– Они искали повсюду, а ведь у них было не так уж много мест. Он редко говорил о своем прошлом, и полиции мало что удалось о нем выяснить. Его биологические родители умерли, приемные – тоже. Друзья его были из полиции, да и эти скорее были знакомые. Казалось, что ему негде спрятаться, и тем не менее он исчез абсолютно бесследно, как будто никогда не существовал. Иногда я задумывалась, а не был ли он каким-то ужасным призраком? Мне кажется, что полицейских начали посещать такие же мысли. В первую неделю за моим домом следили десять человек. Потом неделя превратилась в два месяца, в четыре и, наконец, в шесть. В охране остались только два человека в штатском. И вдруг Джим действительно появился.

ЧТО-ТО ЗАЦАРАПАЛО ПО КРЫШЕ.

Она бросилась поперек кровати, дотянулась до телефонной трубки и стала набирать номер.

Трубку снимет лейтенант Лэнс Диффорд, она скажет пароль, и полиция немедленно появится, если только они уже не обнаружили Джима на крыше.

Все будет хорошо.

Только в телефоне не было гудка.

– Ждешь меня, моя женушка?

Она подняла глаза.

Ее муж вышел из стенного шкафа, одетый в форму полиции Беркшира и похожий на молодого Роберта Редфорда. В руке он держал бейсбольную биту, на конце которой Тесс рассмотрела темные пятна и клочки прилипших волос.

Она бросилась к ночному столику, но ее обгрызенные ногти безуспешно заскребли по его гладкой поверхности. Джим прыгнул вперед и ухватил ее рукой за голую коленку.

– Нет, нет! – хрипло закричала Тесс, вцепившись в матрас.

Он бросил ее на пол. Падая, она сильно ударилась; воздух вышел из нее с громким болезненным звуком.

– Где Сэм?

– Ты ее никогда не найдешь!

– Разве они не рассказали тебе, на что я способен, Тереза? Разве они не рассказали, как я люблю причинять боль?

Она попыталась броситься вперед, но Джим просто сжал пальцы на ее колене. Потом Тесс почувствовала у себя на шее его горячее дыхание – он повернул ее на живот и рукой прижал ее голову к ковру. И заговорил. Его голос обволакивал Терезу, как вельвет – мягкий, тяжелый и удушающий. С каждым словом она задыхалась все больше и больше.

– Ты помогла им, Тереза. Ты многое рассказала им обо мне. И ты думаешь, что избежишь наказания?

Джим почти нежно взял ее за беззащитное горло. Ее пульс под его рукой колотился, как пойманная мышка. Медленно он стал сжимать ее горло. Затем велел ей сопротивляться. Он любил, когда его жертвы ему сопротивлялись. Тесс выворачивалась, пытаясь найти ногами точку опоры на ковре. Она знала, что он медленно перекроет ей кислород, а потом даст свободно вздохнуть, после чего все повторится сначала. Где-то позже он ее изнасилует и будет мучить. А потом, когда все это ему надоест, он возьмется за биту, и она возблагодарит Бога, что конец уже близок.

Ее пальцы сжимали его руку, а бедра бесцельно двигались.

Мысленно Тесс продолжала звать полицию. Она была абсолютно уверена, что они вот-вот поймут, что происходит в доме. В любую минуту они могут постучать в дверь. Они спасут ее. Но никто не появлялся.

У нее перед глазами появились светлые мигающие пятнышки. Женщина почувствовала, что голова ее кружится и что она проваливается в какую-то темную, крутящуюся темноту. Она умирала, и часть ее была слишком напугана и потрясена, чтобы волноваться по этому поводу.

Если сейчас ты не начнешь бороться, безразлично подумала она, то через много лет твоя дочь даже не вспомнит твое имя.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – прошептал ей Джим на ухо. – Ты ищешь глубоко в себе волю к сопротивлению. Но у тебя ее просто нет, Тереза. Я отобрал ее у тебя. Я знаю тебя с того момента, как впервые тебя увидел. За это время я вывернул тебя наизнанку, а потом залез в тебя, и теперь от твоего «я» ничего не осталось. Каждая мельчайшая часть тебя, каждая твоя мысль принадлежат мне. Я сделал тебя такой, какая ты есть. Я сижу у тебя в голове. Ты принадлежишь мне.

