– Боже, а ведь ты опасная женщина.

– Я быстро учусь.

Резкий звук заставил их обоих вздрогнуть. Сирены. Воющие сирены, которые приближались к его дому. Диллон отошел от женщины.

Первая его мысль была о Марион, но потом он взглянул на свою гостью. Та застыла как изваяние. На ее лице был страх. Почему полицейские сирены должны привести женщину, которая скрывается от своего мужа, в такой ужас? И вот тогда Джей Ти абсолютно ясно понял, что его используют втемную.

– Что ты натворила?

– Ничего. Абсолютно ничего, – пробормотала она в ответ.

Сирены приблизились. Три машины, понял он. Три машины, которые сейчас подъедут к его дому и разрушат его жизнь.

– А почему ты так боишься? Что ты недоговариваешь?

В ее глазах появилось сомнение. Она попыталась вырваться, но он держал ее слишком крепко.

– Отпустите меня. Я не сделала ничего плохого. Я просто не хочу, чтобы кто-то знал, что я здесь. Особенно копы.

– Это еще почему, Анджела?

– У него есть связи. Это небезопасно…

– Опять ОН? Этот всемогущий ОН… Загадочный мужчина, который то ли бьет, то ли не бьет тебя, который то ли повредил, то ли не повредил твою ногу. Которого может вообще не существовать в этой жизни. Я уже устал от НЕГО, Анджела. Если ты хочешь, чтобы я помог, то придумай что-нибудь поумнее.

– Я говорю правду. Джим хочет, чтобы я умерла. Вернее, нет, не так – он хочет, чтобы я мучилась и страдала. Я видела фотографии. Я видела, что он сделал… – Ее голос затих. И вдруг она словно взбесилась и яростно обрушилась на него с кулаками. Попыталась ранить его в плечо осколком миски, но он отвел удар и выбил осколок у нее из рук.

– Отпустите меня! – закричала женщина.

Сирены остановились около дома.

– Боже мой, – прошептала Анджела. – Может быть, он уже нашел меня…

Джей Ти сжал ее плечо, но неожиданно вся его уверенность куда-то испарилась. Ее страх был неподдельным, а паника – совсем реальной. Он почувствовал, как ее худенькое тело начинают сотрясать судороги.

– Анджела, да скажи же ты правду. Ну, давай же!

– Он был копом! Ты что, так еще ничего и не понял? Он был копом!

В шоке Джей Ти отступил на несколько шагов и выпустил ее. Он сильно удивился, хотя и не мог понять почему. Ведь не было закона, в котором говорилось бы, что все копы должны обязательно быть хорошими ребятами, также как ни один закон не гарантировал, что уважаемые обществом военные полковники не могут в качестве хобби истязать свою собственную семью.

Анджела вышла на середину комнаты. Руки ее лежали на бедрах.

– Мне нужен пистолет. Верни мне его.

– Не могу.

– А чего ты боишься? Ты что, думаешь, что я попытаюсь пробиться с помощью этой пукалки?

– Оружие тебе не поможет.

– Раньше помогло. – Она сделала круг по комнате. – Я ухожу. Скажи им, что хочешь. Я не позволю им увидеть себя. Я думала, что конфиденциальность – это обязательное условие твоей работы.

– Послушай…

– У меня нет времени, – женщина не остановилась.

Они оба услышали, как открылась и захлопнулась дверь первой машины.

Анджела не повернула головы. Через секунду Джей Ти услышал, как захлопнулась дверь ее комнаты и защелкнулся замок. Ему представилось, как маленькая Анджела прячется под кроватью и тихо сидит там, как последний защитник Аламо[26].

Он остался на кухне в одиночестве с чувством, что потерял контроль над ситуацией. А что, если это действительно ее бывший? Что он, Джей Ти, должен сделать? Он же не может остаться в стороне?

Затем Диллон услышал голос из мегафона. Джей Ти расслабился. Губы его растянулись в улыбке. Можно забыть про этого ужасного Джима.

Это была его сестра, которая примчалась к нему на помощь, вызванная Фредди.

Он расправил плечи и приготовился к настоящей войне. Тот, кто когда-то написал, что кровь – не вода, никогда не встречался с Диллонами.

