Несмотря на всю свою широкую душу, Клавдия не пустила Вову внутрь. Он сидел на крылечке больницы и курил. А может, сам вышел — кто его знает. Увидев меня, встал, шагнул навстречу и протянул руку.

Обменявшись рукопожатием, мы вернулись к крыльцу. Я, наверное, удивил парня, усевшись рядом с ним попросту, без церемоний.

— Откопал что-то? — спросил я.

— Угу, откопал, — буркнул Вова. — Волосы на... В общем, волосы дыбом. Я тебе, если что, ничего не говорил.

— Да ты пока ничего и не сказал.

Вова придвинулся ближе и, обдав меня резким табачным выхлопом, заговорил:

— Дело такое. Патент на батю моего оформлен.

— Ты же сказал, он умер?

— Да чёрта с два он умер! Я поузнавал осторожно в конторе — живёхонек.

— Не понял, — нахмурился я.

— А чего тут непонятного? Этого, как его... Гоголя читал? «Мёртвые души»?

Я покачал головой. Не до чтения всяких выдумок мне было даже в моём мире, а уж тут — тем более.

— Записи о смерти в реестре нет, — объяснил Вова. — Захоронили по документам Максимова Евгения Дмитриевича. Кто такой — чёрт его знает, скорее всего просто с потолка имя взяли.

— Я-а-а-асно... — протянул я. — Значит, Юсуповы сейчас формально — от всех кормушек отрезаны, а по факту какое-то подставное лицо будет грести деньги лопатой с нового автомобиля. И деньги эти пойдут Юсуповым. Хм-м... Такое впечатление, что они эти аферы не в первый раз проворачивают.

Вова тихонько откашлялся.

— Я, в общем, это... В детстве головой-то сильно не бился, так, чуточку самую. Одним словом, понимаю, что дальше лезть мне не надо. Деньги деньгами, а жизнь-то поценнее будет.

— Как умер твой отец? — спросил я.

— Сердце, говорят. Прихватило, он упал, и... Вот.

— Ты сам это видел?

Вова кивнул и вдруг побледнел.

— А ты что думаешь — они его?..

— Я, Вов, разное думаю, — медленно проговорил я. — А как оно на самом деле — чёрт его знает. В одном ты прав: больше не высовывайся, дело это не копай. Но мне свои координаты оставь на всякий случай.

— Коор... чего?

— Найти тебя как?

Вова усмехнулся:

— Ну, телефонов и визиток нема, уж извиняй, ваше сиятельство. Да тут недалеко, на улице Виноградной, дом пять. Там у нас в бараке — комната, с мамкой теперь вдвоём остались. Вечером я завсегда дома бываю, любого спроси — подскажут, как найти. Только, имей в виду — ежели ко мне такие гости, как ты, наведаются, потом весь Чёрный Город месяц гудеть будет. Чай, не каждый день к работягам графья наезжают.

— Князья, — буркнул я, записывая в памяти адрес.

— Да мне, что в лоб, что по лбу. — Затушив бычок, Вова встал, потянулся. — Ладно, княже, бывай. Недурной ты человек, даже удивительно...

— Постой, — окликнул я его. — Работу-то нашёл?

Вова обернулся.

— Нет пока. А чего? Подаяний не принимаю, ежели вдруг надумаешь.

— Да нет. Ты вот говорил, что штуку эту твою можно на любую машину поставить. А сколько ты за это возьмёшь?

Вова задумался. По лицу видно было, что не ищет, как навариться, а прикидывает расходы. Задумчиво проговорил:

— Без мастерской-то оно непросто будет. Недели две попотеть придётся. А то и три.

— Но найти мастерскую ведь можно?

— Да можно, чего не найти. Только дело, сам понимаешь, деликатное. Не дай бог кто прознает.

— Тоже верно, — признал я.

— А тебе на кой? Погонять хочешь?

— Да не мне, — махнул я рукой. — Сестра у меня этим «Призраком» заболела. Спит и видит. А мне бы совсем не хотелось, чтоб она наши деньги Юсуповым несла.

Вовка вдруг загоготал во весь голос.

— Ты чего? — нахмурился я.

— Ну, ты, ваше сиятельство, даёшь! Только бы деньги зря потратил.

— Проясни?

— Ежели дама хочет «Чёрного Призрака» — она хочет «Чёрного Призрака», — снисходительно разъяснил Вова. — Чтобы стильно, чтоб блестело, чтоб все пальцем показывали и говорили: «Ого!» А не обычную колымагу с хитрой приставкой. Пусть та даже ездить быстрее будет... Или так — или баб я не знаю вовсе.

