Утром проснулся выспавшимся и полным сил. Долго тёрся и скрёбся в душе. Потом разглядывал свой пах. Вспомнил девочек из салона красоты, предлагавших сделать мне всё ниже пояса гладким и безволосым. А может, стоило их послушать? Сейчас‑то уже поздно скубсти пёрышки, мало ли какое раздражение вылезет. Но тогда можно было бы и попробовать!

Сейчас же я смотрел на заросли и жалел. Вот всё не вовремя делаю! А сейчас что? Может, того, ножницами эти заросли, а потом бритвой пройтись? Электрической, чтоб ещё и помассажировала! Не, а вдруг от такого массажа встанет, а вечером уже не захочет? Опасно! Остановился на том, чтоб немного пообрезать ножницами и всё. Надеюсь, хватит. В крайнем случае буду настаивать на выключенном свете.

В интернете нашел несколько подходящих ресторанов, ценовой категории повыше, но не совсем уже безумной. В такой меня охрана и на порог не пустит, там какие депутаты заседают и прочие губернаторы. Выбрал пятёрку самых‑самых, залез на их сайты, почитал отзывы. По отзывам лучшим оказался семейный ресторан мексиканской кухни «Мисси Джо». Ну и фигню же интернет советует! Выбрал другой, вроде тоже ничего.

Из одежды остановился на тёмно‑синем, почти чёрном костюме‑двойке, без галстука или бабочки. Чёрные ботинки опять же. Надраил до блеска, в них можно было смотреться, как в зеркало.

Алиса в ресторан пришла в светло‑сером платье под цвет её глаз и в туфлях на невысокой шпильке. Такой, чтоб ноги смотрелись длинными, но чтоб выше меня не была. Я по достоинству оценил её действия в этом плане.

Мы отлично посидели, съели всякой фигни странной типа «седла барашка» и «ласточкиных гнёзд». Я специально заказывал, чтоб посмотреть, что это за зверь такой. Жаль, «оверлоки» тут не продают, я б и его заказал. Но есть бы не стал, понятное дело.

Алиса весь вечер шутила, улыбалась и изрядно налегала на спиртное. Чуть ли не в одно лицо выпила бутылку коньяка и вина, не обращая внимания на разницу градусов. Под конец ужина она была уверенно пьяненькая, до такси шла уже немного неуверенныфм шагом, пару раз запнувшись и навалившись на меня грудью. Впрочем, я был не против. Но зачем она пьёт? Неужели тоже волнуется? Мне было странно так думать. Я всегда считал, что красивые женщины никогда не волнуются в плане свиданий и всем, связанным с ними. Что им волноваться‑то? Они же красивые!

Морозный воздух на улице Алису протрезвил. А поездка в такси с открытыми окнами так вообще почти привела в чувства. У подъезда она с улыбкой посмотрела на меня, пожевала губы и выдала:

– Молодой человек, а не хотите к даме на чай зайти?

– С удовольствием! – а что ещё я мог ответить?

Квартирка у неё была уютная. Двухкомнатная, с желто‑зелёными обоями и с обилием мягкой мебели – пуфики, банкетки и весёлый салатный диван на кухне. Правда, маленькая комната была заперта, а когда я подёргал ручку для проверки, от раздевающейся Алисы донеслось «Ещё рано туда заходить! Я попозже тебе покажу её!».

Через пятнадцать минут мы сидели в большой комнате в низеньких креслицах за столиком, заставленным лёгкими закусками и бутылками мартини и коньяка. Алиса переоделась в милый розовый мохнатый костюмчик, а мне нашлись шорты и свитер. Я не спрашивал, откуда у неё мужские вещи, всё же одинокая женщина явно не будет культ непорочности блюсти в двадцать первом веке.

– Не надо уже тянуться, Юра. – Алиса отпила коньяка и откинулась в кресле. Я же сидел слегка напряженный, с прямой спиной и чутка кривой улыбкой. – Ты мне всё равно сразу понравился, в первую же нашу встречу.

– Правда? – я умилился таким словам.

– Конечно. Мне же не тринадцать лет. Это тогда мне нужно было… такое – она махнула рукой с бокалом, изображая это самое «такое». – Парня на год‑два старше, играющего мускулами, в кожанке и чтоб он всегда был бруталом. К другим. А ко мне, конечно же, милым мопсиком.

– Хах, это у девушек часто встречается в таком возрасте. Тут ты не исключение.

– Ага. Но тогда же мне это казалось намного более… значимым, вот. – она допила и налила себе ещё. Опьянение, вроде бы прошедшее от морозного воздуха, навалилось на неё с новой силой. – Я такая вся из себя красивая, рядом крутой парень, и все мне завидуют. А потом я повзрослела.