Точки в глазах стали ярче. Жжение распространилось от легких на всю грудь. Ее пальцы слабо пошевелились, а затем замерли неподвижно.

Его руки отпустили ее горло. И в этот момент она ударила его прямо в нос.

С горловым звуком Джим упал на спину, и она не стала ждать. Ее ослабевшая рука схватилась за ручку нижнего ящика ночного столика.

– Сука! – Он откатился в сторону. Тесс услышала свист воздуха, когда он поднял бейсбольную биту.

– Пожалуйста, ну пожалуйста, – беспрерывно повторяла она, пытаясь открыть ящик.

Резкий звук и свист. Тереза уклонилась и откатилась в сторону. Бита с шумом ударила по ковру.

– Я убью тебя!

Она плакала и ползла, плакала и боролась с этим чертовым ящиком, роясь в его содержимом и умоляя Бога о последнем чуде.

Свист. Бита врезалась в ее бедро.

Сначала она услышала громкий треск, а потом ее ногу охватил огненный пожар. И вдруг Тесс перестала бояться и почувствовала, что у нее еще есть силы. Теперь она здорово разозлилась.

Тереза попыталась вскочить на ноги, но дикая боль свалила ее с ног. Из глаз ее брызнули слезы. Она скорее почувствовала, чем увидела, что над ней занесли бейсбольную биту производства компании H&B[57].

Тесс повернула голову и посмотрела на Джима, который стоял, высокий и красивый, в серебристом свете луны, в парике, локоны которого вились у него на лбу, с гладкой, как будто высеченной из мрамора грудью.

Она успела подумать, что никто не говорил ей, что дьявол может быть так прекрасен.

Бита стала опускаться.

Ее рука схватилась за рукоятку пистолета, который она, наконец, нашла.

Почти захлебнувшись в крике и боли, Тесс перекатилась через свою раздробленную бедренную кость, полная ужаса, агонии и ярости, и подняла свои дрожащие руки.

Бита врезалась в пол. Женщина нажала на спусковой крючок.

– Так ты попала в него, – смог, наконец, произнести Джей Ти. Тереза допивала уже четвертую бутылку и слегка покачивалась. Ее глаза были пустыми и блестящими.

– Да, – она уставилась на покрытую легкой рябью воду бассейна. – Я попала ему в плечо, и этого хватило, чтобы он отключился. Полиция услышала выстрелы, и в дом ворвался Диффорд. Они увезли его, и все закончилось.

– Но ты продолжаешь бояться.

– Да. Он был прав. Я не могу выбросить его из головы. Я продала дом, схватила Сэм на руки, и мы побежали. И бежали целых два года. Новые города, новые лица, новые имена. Сейчас меня зовут Тесс Уильямс, но Саманта называет меня только Мамочка. Она никак не может запомнить все эти многочисленные имена и боится что-нибудь перепутать. Поэтому она больше не пытается запомнить имена – это совершенно ужасно.

– Ты сделала то, что должна была сделать.

– Этого оказалось недостаточно. Он снится мне каждую ночь, и каждую ночь он приходит, чтобы убить меня. Такой человек, как он… его нельзя было оставлять живым.

– Согласен.

– На прошлой неделе он голыми руками убил двух надсмотрщиков. Просто забил их. Он очень силен. Мне жаль, что в Массачусетсе нет смертной казни.

– Анджела…

– Зови меня Тесс.

– Нет, думаю это ни к чему. Ты используешь псевдоним для своей безопасности. Судя по всему, что ты мне рассказала, это отличная идея. Но, понимаешь, Энджи, Марион сняла отпечатки твоих пальцев и через отделение полиции в Ногалесе послала их в ФБР. Именно так я и узнал твое настоящее имя.

Тереза очень долго молчала.

– Ах вот как, – произнесла, наконец, она.

Джей Ти протянул руку и взял ее руку в свою. Рука Тесс была холодной.

– Она просто делала свою работу. Она видела, что ты постоянно лжешь, и должна была тебя проверить.

– Понимаю.

– Она знает, что совершила серьезную ошибку. Зная, что представляет из себя Джим Бекетт, неудивительно, что ты хотела сохранить свое имя в тайне от всех, даже от полиции и ФБР. К сожалению, это не удалось. Марион хотела бы забрать тебя. Она лично сопроводит тебя в Куантико и поместит в конспиративный дом, где тебя будут круглосуточно охранять.