И, продолжая смеяться, Вова ушёл. Я проводил его взглядом. Тоже мне, знаток женских сердец...

Скрипнула дверь. Секунду спустя рядом со мной на ступеньку присела Клавдия.

— Здравствуй, Костя. Поговорили?

— Угу.

— Всё... хорошо?

— Угу, — вновь вздохнул я.

Хорошо или нет — это время покажет. Пока у меня появилось ещё больше компромата на Юсупова. Но рыть дальше — уже не по моей части. Тут кто-то местный нужен, кто в законах и в высших кругах — как рыба в воде. Юрист, законник. И такой, чтоб я мог ему доверять.

— Клавдия, у меня беда, — повинился я и достал жемчужину. — Поможешь? Есть у тебя сложные случаи? Впрочем, согласен и на простуду у убийцы и насильника.

Баронесса ахнула, увидев наполовину чёрную жемчужину.

— Где же ты так умудрился... Хотя — нет. Не рассказывай!

— И не думал.

Сидя в комнатке Клавдии, я потерянно разглядывал жемчужину. В ней не убавилось черноты ни на йоту, хотя мы только что исцелили старика, который до нашего вмешательства был жёлтым — видимо, не справлялась печень. Клавдия исцелила старика, а я восполнил её энергию. Всё было как обычно, только вот на жемчужине это никак не сказалось.

— Можем попробовать ещё раз, — сказала Клавдия почему-то виноватым голосом, расчёсывая влажные после душа волосы.

— Скажи, что на самом деле думаешь, — попросил я, не отрывая глаз от жемчужины.

Клавдия вздохнула и исполнила просьбу:

— Ты ведь уже понял, что всё зависит от намерения. Должно быть, тебя мало интересует выздоровление человека. Ты просто понял, что можно творить любую... тьму, а потом пару-тройку раз подзарядить меня, и всё наладится. Такое намерение не имеет ничего общего с путём белого мага.

Мысленно я выругался как следует, по-солдатски. Вслух же произнёс лишь:

— Чёрт...

Ощущение было такое, будто меня загнали в ловушку.

— И что мне теперь делать? Молиться?

— Не самая плохая идея.

— Я серьёзно.

— И я серьёзно. Ну по́лно, Костя, не хмурься. Я подумаю, как тебе помочь, хорошо?

Я покорно кивнул. Расчёска Клавдии, стукнув, опустилась на стол, а рука коснулась моего плеча.

— Ты не торопишься?

— Вообще-то тороплюсь, — сказал я, бросив взгляд на часы. — Взгляни. Знаешь, где это?

Я достал из кармана карточку сестры и показал Клавдии написанный на ней адрес. Лицо Клавдии странным образом переменилось.

— Ты... приглашаешь меня?

Я почувствовал себя слепым, пытающимся танцевать твист с партнёршей. Предположил:

— Э-э-э... Да?

Клавдия тепло улыбнулась и сказала:

— Дашь мне немного времени? Я переоденусь.

Я сидел на капоте машины, когда Клавдия вышла из лечебницы. На ней снова было красивое платье, пусть и не такое нарядное, как в день церемонии, а на лице — немного косметики, подчеркнувшей привлекательность.

— Прекрасно выглядишь, — от души похвалил я, когда Клавдия подошла. Открыл перед ней дверь.

Всё-таки обнажённая девушка с тобой в постели и нарядно одетая девушка с тобой в машине — это совершенно разные девушки. Пожалуй, мы с Клавдией начали немного не с того, но теперь навёрстывали. Вот бы ещё понять, куда мы едем, во что меня втягивает родная сестра? И подойдёт ли для этих целей мой сомнительный костюм?.. Впрочем, будь я одет неподобающе, Клавдия бы, наверное, сказала.

— Ехать ещё далеко? — осведомился я, поворачивая на перекрёстке.

— Пара кварталов. Это на окраине Чёрного Города, совершенно новый театр.

— Театр?! — не сдержался я.

— Ну да. А ты разве не знал?

— Конечно, знал, — буркнул я. — Но всё же… Театр в Чёрном Городе?..

— Ну да. Ровным счётом такая же бессмыслица, как бесплатная лечебница, согласна.

— Извини, не хотел обидеть, — пробормотал я.

— Всё в порядке, я понимаю.