– И что после этого? – мне было изрядно интересно. А в голосе Алисы мелькнула грусть.

– Я стала лучше разбираться в людях. И многое стало представляться иначе, чем мне казалось до того. Крутые парни часто бухали как не в себя. Ботаники, мечтающие о девушке, которые поймут все глубины их души, заглядывали в рот самым красивым стервам и напрочь игнорировали всех влюблённых в них таких же ботанш. Да и девушки, а я пробовала и их, тоже были отнюдь не утончёнными литературными девами. Вот я и вывела для себя другие критерии симпатичности партнёра.

– Какие? – я увлёкся, с силой закинул в себя кусочек сыра, не отрываясь от Алисы.

– Ин… интересно?

– Ага. Хочется же узнать почему я понравился тебе.

– По попе!

– Эээ… что?

– По попе! Зад у тебя шикарный, скажу я тебе! – она посмотрела в сторону указанной части тела, ныне скрытой подлокотником кресла, и облизнула губы. – Мне он сразу понравился! Кругленький такой, пухленький, но за ним чувствуется сила. Ты когда волнуешься, то сжимаешь ягодицы, они так сексуально напрягаются под штанами. А сейчас когда ты в обтягивающих шортах, то вообще ух!

– Да, я в юности каратэ занимался. А сейчас бегаю, приседаю и всё такое. Чтоб в форме быть. – я прям напрашивался на похвалу. Правда, непонятно, клюнет ли Алиса‑ налакалась она изрядно уже, успев высосать всё мартини.

– Да? Я так и думала! Вот бы тебе между полупопиями орешек засунуть – раздавишь, да? – она засмеялась, запрокинув голову. – В общем, когда я решила, как буду выбирать партнёров, я открыла себе кое что ещё.

– Что?

– Мир БДСМ и сабмишшнов! – она торжественно подняла бокал вверх, потом выпила содержимое.

– Сабмишшнов? Я только в ММА знаю сабмишшны. – что‑то мне стало как‑то неуютно.

– Да не бойся. – Алиса ласково потрепала меня за щёку, при этом чуть не вывалившись из кресла. – Ой! Кресло убегает! Хи‑хи! Но я с тобой сразу что‑то жесткое не буду делать. Ты же… ты же не против просто использовать страпон? К твоей попке парочка из моей коллекции подойдут идеально!

– Коллекции? У тебя их много? – вечер переставал быть томным…

– Ну да. В маленькой комнате. Я же говорила, что покажу тебе её. Там всё и есть. – она попыталась встать, не получилось, ножки разъехались и она упала обратно в кресло, чуть не перевернув столик. – Пол дёргается! Землетрясение!

– Не, всё нормально, это мартини, а не землетрясение.

– Да? Ну ладно! – она налила себе коньяка вместо закончившегося мартини. – Твоя попка… как я хочу пожамкать её ручками, может, плёточкой отхлестать. И страпоооончик! Тот, с пупырышками! – она посмотрела мне в глаза и неожиданно почти трезвым голосом сказала. – Мне кажется, я тебя люблю.

– У меня тоже очень сильные чувства к тебе! – правда, не уточняя, какие именно. Встал, потянулся, напряг мышцы. – Я схожу в ванну.

– Ух, вот она, моя красавица! – Алиса потрепала меня за ягодицу, как за щёку. – Моя прееееелесть!.. Что? В ванну? Да, иди, я буду тут.

Я закрылся в ванной и пустил воду. Внутри было странное ощущение. Будто съел пирожное, оно оказалось вкусное, но совсем не такое, как хотелось, и при всём вкусе всё же был разочарован. Нет, что‑то мне не хочется, чтоб меня страпонили, пусть это будет делать такая красавица, как Алиса. Я подождал минут пятнадцать, потом выключил воду и вернулся к Алисе. Она спала в кресле, подтянув ноги под себя и трогательно обнимая бутылку коньяка. Поискал по комнате, нашел тёплый ворсистый плед, тщательно укрыл её. Оставил записку «Прости, наши вкусы немного разнятся. Целую. Юра» и ушел.

Не стал заезжать на съёмную квартиру. Сразу нанял такси до своего города, уже из машины позвонил сестре, что уезжаю, она поохала, поахала, на вопрос «Чего так резко?» соврал, что позвонили соседи, мол, квартиру заливают сверху, домой надо. Всю дорогу сидел, прислонившись лбом к стеклу, бездумно смотрел на смутно видные в темноте красоты зимы.