее за руку повыше локтя.

— Да будет тебе, Мерси! Будет, говорю! Упадешь — себе же беды наделаешь, чертовка!

— Мы не желаем вам зла, — крикнул стрелок, прибегнув к Высокому Слогу. При звуках торжественной речи глаза старика загорелись недоверием. Женщина повернулась, обратив слепое лицо к чужакам.

— Стрелок! — воскликнул старик. Голос его срывался и дрожал от радостного волнения. — Богом клянусь! Я так и знал! Я знал!

Он бегом кинулся через площадь к путникам, таща слепую за собой. Она беспомощно спотыкалась, и Сюзанна уже ждала того неизбежного момента, когда женщина упадет. Но первым упал мужчина; он тяжело рухнул на колени, и его спутница болезненно распростерлась рядом с ним на булыжнике Великой Дороги.

Джейк почувствовал у щиколотки что-то пушистое и посмотрел вниз. Рядом с ним к земле припал страшно встревоженный Чик. Джейк протянул руку и осторожно погладил зверька по голове — не только чтобы успокоиться, но и чтобы успокоить. Мех у косолапа оказался шелковистый и невероятно мягкий. Мгновение мальчику казалось, что косолап убежит, но тот только поднял голову, поглядел на Джейка, лизнул ему руку и вновь стал смотреть на новых людей. Мужчина пытался помочь женщине подняться, но не слишком успешно. Мерси тянула шею, в жадном смущении вертя головой из стороны в сторону.

Человек по имени Сай рассек ладони о камень мостовой, но не замечал этого. Позабыв о своей спутнице, он сорвал с головы сомбреро (Джейку эта шляпа казалась большущей, как тележное колесо) и прижал его к груди.