В своей жизни Марион Маргарет Макаллистер совершила только два преступления: первое – она родилась вторым ребенком в семье; второе – она родилась девочкой.

Со временем Марион сделала все, чтобы исправить это. В мужском мире ФБР она стреляла лучше, дралась яростнее и мыслила острее, чем ее коллеги-мужчины. За ее светлые волосы и кожу, а также за ее невозмутимость ей дали прозвище Ледышка, и оно ей нравилось.

Но две недели назад ее мир стал разваливаться на части.

Ей только что исполнилось тридцать четыре года, и ее обошли повышением по службе, объяснив, что она еще слишком молода. Место получил Уильям Уокер, которому было тридцать шесть и который спал с дочерью заместителя директора. Ее отец умирал от рака простаты, и этот процесс уже сильно затянулся, а муж, с которым она прожила десять лет, бросил ее ради официантки в баре.

А прошлой ночью ей позвонил Фредди. Джей Ти, как всегда, гениально рассчитал время.

Марион сделала знак полицейским Ногалеса оставаться на местах и одна подошла к дому. На ней был ее любимый синий брючный костюм. Очень модный и очень деловой. В Аризоне было жарковато, поэтому она с удовольствием дотронулась до холодной стали своего служебного пистолета.

– Доброе утро, Марион, – произнес Джей Ти, растягивая слова. Он прислонился к дверному косяку, полуголый и весь помятый, как будто только что вылез из койки от женщины. – Мило, что ты приехала.

– Мы получили сигнал о проникновении в дом. Я приехала проверить.

– Прямо из Вашингтона?

– Чего не сделаешь ради старшего братца, – она горько улыбнулась, увидев, что ее шпилька попала в цель. – Отойди в сторону, Джей Ти. Офицеры обыщут твой дом.

– Не уверен.

– Джордан Терранс…

– Фредди позвонил тебе из города?

Десантник встал поудобнее, скрестив ноги в коленях. Фредди сказал ей, что он много пьет. Марион надеялась, что увидит соответствующие изменения, но даже алкоголь не увеличил объема талии или живота этого сукина сына. Джей Ти оставался все таким же стройным и тренированным, каким она его запомнила. Мальчик, который выигрывал все соревнования по плаванию. Сын, который стрелял так, что его отец по праву им гордился. Ей хотелось придушить его.

– Фредди подал заявление, – упрямо повторила она.

– А я-то думал, что мы с ним поняли друг друга.

– Что ты имеешь в виду?

– Я знаю, что он звонит тебе, – Джей Ти внимательно изучал свои ногти. – Я знаю, что он папашин соглядатай. Вы оба так боитесь, что в один прекрасный день я напьюсь до такой степени, что начну говорить правду… Но расслабься, я говорю ее уже давно, только она никого не интересует.

– Не понимаю, о чем ты…

– Я отослал его. Сказал Фредди, что он может взять несколько выходных – мне казалось, что моему гостю не понравится общество. Что же касается меня… – Десантник пожал плечами. – Фредди хорошо смешивает «Маргариту». Но сейчас мне придется серьезно задуматься о его дальнейшей судьбе. Сообщить полиции, что в доме чужие, – это умно. Думаю, что он гораздо умнее, чем мы все думаем.

– Так, значит, чужие в доме все-таки есть! Отойди в сторону.

– Нет.

– Черт тебя побери совсем, Джей Ти. Я знаю, что в доме находится женщина. Что ты о ней знаешь? Если вернуться к твоим прежним делам…

– Не будем касаться моего прошлого.

– Мы обыщем дом, Джей Ти. Я хочу, чтобы эта женщина убралась подобру-поздорову.

– У тебя есть ордер?

– Конечно, нет. Мы проверяем сигнал о проникновении в дом посторонних…

– А я, как владелец этого дома, говорю, что здесь нет посторонних. А теперь забирай своих маленьких синеньких человечков и поищи себе занятие поинтереснее.

– Упрямый пьяный сукин…

– Марион, ты так и не научилась проигрывать.

– Джей Ти, как твоя сестра…

– Ты стыдишься меня и стесняешься, что ты моя родственница, а в особо удачные дни желаешь мне смерти. Все это, Марион, я уже знаю. Эти проявления теплых семейных чувств всегда согревают мне душу.